Виталий Башун - Звезда конструктора
Я не заблуждался. Мои будущие клиенты отнюдь не всегда будут честно со мной расплачиваться. Некоторым захочется и амулет поиметь, и поставщика… того… прихлопнуть, чтобы не нудел над ухом: «Отда-а-а-ай деньги… отда-а-а-ай деньги… отда-а-а-ай деньги». Жалко же отдавать – свои они, не чужие.
Следовательно, подытоживая, мне необходимо сделать несколько качественных амулетов для защиты себя, родного, и больше времени уделять тренировкам по шо-шау. Правда, как натренировать руки, чтобы не превратить их в грабки, способные только ложку в кулаке удержать, – не представляю.
Вечером Лю привела своего наставника. Ветхий дедок, тощий, средненького росточка, при длинной седой бороде и усах, прошаркал к моему ложу и потом долго елозил по воздуху в паре сантиметров от моего тела и головы ладонями с зажатыми между пальцев тремя малыми кристаллами-накопителями. Хмыкнул, еще раз поводил руками над головой, покосился на Лю и в заключение огласил свое заключение:
– Великолепно, девочка моя. Великолепно! Ты сделала все как надо. Ничего лишнего. Случай, конечно, несложный, но, при всем при том, я могу засчитать твою работу за сданную семестровую лабораторную. Только вот обрати внимание на эту и эту точки. Одна, видишь, чуть ниже перелома, другая – левее и выше. Чувствуешь? Слабо, говоришь? Тем не менее приток энергии свидетельствует о том, что здесь явно намечается небольшой абсцесс как следствие травматического повреждения мышечных тканей. К перелому они не имеют отношения, но могут притормозить регенерацию, а то и заставить чистить. То есть, девочка моя, может потребоваться вскрыть гнойники. Дай-ка мне накопитель, попробуем на ранней стадии убрать абсцесс.
Что они делали, я не видел, так как дедок загораживал мою руку, но, когда закончили, кристалл был пуст, а рука практически не болела. Кристалл – это много энергии. Очень даже много. Их накопитель был высокого качества и заполнен перед процедурой под завязку.
– Ну вот, юноша… Ра, так, кажется, вас зовут? Подозреваю, что на самом деле вас зовут…
Мое сердце дало легкий сбой. Неужели мастер знает мое настоящее имя? Лю сказала?
А мастер между тем продолжил:
– …что-то наподобие Радогорантор. Эти гоблины так любят сокращать имена… Так вот, юноша… о чем то бишь я? А. Вот. Лю все сделала хорошо и своевременно, – он поднял палец вверх и продолжил назидательно, словно на лекции: – Своевременность помощи бывает паче искусства лекаря, ибо в самые первые минуты, а то и секунды, можно как спасти больного, так и убить. Например, остановить, пусть неумело, кровь, обильно текущую из раны, важнее, чем, ничего не делая, дожидаться опытного лекаря. А Лю, повторюсь, сделала все правильно и, главное, своевременно. Цените, юноша!
Старичок ободряюще улыбнулся мне и отошел с девушкой в угол, где стал ей что-то строго внушать. Судя по лицу Лю, говорил он ей не только приятные вещи. Что конкретно, мне было не понять, поскольку общались они на «тайном» лекарском языке. Понимали его только они сами и еще аптекари. А лекарская «тайнопись» – это вообще отдельная история. Вроде пишут по-человечески, а о чем, догадаться невозможно. Говорят, один опытный шифровальщик департамента охраны короны неделю бился над расшифровкой рецепта, который ему оставил лекарь, но так и не смог разобраться, что там написано. Зато аптекарь в полминуты все прочитал, выдал баночки, скляночки, порошочки и назвал сумму.
Лю предложила чаю, и наставник не отказался. Пока он ходил мыть руки, девушка шепнула мне:
– Мастер Лосоргор – настоящее светило науки. Я так рада, что он согласился тебя посмотреть. Представляешь, ему уже триста двадцать лет. Он давно не практикует, поскольку почти все силы у него уходят на поддержание собственного здоровья. Большинство внутренних органов у него работает только за счет магической поддержки. Он без накопителей даже в туалет, сам же смеется, не ходит. Мне кажется, что наставник знает все на свете. Он столько пережил… Когда рассказывает нам о лечении тех или иных травм – такие случаи из своей практики приводит!.. И не просто случаи, а и события, из-за которых случилась травма. Ой! Мне пора. Чай же надо подогреть и печенье достать…
Лю метнулась из комнаты, и я на короткое время остался один. А что, если?.. Мысль спросить про эльфийский обряд у человека, который может знать о нем и в то же время ничего не знает о моих обстоятельствах, показалась мне здравой. Только вопрос надо сформулировать так, чтобы никто не подумал связать его со мной.
Вскоре подошли Лосоргор и дедушка У. Они чинно уселись за стол и стали ждать, когда Лю его накроет. Не теряя времени, они вели неторопливую беседу на отвлеченные темы, но я смог уловить, что они знакомы друг с другом, и уже не первый год. Дедушка У заметил мое любопытство и добродушно сказал:
– Мы с мастером давно друг друга знаем. Он мне иногда такие чудовища приносил, что мне приходилось долго голову ломать, как из них сделать нечто красивое и удобное.
– К-хе-к-хе… Ну не такие уж чудовища.
– Да?! А ты вспомни хотя бы амулет сшивания резаных ран, сделанный в серебре тем парнишкой, пятикурсником академии!
– Ну, вспомнил! Дело-то было пятьдесят лет назад…
– Пятьдесят два.
– Пятьдесят два, – кивнул Лосоргор. – Как же давно это было, а словно вчера… Тот парнишка видел, как мы мучились с пятью амулетами, сшивая рану его брату. Там ведь надо было правильно расположить амулеты в пространстве, чтобы фокус пришелся на края раны. Один даже в зубах держать приходилось. Нынешние даже не знают о таком. А парень решил нам помочь и придумал один амулет, объединяющий все пять. И ведь у него получилось!
– Но получилось такое несуразно разлапистое, что я даже не представлял, как сделать так, чтобы и красиво, и удобно.
– Но ведь сделал же! Я не ошибусь, если скажу, что процент с производства этих амулетов на фабрике Кроша идет тебе до сих пор?
– Идет, – не стал отрицать ювелир. – Как не идти. Ты ж сам говоришь, вещь для вас, лекарей, очень удобная получилась. Да что мой мизерный процент. Тот парень, что его придумал, теперь небось в золоте купается.
– Увы, нет, – огорченно вздохнул Лосоргор. – Насколько мне известно, патентное бюро заявило, что такой сопляк не мог сам придумать столь сложную вещь и, скорее всего, украл идею. Пришлось тому брать в соавторы одного, не буду называть поганое имя того ничтожества, грандмастера, которому и идет львиная доля дохода и славы, а имя этого паренька только я, наверное, сегодня и помню.
– Так что ж ты ему не помог?! У тебя же авторитет и тогда уже был не меньше, чем у того грандмастера.
– А как бы я ему помог?! Я в магии ничего не понимаю. У меня нет ни малейших доказательств. Я не присутствовал при том, как он делал свой амулет, а если бы и присутствовал, то что бы понял? Я пытался надавить авторитетом. Сказал в бюро, что знаю, кто на самом деле сделал амулет, а меня вежливо выставили за дверь, сообщив, что я в магии никто, а «уважаемый» грандмастер, напротив, очень хорошо в ней разбирается и с гораздо большей вероятностью мог быть изобретателем такой сложной вещи, нежели какой-то там студент. Вот так вот, дружище.
В это время Лю принесла чай и разлила по чашкам. Меня усадили на кровати повыше, подложив подушки, и тоже подали чашку и печенье. Собравшись с духом, я обратился к Лосоргору:
– Уважаемый мастер, говорят, вы очень много знаете, а тут мы с парнями в деревне как-то заспорили и никак не можем решить, кто прав… Можно мне спросить у вас?
– Спрашивайте, юноша. Если знаю, отвечу.
– Мы с ребятами как-то раз слышали рассказ бабушки Равсинии о том, что у эльфов есть то ли ритуал, то ли обычай… когда девушка плетет венок и что-то поет, а потом дает венок парню, тот что-то говорит и надевает его на голову. Мы с парнями поспорили, что это может быть. Одни говорят, что эльфы просто выражают так свои симпатии друг другу. Ну как наши девчонки плетут венки и надевают на голову пацанам, кого хотят выбрать потанцевать вечером. Другие – говорят, что это эльфийская свадьба такая. А третьи – что это что-то вроде побратимства, но только между мужчиной и женщиной… Вот примерно так…
– К-хм. Ну что ж, вопрос интересный. У эльфов царит культ Великого Леса, магией которого в полном объеме владеет совет хранителей, который состоит из пяти самых могущественных в магическом и политическом (чего уж там?) плане женщин. Во главе совета – Великая Мать. Фактически некоронованная королева. Некоронованная – поскольку выбор Матери осуществляет центральный мэллорн. Хотя это, конечно, можно назвать своеобразной коронацией. Таким образом, эльфийские женщины главенствуют во всех сферах общественной, политической и даже военной жизни своего народа. К примеру, у людей главой семьи считается мужчина, и до совсем недавнего прошлого – лет восемьдесят-девяносто – это выражалось даже в том, что муж владел всей собственностью, в том числе и доставшейся ему в приданое от жены, а также мог распоряжаться самой женой, как рабыней. Вплоть до того, что убийство жены не считалось преступлением. Другое дело, родственники убитой, если были в силах, могли отомстить, но это уже к делу не относится. Факты травли беглой жены собаками, увы, имели место быть, и нередко. Практически то же самое, но с точностью до наоборот, происходило у эльфов. Там уже муж не имел почти никаких прав и в семейной жизни должен был во всем подчиняться жене. Сейчас, конечно, все очень и очень сгладилось с тех времен, но общий стержень, так сказать, данных отношений остался неизменным. Так вот, отвечая на ваш вопрос, юноша… Ваша бабушка рассказывала о так называемом ритуале эльфийской помолвки. Слово «помолвка» не так точно отражает смысл, но более близкой аналогии подобрать невозможно. Даря юноше венок, эльфийская девушка тем самым как бы закрепляет свои права на него перед другими девушками. Надевая венок, юноша помимо общего очищения и омоложения организма получает своеобразную метку, по которой любая эльфийка может видеть – этот мужчина уже занят. В противном случае он не мог бы отказать любой из них провести вместе ночь. Дети для этого народа – редкое и очень ожидаемое явление, поэтому у эльфиек очень развито чувство, так сказать, «подходящего партнера». Они на уровне подсознания могут ощутить, что данный эльф, много реже человек, гоблин или орк, может стать отцом их ребенка. При этом не имеют значения ни чувства мужчины, ни даже чувства самой женщины. Они могут друг друга ненавидеть, но разойтись только после зачатия. Чтобы такая ситуация действительно не возникала, эльфийка имеет право помолвки с неограниченным числом мужчин, из которых она должна сделать окончательный выбор, но не позднее, чем через два года. При этом мужчине прямо не запрещается иметь связи с другими женщинами, но очень и очень не поощряется. Потому и дается срок в два года, что дольше выдержать не могут даже сдержанные и более холодные по сравнению с представителями других рас эльфы.
