Цветы скорби - Мария Леманн

Мария Леманн

Цветы скорби

Светало, но второе солнце еще не показалось на горизонте, у меня было достаточно времени чтобы найти убежище от жары и передохнуть от изнуряющей погони. Моя рана уже не кровоточила, пульсация рваных вен стала не такой заметной, хотя может я уже и привык к этому чувству. Края приобрели странный темный оттенок, появилась распирающая, давящая изнутри боль. Назойливые насекомые постоянно копошились около раны, поначалу я яростно отгонял их, но постепенно силы мои иссякали, и эти летающие твари осмелев стали садиться на самое мясо. Очевидно самые удачливые успели отложить яйца в моей плоти, и эти прожорливые белковые личинки начинали созревать в своих яйцах для того, чтобы, вылупившись объедать меня своими голодными ртами, будто я уже гниющая падаль, наполовину засыпанная фиолетовым песком равнины.

Три восхода солнц я уводил металлических циклопов от поселения. Их стало больше. Сбылось предание предтеч. Мы не верили, не чтили богов, кара настигла нас и наших потомков.

Эти сверкающие молчаливые твари пришли к нам четыре оборота оси назад. Был знак. В день падения нашего мира в небе появились звезды. Звезд было много, и они падали на пески. Первая звезда приземлилась за Холмами Небытия. Любопытные искатели наживы отправились первыми и не вернулись. Спустя два восхода солнц я в составе спасательной экспедиции отправился на поиски пропавших. Мы нашли запекшуюся кровь на валунах альмандина, распотрошенные тела. Вся поверхность вокруг упавшей звезды была липкой, странного оранжевого цвета и имела резкий запах ранее не знакомый мне.

Конусообразная звезда широким основанием немного утопала в песке. Лучи солнц отражались от поверхности и слепили нас.

«Подойдем ближе?» услышал я в своей голове, и не удивился. Телепатией было запрещено пользоваться на всей территории нового королевства, но многие продолжали использовать привычные навыки. Гудение в голове усилилось, остальные члены команды поддержали идею общения. Мы двинулись к звезде постепенно окружая ее.

Я предчувствовал беду. Солнца входили в зенит. Жара становилась нестерпимой. Мы шли практически на ощупь. Резкая боль пронзила мозг. Послышался крик. Крик ужаса. Он оборвался также быстро, как и появился. Телепатическая сеть стала слабее. Мы потеряли Кхала. Началась суматоха. Почти ослепшие, обезумевшие от страха мы разбегались в разные стороны, не зная с какой стороны придет смерть. Странный щелчок ознаменовал потерю еще одного.

Мы бежали, спотыкались, вставали и снова бежали, но несущий смерть был проворен, быстр и безжалостен. Каждый раз перед смертью очередного несчастного раздавался щелчок, телепатическая сеть оборвалась.

Я остался один. Мои глаза уже привыкли к свету, и я мог разглядеть палача. Он был один, сиял также, как и упавшая звезда, лица не было. Вместо него был огромный мутный глаз без зрачка. Прямоходящий, как мы. Меня спасла жара. Эти твари не приспособлены к нашему миру, поэтому нападают обычно ночью, когда искрящийся туман обволакивает равнины.

Прошло четыре оборота оси с нашей первой встречи. С того момента металлических циклопов стало больше. Они прилетали вместе со звездами. Наших технологий не хватало для борьбы. Постепенно один за одним пали крупные города. Харксим пал первым, на месте когда-то процветающего города остались руины, ставшие могилами. Затем пал Геллим, Фухкас, Бесстим и многие другие.

Все крупные города превратились в пепел за один оборот оси. Природа мутировала. На местах с оранжевым песком стали появляется черные цветы, растут поодиночке стебель колючий, а сами лепестки твердые и сочные. Мы назвали их «цветы скорби». Во время голода и жажды многие пытались утолить потребность лепестками цветов скорби, но как оказалось сок ядовит. Съедая один такой бутон жаждущий терял рассудок, говорил о высшем блаженстве и умирал в агонии с безумной улыбкой.

Выжившие рассеялись по пескам, прятались в пещерах и влачили жалкое существование. Циклопы стали строить свои города. Они выглядели очень странно, под огромным куполом появлялись зеленые растения и очень высокие жилища, каждый купол был соединён с соседними широкими магистралями. Когда солнца были в зените эти купола окрашивались в темный цвет, так что внутрь проникала лишь малая часть лучей. Пока раса циклопов процветала, мы медленно и неумолимо вымирали.

Металлические твари очень хорошо научились выслеживать нас. Поэтому отправляясь на поиски еды и воды приходилось петлять и путать следы, чтобы палачи не нашли жилища.

Я имел неосторожность пренебречь правилами при очередной вылазке и наткнулся на ищеек (мы так называем циклопов, которые разыскивают поселения) почти у самых наших жилищ. Они следуют за мной и не отстают от меня вот уже три восхода солнц, я их случайно учуял, но очевидно циклопы не знают об этом.

Рана на ноге по-прежнему болит. Я уже вижу, как копошатся черви в моей плоти и как сочится кроваво-зеленоватый гной. Ходячий мертвец, назад дороги нет.

Подул легкий ветерок и принес с собой запах завоевателей. Как хорошо умереть сегодня. Я уже чувствую вибрацию песка, они приближаются. Мне не хватило полдня чтобы добраться до карьера черного турмалина и устроить засаду. Закрыл глаза, в памяти промелькнула вся жизнь, все горести и радости. Я наслаждался этим чувством…

Возникали вопросы, на которые я уже не мог найти ответа. Эти твари не хотели существовать мирно, они просто уничтожали нас. Они не брали пленных, так как за века междоусобных войн мы научились молчать даже при самых страшных пытках. Будь то ребенок, женщина или старик. Молчали все.

– Эй, ты, повернуться! – сказал глухим электронным голосом циклоп, стоявший ближе.

– Идите в Тартарары, мерзкие твари! – закричал я и проворно, насколько это было возможным, повернулся.

Ухватился за металлическое туловище и зубами вцепился в глаз. Я никогда не видел их вблизи. Стеклянный глаз во рту лопнул, потом с хрустом я прокусил что-то твердое внутри глаза и на языке почувствовал густую соленую жижу. Мне стало противно, и я отпустил тварь, существо упало, я увидел, что за стеклянным глазом было нечто более хрупкое, чем мы. Металлический циклоп- это броня, осенило меня. Соленая жижа была красной, вытекала из когда-то круглой головы с двумя глазами, их головы имели странный вид, наши же вытягивались, рот скривился от боли, он был гораздо меньше нашего. Растительность желтого цвета покрывала часть черепа, такую растительность я видел впервые, так как наша чешуя была гладкой и меняла цвет при маскировке.

Щелчок. Я упал.

– Зачем вы пришли?

– Земля погибать, не пригоден для жизнь. – Сказало другое стоявшее чуть позади существо на нашем языке – Простить, нас. Мы