Василий Горъ - Бездарь. Пять шансов из тысячи
Жертвы моих издевательств попадали на пол прямо там, где стояли. И не только маги, но и «таджики» со «спецами». Единственным человеком, оставшимся на ногах, кроме меня, оказался маг жизни. Но и тот, несмотря на свою невероятную выносливость и очень неслабую способность к регенерации, выглядел порядком потрепанным.
Оглядев картину «Перевязочный пункт под Плевной»[107] циничным взглядом умудренного жизнью полководца, я решил, что в выражениях лиц жертв моего произвола не чувствуется ни подавленности, ни обреченности.
«Непорядок!» – мысленно хмыкнул я. И преувеличенно заботливо попросил ребятишек незамедлительно отправляться баиньки, дабы с утра излишняя усталость не помешала им честно заработать тошнотики.[108]
О том, кому и за что вручают этот знак, я им рассказывал еще в первый день ВДП,[109] поэтому проняло всех. В смысле, всех бойцов РГСН. Да еще и настолько, что «спецы» с «таджиками», чутко уловившие резкое падение их настроения, ощутимо напряглись.
– И еще: в связи с некоторыми не очень хорошими новостями, которые до вас, возможно, еще доведут, время, выделенное на подготовку группы, сокращено. Соответственно, завтра вам придется прыгать до потери пульса… – добавил я «для полного счастья». – Жаждете потерять пульс на самом деле – можете вместо здорового сна слезно оплакивать свою молодость, писать завещания или напоследок пытаться удовлетворить всех знакомых дам. Хотите, чтобы это выражение так и осталось аллегорией – ложитесь спать сразу после прихода домой. И не забивайте себе голову всякой ерундой вроде страха перед тем, чего не миновать…
Чего-чего, а рассудительности у парней оказалось хоть отбавляй – не успел я закончить эту проникновенную речь, как они повскакивали на ноги и тут же испарились. Несмотря на то, что перспектива выспаться этой ночью лично мне не грозила, я заторопился следом, дабы успеть на последний «автобус».
Успел – прошел в телепорт одновременно со своими бойцами, с ними же выбрался из портального зала, а потом отправился приводить себя в порядок и переодеваться.
Особого выбора у меня не было, поэтому, выкупавшись и побрившись, я натянул тот самый «костюм-тройку»,[110] в котором когда-то прибыл в особняк Фроловых, закатал рукава, дабы заинтересованные лица не мучились с определением марки моих наручных часов, и отправился на ночное шоу…
…В малой гостиной, куда меня проводило специально проинструктированное лицо, оказалось довольно мило. Несколько свечей, с Ольгиной подачи заменившие привычные для этого мира магические светильники, создавали приятный романтический полумрак. Стол персон на восемь, застеленный скатертью в тон занавескам и сервированный по-нашему, радовал глаз количеством и разнообразием холодных закусок, а также продвинутым дизайном фарфоровых блюд, тарелок и т. д. Серебряные ведра со льдом, в которых охлаждались бутылки с чем-то явно алкогольным, намекали на размах и длительность планируемой попойки. А тихая музыка, доносящаяся из динамиков нетбука моей «любимой супруги», настраивала на романтический лад. Кстати, не она одна – все четыре девушки, стоящие полукругом перед экраном компьютера и с жаром обсуждающие видеоряд, оказались в умопомрачительных вечерних платьях. Причем в тех самых, которые были придуманы в ту ночь, когда нам подкинули кайрата!
Первым на мое появление отреагировала Ольга. Вероятнее всего, потому, что в отличие от уроженцев Равенстира уже видела демонстрируемый клип:
– Привет, любимый! А мы тебя уже заждались…
– Привет, солнышко, я пришел, как только смог! – поздоровался я – Кстати, выглядишь на триллион долларов! Знаешь, если бы я мог, женился бы на тебе еще раз!
– Хм… пожалуй, я доставлю тебе такое удовольствие! – после коротенькой паузы пообещала она и одарила таким взглядом, что у меня пересохло во рту и слегка помутилось в голове.
– Ловлю на слове! – оклемавшись от неожиданного сюрприза, ляпнул я. А потом вдруг почувствовал, что эту фразу можно было и не говорить: Фролова не шутила, а озвучивала уже принятое решение!
«Мезальянс, однако…» – выпендрилось мое второе «я». И тут же заткнулось, догадавшись, что встревать между мною и Ольгой, как говорят в армии, чревато боком.
Не знаю, что в этот момент отразилось в моих глазах, но моя будущая супруга ощутимо расслабилась и вспомнила о своих подружках:
– Ма-акс, а у тебя случайно нет желания посмотреть на небольшое дефиле?
Я безмолвно развел руками: мол, из ее рук – хоть чашу с цикутой. При этом на стол, ручаюсь, не смотрел, так усиленно старался не утонуть в декольте своей «супруги». Тем не менее, усевшись в указанное ею кресло, вдруг обнаружил в своих руках тарелку с мясной нарезкой и кусок лепешки.
Что-то вроде бы надкусил. Может, даже несколько раз. Но делал это на одних рефлексах, ибо в полном обалдении смотрел на начавшееся действо.
На первый взгляд ничего особенного девушки вроде бы не демонстрировали. Просто проходили десяток шагов от дальнего угла до моего кресла, останавливались, медленно поворачивались на 360 градусов и замирали в неподвижности. Но великолепные фигуры, правильно подобранные прически, неброский, но подчеркивающий красоту макияж, идеально пошитые платья и очень неплохая пластика действовали даже не на мозг, а на подсознание!
Что особенно приятно, образы, созданные ими, были абсолютно не вульгарными: даже Кэлэйн, один взгляд на формы которой, казалось бы, должен был убивать наповал любого мужика традиционной сексуальной ориентации, выглядела как потомственная аристократка в – надцатом поколении. А про Елику, чья фигура приближалась к моему идеалу, я вообще не говорю!
– Девочки, вы великолепны! – встав на ноги и изобразив поклон, восторженно выдохнул я, когда почувствовал, что они жаждут услышать мое мнение. – Если бы я не боялся пасть смертью храбрых от молодецкого удара скалкой, то уже пытался бы добиться вашего расположения. Или хотя бы выпросить по фотке на память, дабы у меня была возможность похвастаться друзьям знакомством с такими красавицами!
– Спасибо!!! – хором заверещали страшно довольные девицы и… нахально ринулись подкреплять слова делами!
В принципе, увернуться от них в самом начале психической атаки не составило бы труда. Но в этих трех парах глаз было столько всамделишней, не наигранной благодарности, что я переборол свои рефлексы (или страх перед женой?), остался на месте и стоически выдержал три поцелуя в щеки.
Помаду стирали в четыре пары рук, крутя меня, как любимую куклу и периодически задевая верхними «девяносто». Потом причесали, выдернули чем-то не понравившийся волосок из брови, вернули обратно в кресло, расселись вокруг и потребовали продолжения банкета. В смысле, захотели очередных идей на ниве экстремального дизайна одежды. Робкую попытку отложить сие действо «на потом» отмели, не задумываясь. И если бы не своевременное появление та-Горена, заставившее их поумерить свой пыл и порскнуть в стороны, я бы попал. По-крупному.
– Запрос на открытие портала уже поступил. Значит, капель через пятнадцать Тиалина перейдет в портальный зал… – с порога сообщил спаситель, быстрым шагом подошел ко мне и протянул короткий, но довольно толстый кожаный тубус, в котором в Девяти Мирах носили важные документы: – Тут то, что ты просил. Три верхних свитка можешь показывать, не задумываясь. С четвертого по девятый откроешь только в том случае, если почувствуешь, что другого выхода нет. Остальные… в общем, ты меня понял!
Я утвердительно кивнул, открыл тубус, заглянул внутрь, а потом вопросительно посмотрел на Ольгу.
– Не напрягайся – все давно сфотографировано и скопировано в нетбук. В частности, в папку «Р-3», которая находится в правом нижнем углу рабочего стола… – успокоила меня она. Потом ехидно ухмыльнулась и добавила: – А заказанный тобой ознакомительный ролик с рабочим названием «Полярный лис подкрался незаметно» лежит по соседству – в папке «Р-4»!
– Спасибо, солнышко! – поблагодарил я и на некоторое время ушел в себя, чтобы еще раз обдумать предстоящее шоу…
* * *…Возвращение блудного попугая, в смысле, появление сестрицы ап-Лагаррата-старшего перед комитетом по торжественной встрече, состоялось точно по графику – через пятнадцать капель плюс время, необходимое для того, чтобы добраться от портального зала до малой гостиной. Выглядела ап-Ульвер на все триста. То есть настолько похоже на Светку в той, светлой и счастливой части недостаточно хорошо забытых отношений, что у меня заныло сердце. Впрочем, рефлексировал я недолго – как только над плечом равенстирки нарисовалось лицо ее спутника, я неимоверным усилием воли выбросил из головы все лишние мысли и заставил себя включиться в работу. Вовремя – не успел я состроить подобающее моменту выражение, как Тиль плавно взмахнула рукой и звонко объявила:
