Маргарита Бурсевич - Вы умеете мечтать? (СИ)

К моменту когда я наконец оказалась под защитой каменной глыбы я уже не чувствовала кончиков ушей и пальцев как на руках так и на ногах. Да действительно ветра здесь было меньше, но это мало чем помогало. Идти отсюда было решительно некуда. Когда я осмотрелась, стало ясно, что этот маяк среди заснеженного поля подманил к себе уже многих до меня. Обещая смутную защиту, стал могилой для тех, кто был обречен остаться в этом ледяном аду. Местами изо льда торчали фрагменты человеческих тел: лица с приоткрытыми губами, застывшими в безмолвном крике; ноги, вмерзшие в снег который не отпускал своих пленников даже после смерти; руки, тянущиеся к небу в мольбе о помощи. Бедолаги замерзали прямо на этом месте, осознавая свою беспомощность перед стихией. Неужели это ждет и меня? Неприкрытая могила с ледяным памятником самой себе.

И куда интересно делась моя брезгливость, когда я одеревеневшими руками срывала одежду с трупов, не знаю. Да и о каких моральных принципах может идти речь, если чувство самосохранения всегда доминирует. Добыть получилось не многое. Слишком сильно были вморожены тела, составляя собой цельную ледяную глыбу. Там где вещь не желала полностью сниматься, приходилось ее рвать, помогая себе зубами. Главной моей находкой стали уже снятые кем — то мужские ботинки, которые оказались такого размера, что я смогла их натянуть прямо на свою обувь. Замотав голову куском чьей-то рубашки, прикрывая уши и лицо. На себя натянула какие-то лохмотья, и остатками тряпок замотала уже почти полностью потерявшие чувствительность руки. Я сделала все, что могла в данной ситуации, теперь оставалось только ждать. То, что Ирван обязательно придет за мной я знала наверняка, но не будет ли поздно?

Я создала себе стратегию поведения на ближайшее время. Программа максимум состояла в том, чтобы по возможности сохранить все части своего тела: я постоянно двигалась, растирала немеющие руки, ног, нос и пыталась не позволять упаднеческим настояниям одолеть меня. Программа минимум: не уснуть. Чем дольше я продержусь, тем больше вероятность, что Ирвану достанется не только ледяная скульптура, но и возможность это произведение местного мастера оттаять с минимальными последствиями для меня.

Я не знаю, сколько времени прошло, но моя надежда замерзала вместе со мной. Все чаще замечала, что перестаю чувствовать тело, что сознание теряет четкость. Неужели это конец? Вот такой холодный и одинокий.

К моему невероятному удивлению, уже случившееся со мной оказалась еще не самым страшным. Новое открытие даже заставило меня очнуться, чтобы сполна насладиться ужасом происходящего. По небу в моем направлении двигалась дождевая туча. Именно дождевая, так как я уже от сюда могла видеть потоки воды, ниспадающие с жестоких небес этой проклятой планеты. Откуда, черт подери, в таком климате вода? Теперь вопрос, почему не Снежинка, а Сосулька отпал сам собой. Бежать не куда, спрятаться негде, молиться бесполезно.

Поток воды пришел очень быстро и такой плотной волной, что я чуть не захлебнулась, пытаясь вздохнуть. Вода оказалась теплой, от чего тело на несколько мгновений расслабилось и получило удовольствие. И пока мое тело расслаблялось, я замерла от ужаса. Вот теперь точно конец, ведь я вымокла до нитки и стоит только уйти тучи, как вернется мои убийцы — холод и ветер. Они не заставили себя долго ждать. Две минуты теплого дождя прошли, и я осталась один на один со смертью. Первый же порыв ледяного ветра превратил мою одежду в корку льда. Инеем покрылась кожа на лице, а реснички стали замерзшими стрелочками, сцепляя веки и не позволяя держать глаза открытыми.

Оказалось, что замерзать, не так уж страшно, как я думала. Не выносимый холод быстро превратился в озноб, а потом по телу начали расходиться волны тепла. По крайней мери они мне казались теплом, хотя мозгом я понимала, что это потеря чувствительности, но мне было уже все равно. Я так устала, и мне так сильно хотелось спать, что я даже забыла о причинах, которые заставляли меня бороться. Тело больше не желало двигаться, глаза уже не открывались и темнота, подкрадывающаяся к сознанию, была желанным отдыхом.

Никогда раньше не задумывалась о том, что тишина тоже имеет звук. Это гулкое однонотное, монотонное гудение, эхом раздающееся в голове. Я внимательно прислушивалась к ней, находя покой и негу. Эта внутренняя песня убаюкивала, и только появление какого-то постороннего жужжания мешало окончательно уснуть. Я пыталась не обращать на него внимания, но он становился все отчетливей и навязчивей, вытаскивая меня из глубины на поверхность.

— Риана!!! — сквозь шум в ушах раздался такой знакомый голос, но я никак не могла вспомнить, кому он принадлежал.

В местах, где к моей коже прикасались чужие руки, кололо и ломило. Эти ужасно неприятные ощущения и упрямство, с которым кто-то пытался пробиться через помутившееся сознание, нервировали.

— Риана!!! — раздалось вновь.

Это слово что-то будоражило внутри. Что это? Что говорит этот голос? Почему мне кажется, что я должна знать это? Жаль только, что нет сил, вспоминать.

— Риана!!! — голос стал громче и отчаяннее.

Он мешал мне спать и заставлял выныривать из блаженной темноты, поэтому я решила ответить, чтобы от меня, наконец, отстали.

Так как ни губы, ни язык не хотели меня слушаться, все, что мне удалось сделать, это выразить свое участие тяжелым вздохом и едва уловимым кивком головы.

— Риана!!!

Ах, да, это же мое имя. Это я вспомнила, но, ни капли не приблизилась к ответу, что от меня хотят?

— Риана, очнись милая. Тебе нельзя спать.

Да кто он такой чтобы что-то запрещать мне. Я хочу спать, и никто не смеет мной командовать. Сильная волна злости заставила с трудом разлепить веки и взглянуть на этого нахала. Смерзшиеся ресницы мешали, но и того что я видела было достаточно чтобы узнать мужчину стоящего подле меня на коленях. Ирван гладил меня по лицу, заглядывая с мольбой в мои глаза. И с каким — то нервным нетерпением оглядывался себе за спину. Я, скосив глаза, насколько позволяло мое положение, посмотрела туда же. К нам приближался транспорт, который видимо должен был нас забрать. Как только, незнакомая мне платформа приблизилась, Ирван подхватив меня на руки, направился к ней, не забывая при этом говорить со мной, не позволяя отключаться. Каждый его шаг отзывался болью в одеревеневших мышцах, и я отчетливо слышала, как хрустят обледеневшие волосы, ломаясь от каждого неосторожно движения. Отстраненно подумав о том, что эта планета все же собрала свою дань, пусть и в виде отколовшихся прядей. Держаться на плаву сознания сил больше не было и, не смотря на уговоры Ирвана, я тихо утонула в небытие. Последнее, что успело уловить потухающее сознание, это отчаянный зов:

— Элгал!

Глава 6

Приходила в себя я медленно и тяжело, сознание то возвращалось, то снова уплывало, не позволяя схватиться за него. Тяжёлая темнота не отпускала меня, лишь изредка сменяясь слепящей белизной. Белый свет вызывал непроизвольное чувство паники, о причинах которой я не могла вспомнить. От напряжения в голове начинало все плыть, и сознание вновь погружалось во мглу. Я периодически ощущала себя как нечто большое и тяжёлое, то кроме понимания, что я все ещё существую, не чувствовалось больше ничего. Не знаю, как долго я моталась поплавком из одного состояния в другое, но в конечном итоге мне все же удалось зацепиться за реальность и открыть глаза. Осмотреться мешала мутная туманная пелена перед глазами и тусклый свет вокруг меня. Попытка проморгаться сориентироваться не помогла, зато обеспечила головокружением и тошнотой. Прикрыв веки и дождавшись когда, вселенная перестанет двигаться, стала изучать обстановку.

Находилась я в какой-то колбе из непрозрачного стекла или стеклопластика очень похожего на него. По периметру всего пространства находились встроенные датчики и манипуляторы в виде искусственных рук, которые выполняли функции медицинских инструментов. Они легко порхали надо мной, склеивая раны, затирая шрамы, обрабатывая остатки обмороженных поверхностей кожи. Процесс обновления тела был практически завершён, поэтому я посмела предположить, что нахожусь я здесь довольно давно. У нас нет подобных технологий, наша медицина, по старинке усыпляя пациента, погружает его в состав из искусственных стволовых клеток в ожидании, когда организм впитает в себя необходимые компоненты для полного восстановления. Это довольно длительный процесс, дорогой хоть и очень эффективный. Но у него есть серьёзный недостаток — человек восстановившись физически, очень долго приходит в себя психологически. Человеческое сознание не позволяет осознать изменения в структуре организма, блокируя осознание прошедшего мимо человека потраченного на лечение времени и тормозит восприятие действительности. Зачастую побочным действием становиться затяжная депрессия, и даже психические срывы. Местная же медицина позволяет оставаться в сознании, а значит, не наносит психологических травм.