Непокорная Зая (СИ) - Мария Грёрсту
Оглядываюсь на кровать, в которой проснулась, и удивляюсь её конструкции. Похожая на раскрытую морскую раковину, она как бы висела в воздухе, без всякой опоры. Подхожу и пробую её толкнуть — даже не сдвинулась.
Осматриваю комнату. Среднего размера, с переливающимися стенами сиреневого цвета. Может, спецэффекты такие. Кроме кровати-ракушки, другой мебели нет. Зеркало то могли повесить или поставить!
Мелодичная трель, раздавшаяся из ниоткуда, оторвала от созерцания комнаты. Слева от кровати, на стене появился экран с лицом Эльвиры.
— Зая, с тобой можно пообщаться? Ты уже встала? — она говорит, но меня не видит.
Подхожу поближе. Хочу найти сенсорное управление, но его нет.
— Приложи руку к экрану и сможем общаться, — как будто угадав мои затруднения, предлагает женщина.
Осторожно касаюсь экрана. Инопланетянка переводит на меня взгляд — значит, всё получилось.
— Если ты готова, то я сейчас приду. Хорошо?
Молча киваю головой и экран гаснет. Минут через пять дверь распахивается и на пороге возникает энергичная Эльвира.
— Здесь, что, стучаться не принято? — замечаю ворчливо.
— Ты же была готова к диалогу. Я пришла сообщить, что забронировала мастера одежды. Тебе ведь нужна одежда?
— Что значит «забронировала мастера»? Это как?
— У нас нет магазинов. Одежда и обувь шьётся по заказу. Вещи создаются тогда, когда они необходимы.
— А где вы берёте еду?
— В садах.
— Но ведь в садах растут только фрукты. Вы, что, только ими питаетесь?
— В садах растёт всё: фрукты, овощи, зерновые. Наше питание — растительная пища.
— А кто выращивает еду?
— Те, кому нравится этим заниматься.
— А кто шьёт одежду и обувь?
— Те, кому интересно это делать. Мы занимаемся тем, к чему лежит душа. Моему сыну нравится путешествовать. Он космотограф. Открывает новые планеты, изучает их и наносит на карты.
— А Вы чем занимаетесь?
— Я перепробовала много занятий. Теперь буду постигать новую специальность — Наставница. Ты хочешь кушать?
— Нет. Но странно. Почему не хочу? Последний раз я ела вчера.
— При трансформации тело получает много энергии и пока она усваивается, ты сыта.
— Как можно насытиться энергией?
— Мы все являемся энергетическими существами. Большинство из нас предпочитает восполнять истраченную энергию с помощью пищи, так как нам нравится ощущать вкус. А есть те, кто питается чистой энергией. Ну а сейчас пора отправляться за одеждой.
— Подождите. Ещё один вопрос. Почему Вы усыпили меня и доставили сюда, как посылку? Для чего такая конспирация?
— Мы живём обособлено от других миров и не хотим, чтобы о расположении нашей планеты узнал кто-то из посторонних.
— А я то здесь при чём? Для меня космос — тёмный лес. Куда лечу, где лечу, я ведь в этом не разбираюсь.
— Глаза видят и всё запоминают. А есть те, кто подобную информацию умеет изымать. Поэтому для новеньких введены такие правила. Ничего не видишь и ничего не знаешь, — сказала она, и выпорхнула за дверь.
Услышанное заинтриговало, поэтому спешу за ней.
В коридоре, слева от двери, был выход во двор, где под открытым небом располагалась прозрачная капсула, к которой шла Эльвира. При её приближении верхняя часть аппарата как будто истаяла, освободив подход к двум сиденьям. Как только мы устроились внутри, крыша проявилась и устройство взмыло вверх.
С высоты открылся удивительный вид на множество домов и зданий, парящих в небе. Вернее, не они парили, а те площадки, на которых строения располагались. Кругом, куда не глянь, различные конфигурации этих парящих нечто, больших и малых, с одноэтажными зданиями на себе.
Внизу же под нами раскинулись сплошные леса.
— Так вы, что, на земле не живёте?
— Нет. Мы там только разводим сады. А также путешествуем и отдыхаем, не мешая планете жить своей жизнью.
— А моря и океаны у вас есть?
— Наша планета не такая водная, как ваша, но моря у нас тоже имеются.
Аэромобиль приземляется на одну из летающих площадок с домом в виде туманной полусферы. Кроме здания здесь больше ничего нет, голая площадка, не считая дома. Ну, очень эстетично.
Навстречу никто не вышел. Но Эльвиру это не остановило. Она прямиком направилась к двери, которая выглядела, как овальное окно. Оказалось, на входе нас уже ждала женщина. Очень красивая. Изящная брюнетка с открытым лицом и смеющимися глазами. Она вскользь глянула на мою провожатую, слегла кивнув, приветствуя, и всё внимание обратила на меня.
— Талаверянка, — не то спрашивая, не то утверждая. — И что же у вас носят? Это? — воскликнула неуважительно, указывая на мою одежду.
— Там много что носят. Всё зависит от вкуса и возможностей, — обиделась я на её пренебрежительный тон.
— Значит, у тебя или нет вкуса, или возможностей, — с милой улыбкой подытоживает та. — Разрешишь мне придумать тебе наряд?
— Как хотите, — равнодушно пожимаю плечами, — лишь бы мне понравилось.
— Пройди сюда, — показывает на небольшую кабинку.
Покорно захожу внутрь.
— Можешь выходить.
— И зачем я туда заходила?
— Чтобы мерки снять. Теперь у меня есть твои данные. Посидите немножко. Я скоро вернусь, — с этими словами женщина удалилась.
В помещении, где мы находимся, нет ничего, кроме кабинки, в которой я уже побывала, и одной скамейки, как будто растущей из пола.
Мы с Эльвирой садимся рядышком и погружаемся в обоюдное молчание. Разговаривать не хочется. Минут через пятнадцать бесцельного созерцания пола до меня доходит, что нас со швеёй не представили друг другу. У них, что, так заведено?
— А как зовут эту женщину? — задаю вопрос.
— Арона.
— А как называется её профессия?
— Она художник. Создание одежды, это одно из проявлений её таланта. Являясь творческой личностью, она освоила много направлений. И ты ещё много раз с нею встретишься.
— Ну, что же, приступим к примерке! — раздаётся радостный голос Ароны, шедшей за парящей в воздухе вешалкой. — Итак, ты любишь брюки, но у нас они приветствуются только в полётах и путешествиях, из-за удобства. Здесь же, в тёплом климате, они будут неуместны, но ради личного удобства совместим твоё и наше.
Она протягивает мне дуэт, состоящий из лёгких бриджей и рубашки-туники небесно-голубого цвета.
