Юрий Иванович - Невменяемый собственник
– Даже мы, великие философы и аналитики, не сможем понять тонкости брачных игрищ, которые устраиваются между разнополыми партнёрами. Вот скажите, зачем вы дразните друг друга? Ведь мы здесь обсуждаем важнейший вопрос: первоочередную цель нашего путешествия.
– Честно говоря, – встрял в разговор Медиальт, – даже мы некоторых действий людей не понимаем. Настолько у них всё запутано и непредсказуемо. То ли дело у нас, у сентегов, всё просто и понятно…
Тут уже и сам Невменяемый не выдержал. Так и не успев толком рассмотреть нависающие справа Каррангаррские горы, убрал «фокус» от глаз, и с укором уставился на Ду-Грайта:
– А то я не видел, что сентеги вытворяют во время интимных отношений! Лучше вначале между собой разберитесь, а уж потом взаимоотношения людей обсуждайте. Тем более что девочки просто шутят, имея на то полное право как сёстры и как боевые подруги. Правда?
– Пытаемся шутить! – улыбнулась краем губ маркиза. И тут же в смущении отвернулась от Мирты, которая специально для неё изобразила нечто фривольное.
Остальные этого вроде как не заметили, продолжив начатый ещё раньше разговор. И если большинству было, в общем-то, всё равно, куда в первую очередь двигается большой плавер, то для боларов сомнений не существовало.
– Безотлагательно двигаемся к Пику Зари! – настаивал Караг.
И его можно было понять. Как только философы-болары узнали о криптах управления своими мифическими летающими островами, они больше ни о чём другом думать не хотели. И говорить – тоже. Тогда как для Кремона было гораздо важней разобраться в лабиринтах, названных Поля Каналов, и уже оттуда отыскать тоннели, ведущие вниз, в Поля Большого Пути. Потому что его сильно заинтересовали церлоны. Те самые индивидуальные медальоны для каждого разумного существа, с помощью которых можно отправлять и фиксировать волеизъявления по тому или иному вопросу. Ну и там же, внизу, манили механические устройства и прочие самодвижущиеся артефакты.
Не говоря уже о самом Пути, по которому можно будет отправляться на самодвижущихся каретах и с большой скоростью сразу в шесть иных государств. Потому что город-порт Строгий – это морские ворота в большой мир. А вот гигантские тоннели со стальными полосками путей – это самый кратчайший и удобный способ сообщения с соседями по континенту. В случае мира. А вот в случае конфронтации – как раз по тоннелям выгоднее всего начать завоевание независимого княжества. До сих пор, как ни старались пробиться через недра в Зачарованную Пустыню, ни у кого ничего не получилось. Хотя учёные каждой страны кричали об успехах и обещали: «Вот-вот пройдём! Осталось последнее усилие сделать!»
А ведь им только и не хватало, что перенастроенных браслетов. Как только пассажиры каретных поездов нацепят «игротэйки» на запястья или иные конечности, как любой транспорт, их провозящий, пройдёт по Великому Пути без каких-либо препятствий. Вот потому и следовало в координационном центре Полей Великого Пути сделать соответствующие настройки и обезопасить свои земли от нежелательного вторжения.
– Никуда от нас Пик Зари не денется. – Кремон уже жалел, что поделился радостной новостью с боларами. – Как и ваш резервный остров Байдри‑2. Три тысячи лет где-то пролежал в полном порядке, значит, и ещё два или три дня с ним ничего не случится.
– А вдруг случится?! – нервничал Караг, жалея, что рядом нет Спина, который отправился вперёд ещё на самом первом корабле. – Вдруг наш остров сейчас раскапывают и начинают растаскивать на мелкие детали какие-нибудь сумасбродные вандалы?
– Насколько я понял, остров находится в княжестве, а среди нас и среди наших воинов вандалов не замечено.
– А если… – не унимался болар. Но был строго оборван на полуслове:
– Если ваше эпическое чудо уже успело сгнить или испортиться, то мы его тем более не починим. Так что наберись терпения и жди. Всё равно вы без меня в координационный центр не проникнете. Да и мне вначале надо придумать, как и где повысить свой ранг с третьего на второй.
– А что для этого желательно сделать? – спросил Медиальт.
– Забраться в одну из библиотек центра. И уже всем составом просмотреть всё, что касается Терраформкастов.
– Всем составом? Но из нас почти никто не знает языка Древних.
– Так уж и никто? – возразил Невменяемый и стал перечислять: – Ты – по слогам читаешь, почти мой уровень знаний у Дарела Вешнего и у Квида Маршальского. Ещё несколько учёных из числа энормиан с ним хорошо знакомы. Изучали когда-то по расшифрованному трактату «Установки». И сейчас все они усиленно обучают этому языку своих коллег на жилой палубе. Мне главное – найти книгу или страницы в ней с нужным словом «Терраформкаст» и доставить мне для дальнейшего рассмотрения.
Последняя фраза напомнила Мальвике, что она тоже ученица. Как ей ни хотелось остаться возле Кремона, пришлось заставить себя поспешить вниз. За ней, чуть подумав, отправилась и Мирта. Наверное, пример правительницы Кремниевой Орды заставил окончательно определиться молодого оратора и трибуна Родерика. Он тоже поспешил вниз. На палубной надстройке осталось только трое – болар, сентег и человек, немедленно затеявшие разговор как раз на тему ушедшего парня.
– Ты успел с ним обо всём переговорить? – начал Караг.
– О самом главном – успел, – сообщил князь. – Кажется, он наши идеи воспринял на ура. Обещал использовать всё своё красноречие для такого великого дела.
Ду-Грайт, которого ещё ночью ввели в суть задуманных преобразований, рассуждал как истинный врач:
– Родерик ещё невероятно молод, неопытен. В таком возрасте фанатизм может только навредить. Ну и не факт, что ему дадут проявить своё красноречие. Как только поймут суть его выступлений да сопоставят с твоими заявлениями, сразу бросят оратора в тюрьму. Если вообще не уничтожат в порыве злости и ненависти.
– Я его о таком негативном развитии событий предупредил. И мы обсудили определённые меры безопасности. Поэтому он не станет касаться моих итоговых призывов и от начала и до последней возможности только и будет восхвалять мою мудрость и правильность принимаемых решений. Ну а как только почувствует к себе слишком пристальное внимание охранки, сразу уйдёт в подполье. Действиям на нелегальном положении его отец обучил в полной мере.
– Хорошо, если так. Но ведь бывают и результаты совсем иной полярности.
– В каком смысле? – удивился Кремон. – Что парень станет знаменитым не только во всём баронстве, но и во всём мире?
– Знаменитость популярности рознь, – продолжал философствовать сентег. – Я о том, что вдруг у него получится настолько хорошо, что Верховные бароны откажутся от власти. И что случится тогда?
Человек переглянулся с боларом и признался:
– Упустили. Такой вариант событий не продумали. Большое спасибо за подсказку.
– Такого просто не должно случиться, – безапелляционно заявил Караг. – Неужели вы не знаете Верховных баронов? Да они за личную власть и за свои привилегии детей родных на куски порежут. И это не мои слова, а все того же резидента, крупнейшего специалиста по Баронству Радуги, Бадуша Шиндара.
– Никто и не утверждает, что они сложат с себя полномочия добровольно, – пустился в разъяснения Медиальт. – Просто порой складываются такие обстоятельства, что даже императоры вынуждены отказываться от короны. А те же бароны, пусть и называющие себя Верховными, живут как пауки в одной банке. Малейшая несогласованность действий при единовременном всплеске народной активности – и власти как таковой не существует.
– Вот именно, – потряс сразу несколькими корешками лидер разумных растений, – что безвластие порождает неорганизованную анархию и опаснейшую вседозволенность. Поэтому, прежде чем сталкивать баронов с помоста, следует вначале подготовить альтернативные рычаги власти. А для этого нужна не просто помощь с нашей стороны и существенное вливание в соседние страны того наследства, которое пока ещё только гипотетически принадлежит нашему князю. Точнее говоря, он ещё и сам толком не пощупал и не определился, как этим наследством действовать. Так что спешить с какими-то воззваниями и тем более с оглашением самого главного постулата внутренней политики княжества придётся ещё ой как не скоро. А в идеале наши задумки надо проводить в жизнь лишь после появления в небе нашего летающего острова. Правильно я говорю?
Сентег кивнул своим клювом, а вот человек задумчиво погладил подбородок:
– Вроде правильно… Но вот чувствую, что затягивать нам долго тоже нельзя. Иначе враги одумаются, осознают главную угрозу для них и начнут кровавую бойню, не считаясь ни с какими жертвами среди разумных. Если они успеют это сделать раньше, то мне уже будет поздно провозглашать начало новой истории. Меня никто не услышит во время сражения.
