Венедикт Ли - Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)
Надо сказать, то была особа с характером, жившая в деревне не по бедности, а из любви к природе. Жена видного чинуши из Адониса. И с этой парочкой шутки оказались плохи… Короче, на то, чтобы отмазать мою Альту ушли все наши сбережения. Ну, моих-то денег там было немного, да и не в деньгах счастье.
– Я ее предупреждала… – всхлипнула Альта, когда наш местный полицейский завернул к нам вечером на чашку чая.
– Кушайте, миз Зикр, угощайтесь, – наш страж закона принес конфеты с собой и вручил коробку Альте.
– Я, право же, очень жалею, но с бюрократами в Адонисе… ну никакого сладу, – продолжал он, роясь в карманах.
Увидев ордер на арест, Альта побледнела, а мне захотелось вышвырнуть полисмена вон, хотя он-то ни в чем не виноват. В участок мы отправились втроем. Я – для моральной поддержки, хотя Альта и так держалась молодцом. Не ныла и не старалась разжалобить.
– А чё так поздно? – спросил дежурный, – С утреца бы забрали.
– Приказано доложить, – вздохнул наш страж.
– Ну, так доложили б. А исполнять зачем?
Расспросы прервал телефонный звонок. Из Адониса осведомлялись, схвачена ли уже подлая шарлатанка.
Пока наш добрый полицейский рапортовал, Альта разглядывала на стенах душеспасительные плакаты на тему закона и порядка, затем обернулась. Страж порядка с лязгом положил телефонную трубку на рычаг. Вытер платком лоб, отдуваясь.
– Выговорил отсрочку. До утра.
Альта встрепенулась.
– Можно, позвоню?
– Э-э… ну… в общем…
Он объяснил, что это закрытый телефонный канал, такой же, какими пользуется ОСС. Не для посторонних. Нельзя категорически, самым страшным образом. За-пре-ще-но. Сами понимаете.
– Только, пожалуйста, прошу вас, недолго.
Альта заверила, что мигом.
Она набрала один номер. Безуспешно. Второй. Третий. Лицо ее становилось напряженным; а полицейский вздыхал, пыхтел и ерзал обширным задом на потертом диванчике.
Альта вскрикнула:
– Глория?!
В трубке радостно заверещало.
– Я тоже, Глория, но послушай…
Сжато описала свое бедственное положение. Назвала счет, куда перевести деньги. Тихо опустила трубку и так же тихо опустилась на диван рядом со своим стражем. Тот бережно обнял ее за плечи. Я скрипнул зубами. Обстановка для мордобития не подходила. Еще самого заберут. Вряд ли загадочная Глория раскошелится еще и на меня.
Ночь Альта скоротала на диване, я прикорнул в разбитом кресле рядом. Добрый полицейский ушел домой, спать на широкой кровати с женой под боком. Попросил Альту не убегать до утра. Она обещала. Я тоже обещал. Присмотреть за ней.
Поздним утром блюститель закона и порядка вернулся. Чисто выбритый, плотно позавтракавший. В промасленном кульке принес нам домашних котлет. Пока мы ели, позвонил в Адонис, в банк. Деньги на счет все еще не пришли. Вздохнул, насупился.
– Эхе-хе…
Вошел дежурный. Не вчерашний, а сменщик. Только что заступил, потому бодр и весел.
– Начальник! Там какая-то старая клюква вас спрашивает.
Дверь отворилась. Главный полисмен Олдеминя крякнул, расплылся в улыбке. Альта опрокинула горячий чай себе на колени и зашипела от боли.
Таинственной Глории было за семьдесят. Затянутая в дорожный комбинезон сухопарая фигурка. Копна белоснежных волос, делающая ее выше ростом. Насмешливое лицо в частой сеточке морщин. Пара-тройка скромных перстеньков на пальцах. Ничего особенного. Золото высокой пробы и бриллианты чистейшей воды. Это главарь полиции позже мне объяснил. А тут он исполнил обряд вскакивания с места, щелканья каблуками и целования рук. Украшенных упомянутыми перстнями. Еще бы. Платежеспособная личность.
Альта кое-как привела себя в порядок.
– Глория?!..
– Не ожидала? А я вот – собственной персоной, на твои художества посмотреть.
После ночного перелета она не выглядела уставшей.
– Всю дорогу дрыхла. Мой храп аж в кабине пилотов был слышен. Вру-вру. Люблю брехать. Как и ты.
Альту было от Глории не оттащить, словно встретила родную душу после невыносимо долгой разлуки. Я смирился. Тем более, от нежданной гостьи ожидалось разрешение наших с Альтой крупных проблем.
Глория их решила. Дала огромные взятки всем, кому надо. Стервозно облаяла тех, от кого ничего не зависело, но кто тоже хотел на нас поживиться. Купила на свое имя большой дом в центре Олдеминя. Приказала Альте продать наш, что и было сделано. Отписала половину своего дома нам с Альтой.
Когда вихрь событий утих, сказала, окинув хозяйским взглядом общую гостиную нашего нового жилища.
– Вот так, дети мои. Слушайтесь бабушку. Дело закрыто. Альта Зикр со своим хахалем уехала из Олдеминя, черт знает, куда. И след их простыл. Осталось всего ничего: ваши новые имена. Личные карточки изготовят завтра, тогда же внесут в базу данных. Так что, думайте побыстрее.
Альта, с ошеломлением и восторгом глядя на Глорию, сказала:
– Пусть я буду… Нойс Винер.
Глория ехидно улыбнулась.
– Я тебя понимаю. Теперь вы, молодой человек.
– Гораций.
– Молодец. С фамилией хорошо сочетается. А то, что у вас будет одна фамилия, я уже решила.
«Она решила». Я решил!
Альта неуверенно произнесла:
– Глория… Я благодарна тебе, не знаю как… Но… право же, не стоило так жертвовать своим благополучием ради меня…
– Во-первых, дорогая, мое благополучие – здесь. Я устала от светского общества и давно его избегаю. И давно хотела укрыться тут, с тобой. Да и ты не исключала такого варианта, раз позволила мне тебя отыскать.
Альта… теперь уже Нойс, опустила голову.
– Мне неловко… что ничем не смогу отблагодарить… Стыжусь…
Глория надтреснуто рассмеялась.
– Твой стыд и есть твоя благодарность. И моя сладкая месть. Ты не представляешь, какое я получила удовольствие!
После недолгого молчания добавила:
– С трудом верится, что ты оказалась беспомощна. Такой ты мне нравишься. Такой я тебя люблю.
Альта, тьфу, Нойс, натянуто улыбнулась.
– Работай я в цирке, сказали бы: «потеряла кураж».
Костлявая ладонь Глории коснулась ее головы.
– Да, девочка моя. Твой цирк закончился. И слава Богу!
Они заговорили об общих знакомых, о том, что жестоко держать в неведении столько времени… ну да… риск, но хотя бы Астеру, такому честному, надежному человечку…
Чтобы сбить их с неинтересной мне темы, я сказал:
– Гораций Винер – неплохо звучит, – И сокращение удобное: Гор.
– Я буду называть тебя полным именем, – с тенью недовольства ответила Нойс.
Довольно долго, несмотря на наши старания и бурные ночи, нам не удавалось зачать ребенка. И во взгляде Нойс, когда брови ее сходились к переносице в беспокойном раздумье, читалось беспокойство. Но, тревога ее и моя, к счастью, оказалась напрасной. Терпенье и труд…
Близняшки появились на свет 14 февраля 1388 года, и мы все, не только Глория, сочли это хорошим предзнаменованием.
Больше Альта, теперь уже Нойс не занималась благоглупостями «народной медицины». С нее хватало возни в огороде и хлопот на кухне. Я регулярно ездил на заработки в Адонис и от «дурачка на подхвате» быстро поднялся до производителя работ. Оказывается, строительные таланты у меня в крови. Нет, дворца я не выстрою, но офис, сауну, закусочную… даже без проекта! Хватит эскиза, сделанного заказчиком на салфетке. Меня ценили, и бывало, говорили «за рюмкой чая», что имей я образование, запросто получу лицензию, чтобы открыть собственное дело.
Оставалось переговорить с Нойс. На мое предложение переехать в Адонис она ответила решительным отказом. Не спорила, не возражала. Когда ей что-то не нравилось, она просто отмалчивалась и могла «держать паузу» с неделю. Мы по-прежнему разговаривали друг с другом, резвились в постели, а то и вне ее, но больной темы не касались. Потом словно рвалась натянутая нить, все входило в нормальную колею. Вопрос оказывался решен. В пользу Нойс.
Но в этот раз я закусил удила и твердо решил поставить на своем. Как ты не понимаешь, говорил ей, я должен кормить тебя и детей. Кто это сделает лучше: неуч-самородок или грамотный человек?
– Ты – грамотный.
– Но диплома у меня нет!
– Купи. Или ты потратишь пять лет на изучение того, что и так умеешь, чтобы получить бумажку о том, что ты это умеешь?
Я, конечно, был не прав. Не надо было орать. Обзывать ее бездельницей на моей шее, сонной тетерей, ну… по-всякому, в общем.
Когда поостыл, попытался сгладить:
– Ты же очень неглупая, Нойс. Почему ты – не учишься? Почему бы тебе не купить такую же бумаженцию, какую куплю я? Чем плох Адонис, да и любой город? Мы что, должны заживо похоронить себя в глуши?
– Много знаний – много печалей. Мы всё обсудим позже.
Тонкая, донельзя натянутая нить лопнула через месяц. Внешне между нами воцарились былые мир и понимание. Но кто победил: Нойс или я?
