Орсон Кард - Тень Великана. Бегство теней (сборник)

Нет, о таком не могло быть и речи. Он до сих пор помнил боль от потери сестры Карлотты, женщины, которая спасла его на улицах Роттердама и многие годы опекала, пока ее наконец не убил Ахилл.

– Можно мне взять с собой Петру?

– А она согласится?

– Без наших детей – нет, – ответил Боб.

– Тогда советую продолжить поиски, – сказал Рэкхем. – Хоть новая технология и дает тебе чуть больше времени, это все же не навсегда. Твое тело ограничивает тебя сроком, который нам не отодвинуть.

– И вы позволите мне взять с собой Петру, если мы найдем наших детей?

– Если она согласится, – подчеркнул Рэкхем.

– Согласится, – заверил Боб. – Нас ничто не держит в этом мире, кроме детей.

– Ты уже представляешь их детьми? – спросил Рэкхем.

Боб лишь улыбнулся. Он понимал, что говорит как католик, но именно так он чувствовал. И Петра тоже.

– Мы просим только об одном, – сказал Рэкхем.

– Так я и знал, – рассмеялся Боб.

– Во всяком случае, пока ты все равно здесь и ищешь детей… Нам хотелось бы, чтобы ты помог Питеру объединить мир под правлением Гегемона.

От удивления Боб даже перестал смеяться:

– Значит, флот намерен вмешаться в дела Земли?

– Мы ни во что не вмешиваемся, – возразил Рэкхем. – Вмешаешься ты.

– Питер не станет меня слушать. Иначе он позволил бы мне убить Ахилла в Китае, когда нам впервые подвернулся шанс. Но вместо этого Питер решил его «спасти».

– Возможно, ошибка чему-то его научила.

– Он действительно так думает, – сказал Боб, – но Питер – это Питер. Дело не в ошибке, дело в нем самом. Он не станет слушать никого другого, если решит, что его план лучше. А он всегда считает именно так.

– И тем не менее…

– Я не могу помочь, потому что Питер не желает помощи.

– Он взял с собой Петру, отправившись с визитом к Алаю.

– Со сверхсекретным визитом, о котором вряд ли может знать МФ?

– Мы в курсе дел наших выпускников.

– Вы что, так платите за новые модели кораблей? За счет пожертвований выпускников?

– Лучшие из них еще слишком молоды, чтобы получать по-настоящему высокое жалованье.

– Ну, не знаю… У вас есть двое глав государств.

– Тебя не занимает, Боб, как выглядела бы история мира, если бы одновременно существовали два Александра?

– Алай и Хана-Цып? – спросил Боб. – Все сведется к ресурсам. У Алая их сейчас больше всего, но и Китай остается могущественной державой.

– А потом – добавить к двум Александрам Жанну д’Арк, парочку Юлиев Цезарей, может, еще Аттилу и…

– Вы считаете Петру Жанной д’Арк?

– Вполне могла бы ею быть.

– А кто тогда я?

– Ну… естественно, Чингисхан, если решишь им стать, – сказал Рэкхем.

– У него слишком дурная репутация.

– Он ее не заслуживает. Современники знали его как могущественного человека, который, несмотря на всю свою власть, был мягок с теми, кто ему повиновался.

– Мне не нужна власть. Я не ваш Чингисхан.

– Нет, – кивнул Рэкхем. – В том-то и проблема. Все зависит от того, кто страдает от болезненного тщеславия. Когда Графф взял тебя в Боевую школу, он считал, что твое желание выжить играет ту же роль, что и тщеславие. Но теперь это не так.

– Питер – ваш Чингисхан, – сказал Боб. – Вот почему вы хотите, чтобы я ему помог.

– Возможно, – ответил Рэкхем. – И ты единственный, кто действительно может ему помочь. Любого другого он воспримет как угрозу. Но ты…

– Потому что я скоро умру.

– Или улетишь. Так или иначе, он может, как он считает, воспользоваться тобой, а потом от тебя избавиться.

– Это не он так считает. Это вы так хотите. Я – книга из библиотеки. Вы на время одалживаете меня Питеру. Потом он меня возвращает, и вы посылаете меня в очередную погоню за мечтой. Вы с Граффом ведь до сих пор полагаете, будто в ответе за все человечество?

Рэкхем посмотрел вдаль:

– Это работа, которую тяжело бросить. Однажды в космосе я увидел нечто, чего не мог увидеть никто другой, выпустил снаряд, убил королеву улья, и мы выиграли войну. С той поры я в ответе за человечество.

– Даже притом, что теперь есть и те, кто лучше вас?

– Я не называл себя главой человечества, лишь сказал, что я за него в ответе. В ответе за то, чтобы делать все, что требуется, и все, что в моих силах. А сделать я могу вот что: попытаться убедить лучшие военные умы Земли помочь объединить народы под руководством единственного человека, чья воля и мудрость сумеют удержать их вместе.

– Какой ценой? Питер – не особый любитель демократии.

– Мы не требуем демократии, – сказал Рэкхем. – По крайней мере, не сразу – пока не сломлена власть наций. Нужно укротить коня, прежде чем отпускать поводья.

– И вы говорите, что вы всего лишь слуга человечества? – спросил Боб. – Но при этом хотите запрячь и оседлать его, посадив верхом Питера?

– Да, – подтвердил Рэкхем. – Потому что человечество – не лошадь. Человечество – настоящий рассадник тщеславия, территориальных споров, сражающихся наций. А если нации распадаются – продолжают сражаться племена, кланы, семьи. Мы созданы для войны, она в наших генах, и единственный способ остановить кровопролитие – дать власть одному человеку, чтобы он подчинил себе остальных. Все, на что мы можем надеяться, – что он окажется достаточно приличным и при нем мир продлится дольше, чем война.

– И вы считаете таким человеком Питера?

– У него есть амбиции, которых недостает тебе.

– А человечность?

Рэкхем покачал головой:

– Неужели ты до сих пор не понял, насколько человечен сам?

На эту дорожку Боб сворачивать не собирался.

– Почему бы вам с Граффом просто не оставить человечество в покое? Пусть строят империи, а потом их разрушают.

– Потому что королевы ульев – не единственные инопланетяне.

Боб выпрямился.

– Нет-нет, мы никого не видели, и никаких доказательств у нас нет. Но только представь: пока люди считали себя уникальным явлением, мы могли спокойно проживать нашу историю, как это было всегда. Теперь же мы знаем, что разумная жизнь способна развиться дважды, причем весьма разными путями. А если было два раза, то почему бы не случиться и третьему? Или четвертому? В нашем закоулке галактики нет ничего особенного, просто королевы оказались удивительно близко от нас. В одной нашей галактике способны существовать тысячи разумных рас. И далеко не все из них могут оказаться столь же приятными, как мы.

– Значит, вы рассеиваете нас?

– Как можно шире и дальше. Высаживая наше семя на каждую пригодную почву.

– И для этого вы хотите объединения Земли?

– Мы хотим, чтобы Земля прекратила тратить свои ресурсы на войну и использовала их на колонизацию планеты за планетой, а затем на обмен знаниями между ними, чтобы все человечество могло извлечь пользу из достижений каждого. Это основы экономики. И истории. И эволюции. И науки. Распространение. Разнообразие. Открытия. Публикации. Поиск.

– Угу, угу, я понял, – сказал Боб. – Весьма благородно с вашей стороны. И кто за все это платит?

– Боб, – произнес Рэкхем, – вряд ли я тебе это скажу. И вряд ли тебе стоит спрашивать.

Боб понял – это Америка. Большая, сонная, ленивая Америка. Разочаровавшись в попытках управлять всей мировой политикой в двадцать первом веке, которые вызывали лишь всеобщую ненависть и возмущение, американцы объявили о своей победе и вернулись по домам, сохранив самую сильную армию в мире и закрыв двери для иммиграции.

А когда появились жукеры, именно американская военная мощь в конце концов взорвала их первые разведывательные корабли, которые выжгли лучшие сельскохозяйственные земли Китая, убив миллионы. Главным образом именно Америка финансировала и руководила постройкой межпланетных военных кораблей, сопротивлявшихся Второму нашествию достаточно долго для того, чтобы новозеландец Мэйзер Рэкхем нашел уязвимое место королевы улья и уничтожил врага.

Именно Америка теперь тайно оплачивала Межзвездный флот, разрабатывая новые корабли и развивая межзвездную торговлю, в то время как ни одна другая нация на Земле даже не пыталась с ней конкурировать.

– Разве объединение мира в их интересах, кроме как под их владычеством?

– Теперь ты понимаешь, сколь непростую игру нам приходится вести, – улыбнулся Рэкхем.

Боб улыбнулся в ответ. Значит, Графф продал свою программу колонизации американцам, очевидно рассчитывая на будущую торговлю и вероятную американскую монополию. А пока он поддерживал Питера, надеясь, что тот сумеет объединить мир под властью одного правительства. Что в конечном счете означало бы решающую схватку между Америкой и Гегемоном.

– А когда придет время, – сказал Боб, – и Америка пожелает, чтобы МФ, в который она вложила средства и разработки, пришел ей на помощь в борьбе против могущественного Гегемона, – как поступит МФ?

– Как поступил Сурьявонг, когда Ахилл приказал ему убить тебя?

– Дал ему нож и велел защищаться, – кивнул Боб. – Но станет ли МФ вам подчиняться? Если вы полагаетесь на репутацию Мэйзера Рэкхема – не забывайте, что вряд ли кто-то знает, что вы живы.