Геннадий Александровский - Остаться человеком (сборник)
– Там за стеной – рабочий зал. Главный узел – это пустотелая сфера из инертного материала. Это реактор. Из него выкачан весь воздух. Абсолютно весь, до последнего атома. Это очень важно. В отличии от Большого Андронного коллайдера мы не сталкиваем протоны, а возбуждаем вакуум лазерными пучками огромной мощности. Шесть мощных генераторов излучают лазерные импульсы так, чтобы лучи сходились в одной точке в центре генератора. Точка на самом деле меньше микрона. Совместная мощность должна возбудить вакуум и тогда…
Меня все это заинтересовало.
– А как вы узнаете, что там, в сфере, происходит?
– Не просто, но нам удалось создать систему датчиков, контролирующих весь процесс. Они передают закодированные сигналы в главный компьютер, а тот моделирует процессы и в виде условной схемы отражает на большом экране. Так что, мы видим не сами реакции, а их электронные модели.
Возбуждение Озара передается и мне. Я ощущаю сложное чувство ожидания и скептицизма. Но то, что Озар – один из участников важного эксперимента, делает его в моих глазах фигурой почти сказочной. Я улыбаюсь ему уголками губ. Неразумное сердце, почему оно бьется так часто? Что оно предчувствует? Жаль, что не изобретен прибор для определения уровней предчувствий. Но и человек задолго ощущает зарождение большого чувства в смятении души, в бессвязных мыслях, в нервном пульсе крови в венах. Неужели я?..
Я обрываю свои догадки и переключаю внимание на внешние источники информации. А мысли прорываются сквозь заграждения, и я возмущаюсь: нет, нет, это не должно начаться так… Это только намек… вопрос без ответа… Озар сидит впереди. У него чисто выбритое лицо, смешная прическа, вернее, отсутствие ее. А в синих глазах – нежность, спирающая мое дыхание. Как мне прервать тонкую нить возникшей симпатии? Справлюсь ли я? Вот взять и уехать прямо сейчас… А Озар вдруг заявляет:
– У вас красивое имя – Ольга. Мне нравятся ваши волосы, глаза и… вся-вся…
Я по-детски краснею. Нашел время! Но мне приятно услышать уже второй комплимент. Но тут Верон скомандовал:
– Начинаем. Доложите готовность.
Почти сразу же последовали отчеты:
– Блок один – готов.
– Блок два – готов.
– Блок три – готов.
Озар тоже откликнулся:
– Блок – пять готов.
И снова Верон:
– Отсчет от пяти. Пять… Четыре… Три… Два… Один.
Я сжимаюсь, как от удара или от дурного известия, и тут же кляну себя за трусость. Ну почему должно произойти что-то ужасное? Щелкают клавиши, тумблеры. Пульт оживает, словно некое технотронное чудовище. Загораются экраны и индикаторные лампочки. Озар тоже шевелит пальцами на клавиатуре своего компьютера. Большой экран зеленеет, а свет в помещении гаснет. За стеной рождается жужжание работающих механизмов. Возможно, это включились вакуум-насосы.
Подумалось: а на улице сейчас солнце, над вершиной нашей горы летит коршун, почти не взмахивая крыльями. Пахнет травами и родниковой водой. Небо ложится голубоватой скатертью на плоские крыши зданий. Шелестят зелеными ладонями клены на городской аллее…
На большом экране появилось изображение кипящей среды. Тысячи мелких пузырьков. Появляются и тут же исчезают. Озар шепчет, повернув голову:
– Электронная модель вакуумной «пены». Будьте внимательны. Сейчас начнется.
Я и так внимательна до предела. А «пена» на экране все кипит и кипит. Верон командует:
– Пуск!
За стеной раздается приглушенный звук. Я вздрагиваю и покрываюсь потом. Неожиданно, черт возьми! На большом экране вспыхивает молния, ослепив на мгновение.
– Нет эффекта, – докладывает кто-то.
– Прибавляем мощность по второму варианту.
Опять раздаются звуки и взрывается молния на экране. Но все проходит, и на экране опять булькает пузырящееся месиво. Я разочарованно вздыхаю.
– Третий вариант. Пуск, – требует Верон.
Бухает третий залп, а на экране возникает черная точка, медленно удаляющаяся от центрального положения. Верон кричит от избытка чувств. Вот уж не ожидала от него такой экспрессии. Кто-то принес ему стакан воды, и он пьет его жадно и азартно. Самой захотелось пить. Точка на экране занимает постоянное место и начинает вибрировать и испускать еле заметное сияние вроде нимба. И вдруг все меняется. Кто-то охнул. Кто-то даже вскочил на ноги. Озар мотает головой.
– Параметры? – орет Верон. – Напряжение? Снять «шубу»! Еще… еще. Ну… что теперь?
Ассистенты быстро сообщают показания своих приборов. Точка на большом экране окутывается зеленым туманом и приближается к поверхности реактора.
– Стабилизация не удается!
Напряжение падает!
– Гасите, – Верон машет рукой. – Банальная нехватка энергии раскачки. На сегодня хватит. Завтра в девять.
Точка погасла. Вот и «кипящее море» застыло, словно обледенело. Я вся дрожу от возбуждения. Озар берет меня за руку и говорит:
– Скорее на воздух.
Вместе с озабоченными сотрудниками мы идем по тоннелю, обмениваясь на ходу о случившемся. На площади я прихожу в себя. Сажусь на скамейку в тени. Озар – рядом. Молчим. Потом идем обедать. А вечером мы с Озаром спускаемся в город и идем в кино. Волнение улеглось. Американская эротическая комедия, глупая до невозможности, тем не менее, развеяла неприятное впечатление от неудачного опыта. И все-таки день был насыщенным.
16.05.20…
Сегодня день полный неожиданностей. Кажется, эффект получен, но не тот, который ожидали. Но по порядку. Утро пасмурное. Верхушки гор тонут в лиловых тучах. Моросит противный дождичек. С утра у меня предчувствие чего-то неожиданного. Впрочем, я часто ошибаюсь. Если бы я решила стать предпринимателем, то очень быстро разорилась бы. Тем не менее, мне захотелось выглядеть сегодня особенно хорошо. Полчаса зарядки, тщательная прическа, строгий костюм, но сногсшибательная блузка. И туфли на высоченных каблуках. Теперь я похожа на манекенщицу. Полюбовалась на себя в зеркало и с удовлетворенным тщеславием представила, какой вид будет у Озара, когда он встретит меня. Почему я так часто думаю о нем? Неужели влюбилась? Бегу опять к зеркалу. Изучаю себя. Огромные янтарные глаза. Брови вразлет. Светло-каштановый водопад волос на спине и плечах. Не красавица, но и не… О господи – типичный нарциссовский комплекс! Я отбегаю от зеркала, будто меня застигли за неприличным занятием. В кафе теле диктор передает известия:
– В США уничтожены последние ядерные боеголовки… На всемирном экологическом конгрессе в Москве решаются проблемы очистки океанов… Вчера стартовала русско-американская научная экспедиция на Марс… Меланофилл вместо хлорофилла. Освоение до 80 % солнечной энергии. Пшеница выше двухэтажного дома. В Ашхабаде подписана Декларация о создании Евро-Азиатской конфедерации… На предстоящих выборах президента России выставлено двенадцать кандидатур от десяти партий…
Озар точнее, чем швейцарские часы «Омега». Уже ждет меня на обычном месте в вестибюле гостиницы. Я улыбаюсь ему раскованно, а он вытаращил глаза, как на чудо-юдо. Увы, днем у него глаза становятся серыми. От его улыбки у меня мурашки по коже. Сейчас он отвалит очередной комплимент. Я и приготовилась соответственно. Но он заговорил о деле, о пасмурной погоде, еще о чем-то совершенно не интересном. Я вздыхаю и тащусь за ним в лабораторию, как подопытный кролик. Так что захожу в гору не как хозяйка Медной горы, а как пленница ее. Все уже на месте. Краткие приветствия. Верон кивает мне:
– Вы не уехали?
– Чего ради?
Но он уже отвлекся, оставив меня в недоумении. Ровно в девять Верон дает установку:
– Корректировка программы. По варианту четыре включаем все шесть квантовых генераторов. Частота импульсов… сужение точки… Показывает же расчет, что этого хватит для возбуждения вакуума. Так что резервы у нас еще есть. Да благословит нас бог, дети мои! Вперед!
Все повторяется по вчерашнему сценарию. На большом экране снова «кипит» вакуум. Опять черная точка разбегается в сторону от центра. Через час появляется кое-что новенькое. Вокруг точки обозначились какие-то нити и спирали. Сотрудники начинают оживленную дискуссию. Слышу знакомые фамилии: Альбрехт, Стейнхард, Либшер, Линде… Речь идет о каких-то монополях, о мембранах, о частицах Хиггса. Еще называют фридмоны. Это они интерпретируют изменения. А теперь кто-то сказал: черная дыра. Я настораживаюсь. Тем более, что на большом экране маленькая точка превратилась в большую, черную и зловещую.
Озар шепчет мне:
– Ты понимаешь – что это? (Он назвал меня на «ты»? Снизошел все-таки.) Это сенсация! Мы выбили ее… Не ту, а другую.
Верон вмешивается:
– Спокойнее. Не мечите икру преждевременно. Это не черная дыра. Следите за ее активностью, а то она наломает нам дров.
Через некоторое время кто-то выкрикнул:
– Вроде бы стабилизировалась.
Верон огрызнулся:
– Это не масса. Что-то происходит с континуумом.
