Йэнна Кристиана - Дороги. Часть первая.
Только голос зовущий во тьме... Уходи, я прошу... я устала Начинать бесконечно сначала В этом странном и каторжном сне Задыхаюсь и падаю... миг В тишине и безумии смрада Ты один мне навеки отрадаТы один мой безудержный крик...
Молчали долго. Арли опустила голову, и русые волосы закрыли лицо.
– Это все – про нас, – сказала Мира наконец. И многие молча согласились с ней.
– Да, может, по неверной дороге, – пробормотала Ильгет, – и ни одного ориентира, кроме...
Аурелина подняла лицо и неуверенно улыбнулась.
– Ну совсем уже мрачно.
– Ну что ты, заинька, – ласково сказал ей Иост, – очень хорошая песня.
Он подсел ближе к Арли.
– А вы знаете, что наша Аурелина заняла двенадцатое место в рейтинге?
В начале ноября Ильгет все-таки удалось между делом сдать экзамен и стать реальным членом Милитарии.
Экзамен этот длился трое суток и включал в себя: теоретическую подготовку (самая легкая часть), наземную боевую и тактическую подготовку, физическую, рэстан (чего Ильгет особенно боялась) и наконец – последняя часть проводилась на учебном крейсере, находящемся на орбите Бетриса – самостоятельный космический полет на ландере с облетом четвертой планеты системы Квиридана и учебным космическим боем (могли дать и воздушный по выбору комиссии).
И вот справившись со всем этим, Ильгет получила вместе с рукопожатием префекта Космического крыла простую карточку дектора – низшего офицера вооруженных сил Квирина, командира декурии или, если как в ДС, декурия была отдельной и выполняла особые задачи – отряда.
В Третьем – учебном космопорте за ксиоровой стеной Ильгет и Миру – ее как-никак наставницу – ожидал весь 505й отряд ДС в полном составе. И еще пришла Белла с букетом цветов. У Ильгет даже слезы навернулись на глаза.
Если человек заранее планирует праздник – он снимает какой-нибудь зал, заказывает дизайн и кухню. А если праздник спонтанный – можно просто пойти в «Синюю Ворону», и результат будет ничуть не хуже.
И вот весь отряд сидел в «Синей Вороне», и пили за Ильгет и за все, что положено, пели песни, разговаривали и ходили танцевать на небольшой пятачок за эстрадой. Ильгет сидела между Иволгой и Мирой, наставницей, получившей свою долю поздравлений, и медленно осознавала: теперь она такая же, как все. У нее есть профессия. Правда, вряд ли у нее найдется время, чтобы работать... хотя Мира как-то умудряется в промежутках между акциями еще летать на испытания новых боевых ландеров. Но Ильгет прошла тот же путь, что и все ее друзья, все квиринцы. Она действительно ничем не отличается от них.
– Ну все, – говорила ей Мира, – до первого звания я тебя довела, а теперь уж твоя работа дальше. Если хочешь, конечно. Хочешь – учись, зарабатывай повышение.
– Ох... до того ли нам?
– Да, может быть, и не до того, – согласилась Мира, – я вот тоже как попала в ДС, так все... так центором и останусь до конца жизни. Да это неважно, тем более, женщине. Может, у тебя еще дети будут...
Сомнительно что-то, подумала Ильгет, какие там дети... У меня и мужа-то, похоже, не предвидится больше.
Странно было видеть Эннори в обычной квиринской одежде – белой скете и брюках, совершенно нормального паренька, в привычной обстановке городской квартиры. Только улыбка, пожалуй, осталась прежняя – застенчивая, открытая. Юноша из иной эпохи, из мира арбалетов и человеческих жертвоприношений злым духам.
– А вы... ты тоже был на Визаре тогда? – обратился он к Арнису. Тот кивнул.
– Арнис работал на фабрике, где создавали уйгаран, – объяснила Ильгет.
– То есть дэггеров, – придирчиво добавил Эннори, – вы еще чаю хотите?
– Нет, Энни, спасибо. Ты хочешь?
– А вот этих вкусненьких соленых крендельков можно? – спросил Арнис, – ага.
– Арнис остался там на целый год, он был кавуром... там много кавуров пленных работало, – объяснила Иволга, – там тяжело очень. Килийцев в основном туда отправляли. А потом мы эту фабрику взорвали.
– А кавуры как же?
– Все кавуры вышли, – объяснила Иволга, – Арнис подготовил восстание. Он же не просто так работал там.
Эннори покачал головой.
– Только помощь Господа и может объяснить, как вы можете все это делать...
– Да, Энни, – мягко сказала Ильгет, – только Он и держит нас. Все в Его руке.
Она подумала – как хорошо, что именно сейчас они решили навестить Эннори. У него все было хорошо, он успешно и быстро учился и собирался вскорости принять сан.
«А тебе не хочется остаться на Квирине?»
«Наверное, да. Но когда я думаю о вас, о том, как вы живете, и на что вы идете все время – ради нас, я понимаю, что гораздо важнее делать то, к чему я предназначен. А я уже знаю, к чему именно».
Если Эннори и отличался чем-то от квиринцев, то – более чистой душой, открытой и откровенной, более глубокой и последовательной верой в Христа, которой он был теперь предан всем сердцем и всей душой... Пожалуй, он настоящий священник, думала Ильгет, и он прав – это его призвание.
– Ты знаешь, Энни, я все хотела тебя спросить... и боялась. Вот тогда, когда мы показывали чудеса, помнишь? Соревновались с тэйфином, исцеляли... Ты потом, когда все узнал здесь, на Квирине, не стал думать, что это было нечестно? Ведь тэйфин творил настоящие чудеса, а мы...
– А что же в ваших чудесах было ненастоящего? – Эннори поднял белесые мохнатые брови.
– Ну один раз, правда, это было чудо, – сказала Ильгет, – на самом деле. С исцелением мальчика. И когда Иволга отвела дэггера... можно сказать, это тоже чудо. Но все остальное – это же просто... ну ты понимаешь, мы просто, получается, всех обманули. Иволга командовала собственной собакой, а выдали мы это за умение управлять чужой волей. Гравипояс использовали для полетов. Не было у тебя такой мысли?
– Не было, – Эннори покачал головой, – какое это имеет значение, какими силами вы совершаете чудеса. Ваши лекарства, ваши гравитационные двигатели, ваши знания – вы все это сделали силой Христа и с Его помощью, разве не так?
Ильгет и Арнис переглянулись.
– Наверное, так.
– Ваша цивилизация – что лежит в самой ее глубине, в самой основе? Что дает вам силы и смелость исследовать космос, искать другие миры, бороться с сагонами? Разве это не ваша вера?
– Но ты же знаешь, что у нас живут люди разных вероисповеданий, – неуверенно сказала Ильгет. Но Арнис тут же возразил.
– Иль, он прав. Эдолийская империя, которая погибла, но дала толчок возникновению Квирина – была христианской.
Эннори с интересом посмотрел на него.
– Я изучал историю Эдоли.
– Есть разница, конечно, – признал Арнис, – на Квирине христианство не является государственной религией. Но у нас все-таки многие... ну, довольно многие принадлежат к Церкви.
– А в Дозорной службе даже очень многие, – сказала Иволга, – и я теперь понимаю, почему.... Энни, вот что я еще хотела спросить – ты с кем встречаешь Рождество?
– С друзьями, – Эннори слегка покраснел. Ильгет кивнула.
– Просто чтобы знать, что ты не один.
Ильгет встретила Рождество у Иволги, с ее семьей. Причем подруги, оставив дома Иволгиного мужа, Дрона, вместе с детьми посетили рождественскую службу. Потом – веселая раздача подарков... праздничный стол. Ильгет все смотрела на Дрона и Иволгу. Пара вполне подходящая друг другу. Дрон – высокий и молчаливый, тощий, как и сама Иволга, очень длинный, со скептическими складками в углах губ. О нем Иволга сказала что-то странное.
– Понимаешь, он не совсем терранин. То есть, он с Терры, но... не из моего мира, – и умолкла.
– В каком смысле? Из другого государства? – спросила Ильгет.
– Нет, он... из другой реальности, – Иволга осеклась, – прости, я не могу сказать тебе больше.
Снова тайны... да ладно, Бог с ними. Сейчас все было у них хорошо. Иволга с Дроном подкалывали друг друга, но скорее в шутку. Около десяти стали загонять детей в постель. Ильгет, чтобы не мешать, уселась в кабинете Иволги.
Надо еще позвонить, поздравить остальных. Они как раз собирались этим заняться. Но своих Ильгет должна поздравить сама...
Ее родственники не были христианами. Но на Квирине Рождество отмечают все, это массовый праздник. В прошлый раз, во всяком случае, Ильгет знала, что родственники собирались за праздничным столом.
Страшно, конечно... можно представить, что теперь свекровь о ней думает. Если раньше хоть что-то сдерживало – все же сын выбрал эту женщину – то теперь... Но поздравить надо. Ильгет набрала номер свекрови.
Они все сидели за столом – мама Питы, Эдика, ее сын, и еще какой-то мужчина, и пожилая женщина. Незнакомые. Неважно. Ильгет улыбнулась. Как ни странно, ей было приятно видеть родственников – такими веселыми, довольными, устроенными.
– Добрый вечер, – сказала она, – я вас поздравляю... с Рождеством Христовым.
И улыбнулась.
И мать Питы вполне искренне улыбнулась в ответ.
