Вячеслав Железнов - Маг. Новая реальность
– И что из этого?
Безымянный терпеливо продолжил:
– Артефакт выдает фиксированное количество Силы в заклятии, а в этом случае шло очень быстрое, скачкообразное, но все-таки нарастание мощности. Братья с Кафедры подтверждают это точно. Значит, это был маг. Кроме того, мы нашли следы в лесу. Он был один, сначала долго наблюдал, потом, выбрав момент, ударил.
– Маг такой силы, что не заметил четыре Белых Щита? Ему не было нужды прятаться и наблюдать, он мог просто войти в замок, прикончить всех, кого считал нужным, и спокойно удалиться – и никто бы его не остановил.
– Мои ребята считают, что он не такой сильный. Все дело в использованном заклятии. Оно нам неизвестно. Непонятное разрушающее воздействие каким-то образом было сфокусировано в очень тонкий луч, не более пальца, и активировано очень резко, настолько резко, что щиты почти не успели среагировать. Никто из присутствовавших не был ослеплен, что неизбежно случилось бы, сработай они на полную мощность, опрошенные свидетели в один голос говорят только о бледном ореоле вокруг шуна и его сыновей – и это притом, что заклятие пробило каждый щит насквозь, то есть дважды! Мало того, после этого оно углубилось в землю, и мы не смогли установить, насколько глубоко. По крайней мере, оно точно дошло до слоя грунтовых вод, а там мокрый песок и галька сразу же завалили дыру.
– Так какой же силы был маг?
– В амулетах израсходовано не более пяти сотых вложенной Силы, так что на заклятие он затратил не так и много. Но вот само это неизвестное заклятие, его скорость и огромное расстояние, с которого он ударил… это уровень не ниже магистра.
– С каких пор у нас магистры разрабатывают столь ужасные заклятия? Амматум, кто-то смог нанять мага Амматум.
Безымянный пожал плечами. Маг мог получить это заклятие от кого-то еще, мог действительно использовать артефакт, только подпитывать его своей Силой, мог… Десятки, сотни возможностей – только объяснять что-либо сидящему напротив него примасу было бессмысленно. В призму!
Более беспокоило его другое. По докладам Дланей, визитер кроме магических способностей проявил еще и навыки следопыта. Его следы удалось разыскать с огромным трудом, лишь подняв каждую веточку в районе нанесения удара, который определили, приблизительно визировав линию луча. Аурный отпечаток снять не удалось – то ли он развеялся по прошествии упущенного времени, то ли гость его вовсе не оставил. Один из пятерки, у которого были слабые способности к иллюзиям, доложил еще и об имевшем место тремя днями ранее инциденте на дороге. Спешно присланные дополнительные силы обследовали весьма значительную площадь, но единственной найденной зацепкой стал еле заметный след, даже четверть следа в том месте, где стопа гостя немного соскользнула с камня. Самый опытный следопыт из братьев смог определить, что здесь бежал человек, мужчина, чуть выше среднего роста, тяжелый, но не очень, носящий обувь с обычной подошвой, каких в этих горах десять на дюжину. Замечательные приметы! Даже возраст неизвестен! Разыскать гостя по ним не составит никакого труда!
Но слишком уж силен и точен был удар. Орден сделал большую ставку на шуна Данна, намереваясь значительно упрочить свое положение в Долинах Подножия, вложил крупные средства в его усиление – и одно короткое заклятие враз уничтожило плоды этих трудов. Такое спускать было нельзя. Кроме того, Безымянный с содроганием представлял себе, как неприметный, подобный ему самому человек целится сквозь прищур холодных глаз и убивает… ну хотя бы примаса. Пока Свет не примет нового, а это пара дней как минимум, весь Орден становится практически бессильным. Кто он? Кто стоит за ним? Каковы их цели?
Потому-то и начинала набирать обороты слегка застоявшаяся машина Ордена. Неслись в ближние и дальние области новые инструкции и приказы, проводились внеплановые встречи с… хм, нужными людьми, из рук в руки перекочевывали изрядные кожаные мешочки, выходили на дороги скромно одетые люди с очень цепкими и внимательными глазами, и принимались еще десятки иных мер, о коих знал лишь очень ограниченный круг иерархов. Гигантская, неимоверно разветвленная и сложная система постепенно выходила на режим.
Двое в одеждах Дланей вновь сидели в секрете, как и несколько дней тому назад. Утомленные бесконечными поисками уже остывших следов, они бдили по очереди, один бодрствовал, другой отсыпался. Однако сейчас не спали оба. Младший, чья очередь дежурить была следующей, слегка поерзал, но все же спросил:
– Почему мы ничего не сделали?
Второй воин, старше почти вдвое, но нисколько не погрузневший и опасный поболее младшего, ответил:
– Воля Нирра. Златовласый приказал наблюдать и запоминать.
– И что теперь будет?
– Да ничего. Всю пятерку крепко обругают, тебя и меня вообще пропесочат с золой, а потом отправят на новое задание. Безымянный впишет пару строк в наши дела… и все. Ордену нынче не до жира, каждый брат на счету, тем более Длани.
– Но что будет с этим – странным магом?
– Ты слишком много болтаешь. Тебя поставили подсматривать, а ты подслушиваешь. На это есть другие… люди.
Младший недовольно засопел, но ничего более не произнес. Старший же поднес левую руку к глазам и несколько мгновений вглядывался, как исчезает крохотная черная точка под ногтем большого пальца – точно такая же, как и у его товарища.
Я возвращался назад. Правы были учителя, когда-то заставлявшие двигаться, не обращая внимания на красный туман в глазах и непроизвольные стоны изможденного тела. Только предельное напряжение сил позволяет раздвинуть горизонты возможностей, только стремление подняться над собой приводит к росту – и, похоже, позавчера я достиг новой ступени. Тогда я кое-как отмахал пару десятков километров и, совершенно обессиленный, завалился в какую-то расселину в скалах. Огня не разводил, доел всухомятку последние крошки и заснул мертвым сном. А в середине ночи проснулся от нахлынувшего потрясающего ощущения. То, о чем говорила Дарзин, обрело ясность. Ее собратья по профессии называли это состояние Безбарьерным Нюхом. Это было невероятно! Вот, значит, как нюхачи воспринимают мир… Словно с меня содрали кожу и я каждым живым обнаженным нервом чувствовал, как копошится мышиное семейство в хвое под деревом, как могучие корни тянут холодную влагу из глубин и поднимают ее по стволу – с тем, чтобы ярче зеленела крона и скорее наливались крупные шишки. Как бесшумно расступается воздух под крыльями неспешно плывущей совы, как режут его хаотично пляшущие тени летучих мышей, как осыпаются мелкие камешки под лапой неосторожного молодого волка, как беспокойно крутит рогатыми головами стадо пятнистых диких лайде… Это было гораздо, гораздо больше, чем дивьяшротра – грандиозное комплексное ощущение/восприятие, радиус и глубина которого ограничивались лишь текущими возможностями нервной системы.
Через несколько секунд я не выдержал этой невозможной феерии чувств и отключился. В смысле не потерял сознание, а «выпал» из сферы Нюха в обычное состояние… Ну, почти обычное. Где-то на периферии теплыми угольками тлел след пережитого всплеска, и я откуда-то знал, что теперь он останется со мной всегда. Теперь понятно, почему от этого юрай Дарзин постоянно теряет сознание, скручиваясь всем телом в сладких муках, – немудрено при таком-то накале чувств! Даже его слабое эхо вышибает меня в такие дали, что потом с полчаса могу только лежать и глупо улыбаться.
Говорят, подобным образом мог ощущать мир Нагарджуна. Согласно преданию, его слуха доставало, чтобы слышать, как растут ногти учеников, а лучи ночных звезд освещают крышу монастыря. Также я знал, что когда в двадцатые годы прошлого века в Империи был впервые достоверно зафиксирован визит Сарахапады-Лучника, он тоже демонстрировал свойство достигать чувствами необычайно удаленных мест. Собственно, считается, что от него и пошло знание людьми этой практики. Сразу после его визита Школой Гэлуг был, гм, интронизирован, если можно так сказать, семилетний мальчик Бидия Дандарон, впоследствии ставший реформатором буддизма и сыгравший гигантскую роль во вхождении его в Церковь Объединенного Человечества. Он успешно освоил и развил переданное ему таинство, а также передал его далее своим ученикам, те – своим… Особенно широкого распространения практика не получила, поскольку требовала громадных усилий и массы времени для овладения ею, но и отнюдь не была забыта… В общем, семена методов и навыков Дарзин упали на плодородную, удобренную ранее почву – именно этим я объяснял столь скорые успехи в освоении Безбарьерного Нюха. По словам шуньяты, большинство начинающих нюхачей добивались первого переживания на третьем-пятом году обучения, а некоторые не добивались никогда, что являлось основным критерием отсева. Ну а Великие, вроде Соколицы, являлись таковыми, поскольку находились в нем непрерывно.
