Георгий Казаков - Чародей друидов
– Хранитель? Я? Что за бред? – возразил Лин. – Я даже не знаю, кто я. Я не знал своих родителей, их мне заменили рыцарь и маг-друид. Почему именно я? С таким же успехом это мог быть любой другой маг, кто смог бы победить стража у входа в пещеру.
– Ну, во-первых, далеко не каждый смог бы победить Кол-хатуна в открытом бою. Да и маг, пусть даже сильный маг, потерпел бы поражение, ты уж мне поверь. А во-вторых, магия храма впустила бы сюда только того, кто должен был стать новым хранителем. Мне неведомо, кто ты, знаю лишь, что ты не человек и не друид, не эльф и, конечно же, не гном. Но в тебе есть сила каждой из перечисленных мною рас, да и не только их. Ты хранитель, и в том нет сомнений. А теперь поторопись, если у тебя еще остались вопросы, то самое время их задать, мое время в этом мире заканчивается, – мерцая, предупредил хранитель.
– Но почему они, крахты, так боятся пробуждения того, чье имя ты не можешь произнести?
– Вся вселенная и то, что может быть за ее пределами, словом, все есть вотчина ЕГО. Создание миров и существ, подобных себе в этих мирах, было ошибкой крахтов. Роковой ошибкой. Но когда они поняли это, изменить, исправить что-либо крахты уже не могли. Ведь уничтожение стольких миров лишь ускорило бы пробуждение ЕГО. Именно поэтому они и создали тех, кого вы ныне называете богами. И именно это стало причиной бегства крахтов.
Произнеся последние слова, хранитель растаял в воздухе, словно его и не было вовсе.
– Храм знаний? – оглядываясь, произнес Лин. – И что теперь? Где я должен искать эти знания? Я хранитель. Хранитель чего? Каких знаний, какой силы? Что мне делать? Что я должен сделать? – закричал Лин, оглядывая стены пещеры-храма.
И словно услышав его, стены и свод пещеры задрожали, раздался низкий глухой гул, и на них вспыхнули странные символы, очень похожие на руны друидов, но Лину их значение было не ведомо. Они то вспыхивали, то гасли, символы менялись, а странный гул все нарастал. Казалось, что стены и свод пещеры вот-вот рухнут на голову Лину, похоронив его навеки под толщей камней. Лин не на шутку испугался. Ему в голову пришла мысль, коль скоро он смог открыть дверь, когда входил сюда, значит и вновь сможет открыть ее. Он готов был уже произнести заклинания, когда краем глаза заметил странное движение на стене справа от себя. Руны, до того только вспыхивающие, теперь отделились от стены и медленно поплыли вдоль нее.
– Что происходит? – завороженно пробормотал Лин, наблюдая за ними.
А между тем скорость передвижения рун нарастала, и вот глаза Лина уже не могли различить одну руну от другой, они словно слились в одну сплошную стену из огня, еще не обжигающего, но очень яркого. Лин прикрыл глаза ладонью, но от ослепительного света, бьющего со всех сторон, невозможно было укрыться.
– Надо срочно выбираться, – пробормотал Лин. – Хранитель я или нет, разберемся потом, а вот ослепнуть или, чего доброго, зажариться я могу прямо сейчас. Арпану Вес, Арнопуш Гаркот, Новел а… – начал было он произносить заклинание, но запнулся.
– А это что такое?
На каменном полу пещеры появилась руна, которой раньше он не видел или, во всяком случае, не замечал. Руна напоминала стоявшего на коленях, склонившего голову с разведенными в стороны руками существо.
– Странный рисунок, – с интересом пробормотал Лин, подойдя поближе. Он наклонился, чтобы лучше рассмотреть его. И тут словно какая-то сила подтолкнула его, и он, повинуясь необъяснимому внезапному порыву, сам преклонил колени, в точности повторяя позу мерцающего символа на полу пещеры. Мгновение, и загадочная руна вспыхнула, из нее ударил луч, который пронзил Лина, сливаясь с ним. А затем объятые магическим пламенем огненные руны вокруг пещеры вдруг замерли, а затем устремились к склонившемуся Лину. Крик, готовый вырваться из горла Лина, так и остался там. Жуткая нестерпимая боль скрутила его тело, не давая вдохнуть. А руны одна за другой нескончаемым потоком пронизывали Лина, впиваясь в тело, наполняя его болью и… силой. Лин одновременно испытывал нечеловеческую нестерпимую боль и ощущал, как его истерзанное, измученное тело наполняется невероятной силой.
– Ну, вот мы и встретились, новый хранитель, – раздался грубый, хотя и совсем не угрожающий голос.
Лин устало обернулся и замер от неожиданности.
– Кто ты? – увидав огромное и красивое лицо, свободно парящее под сводом храма, резко бросил он.
– Я тот, чьим именем смертные чаще всего пугают детей, я первый страж, созданный уже известными тебе крахтами. Я повелитель огненного мира. Я Архидемон Люцыал.
– И что я должен сделать теперь, по-твоему? Испугаться?
– Ты дерзок, хранитель знаний. – Красивое лицо Архидемона исказила гримаса ярости. – Впрочем, я буду милостив к тебе и забуду твою дерзость, во всяком случае, на время.
– Что ж, и на том спасибо, – пожал плечами Лин. – Я не хотел оскорбить тебя, Архидемон Люцыал.
– И это правильно, – усмехнулся тот в ответ. – Я помогу тебе, чародей Лин – хранитель знаний крахтов. Тебе предстоит сразиться с колдуном Мордоком, рабом богини Арши, его сила очень скоро станет почти равной твоей. Но все же не его тебе нужно опасаться. Мордоку помогает один из моих лордов, он предал меня и теперь служит богине Арше, он наиопаснейший враг твой. К сожалению, владения богини смерти не доступны для меня, как и чертоги других богов. А потому я не могу сам наказать предателя, пока не могу. К тому же его защищает талисман, который он украл у меня, пока я спал. Даже получив наследие крахтов, ты еще слишком слаб, чтоб противостоять лорд-демону. Твоя сила еще не до конца пробудилась, тебе лишь нужно время, но вот его-то как раз у тебя и нет. Впрочем, я могу помочь тебе и ускорить пробуждение, взамен на небольшую услугу. О, ничего такого, что могло бы идти вразрез с твоей совестью. После победы над лорд-демоном у тебя в руках окажется талисман, верни его мне. Он принадлежит не твоему миру, его создал я. Верни его, и я помогу тебе.
– В чем сила талисмана? – задумавшись, спросил Лин.
– Ты слишком любопытен, хранитель, – взревел Архидемон. – Соглашайся или нет, но тогда ты потерпишь неудачу и увидишь, как твой мир падет.
– Хорошо, я согласен, но с условием, что ты не воспользуешься силой талисмана против людей, ни ты, ни твои создания.
– Ты смеешь ставить мне условие, тля? – взревел было Архидемон, но затем уже спокойнее добавил: – Будь по-твоему, чародей.
– Я верну тебе талисман, если, конечно, смогу одолеть моих врагов.
– Сможешь или нет, мне неведомо, все будет зависеть от тебя. Теперь же прощай, когда придет время, ты будешь готов к сражению. Но помни, талисман должен быть возвращен мне, – грозно произнес Архидемон, после чего исчез.
За день до решающей битвы
– Армия колдуна Мордока будет здесь уже к рассвету, ваше величество, – войдя в шатер королей, произнес лорд Бранс. – Мне также стала известна приблизительная численность вражеской армии. Кархан не врал, Мордок ведет за собой стотысячное войско, может, и более. Орда кочевников растянулась аж на два дня пути. Может, это и хорошо, возможно, он вряд ли начнет бой сразу. Хотя… Одним богам известно, что у проклятого колдуна на уме. Да заберут его душу демоны!
– Сто тысяч, – выдохнул Аркадиас. – Что скажете, лорды-военачальники?
– А что тут говорить, – воскликнул король Велентар, – рыцари славной Брендании никогда еще не отступали перед врагом, они не станут делать этого и ныне! Мы с тобой, король Аркадиас.
– Благодарю тебя, король Велентар, – с чувством произнес Аркадиас. – Другого ответа я от тебя и не ждал. Но я хочу услышать, что думают об этом и лорды Сорша?
– А что тут думать, – воскликнул Бранс, – мы уже все решили, когда уничтожили лагерь Кархана и его двадцатитысячное войско! Теперь у всех нас путь один. Либо мы здесь разобьем орду кочевников Мордока, либо все как один здесь сложим головы. Отступать-то некуда.
– Бранс прав, отступать нам и впрямь некуда, – поддержал друга лорд Гарнон. – Если мы проиграем эту битву, то проиграем и войну. Мордок камня на камне не оставит от наших городов, а жителей перебьет. Здесь нам стоять. Насмерть стоять, до конца. И бить вражину до последнего вздоха.
– Ну, вот и славно, – облегченно выдохнул Аркадиас. – Мордок допустил главную ошибку, он не оставил всем нам выбора. Загнал нас в тупик и тем самым сделал нас сильнее. Итак, на нас идет стотысячная, а может быть и большая, орда. Сто тысяч против тридцати пяти. Что ж, будет где разгуляться нашей коннице. Единственное, что меня беспокоит, так это его черное колдовство. Ну да это, скорей, вотчина наших волшебников. Что скажете, советники? – Маги переглянулись, и Зинар, покачав головой, произнес:
– Мордок силен. Очень силен. Даже магистр Эверлинг не смог противопоставить колдовству Мордока почти ничего. Потому и пал Торос.
– Но кое-что мы все же сможем предпринять, прежде чем Мордок нас уничтожит, – глухим голосом закончил Патрис. – Король Аркадиас, пойми нас правильно и не препятствуй, – заметив, как Аркадиас покачал головой, явно не желая соглашаться с решением советников. – Предстоит жестокая битва с сильным и коварным врагом. Его армия, конечно, велика, но мощь колдуна несравнимо больше. И наши жизни – это все, что мы можем отдать во имя свободы Сорша и его народа. Уверен, каждый из вас готов, если понадобится, поступить так. А значит, у нас нет другого выхода.
