Владимир Василенко - Серый пилигрим
Выходит, он все-таки пришел слишком рано…
Зарядить пистоль Дабер не успел. Снаружи донеслись звуки шагов – громкие, гулкие. Посетитель, похоже, в тяжелых подкованных сапогах. Ступеньки под ним жалобно скрипят, удивительно, что еще не подламываются.
Судя по тому, как незнакомец уверенно шагает по темному коридору, он тоже знаком с внутренним устройством лавки. Еще миг – и он появился на пороге.
Оказалось, что он довольно внушительного роста и широченный в плечах. Чтобы пролезть в тот лаз, что именуется у Дабера дверью, ему пришлось согнуться чуть ли не пополам. Зацепившись за гвоздь полой длинного черного плаща, окутывающего фигуру бесформенным облаком, посетитель негромко выругался.
– Добро пожаловать, – издевательски ощерился Хорек. Лицо его, и так-то не отличающееся красотой, сейчас подсвечивается снизу неверным светом лампы и напоминает какую-то демоническую маску. Но, несмотря на насмешливый тон и пару заряженных арбалетов под прилавком, чувствуется, что Дабер своего посетителя боится.
Немудрено. У Барта все внутри сжалось, еще когда он услышал эти жуткие шаги за дверью. Сейчас же и вовсе, будь его воля – спрятался бы в собственные ботинки. От незнакомца прямо-таки веет опасностью. И не такой, как, скажем, от уличного хулиганья, что сумело загнать тебя в угол и теперь приближается – нарочито медленно, поигрывая дубинками или намотанной на кулак цепью. От фигуры в черном несет просто запредельным ужасом. Будто какой-нибудь оживший мертвец вздумал с утра пораньше навестить лавку старого Дабера.
– Ну что, готово? – спросил черный густым и гулким, будто из трубы, голосом.
– Мне бы хотелось сначала договориться об оплате, – вкрадчиво проскрипел Хорек, но посетитель нетерпеливо перебил его:
– А мне – нет! Давай уже, выкладывай, что у тебя есть, старый осел! А там уж я решу, стоило ли это того, чтобы я тащился сюда в такую рань.
Дабер что-то пробурчал, но ослушаться не посмел. Небрежно, как бы нехотя, развернул сверток. Что там, Барту не видно – для этого пришлось бы привстать и, таким образом, показаться на глаза этой парочке. Сейчас же, если что и могло заставить Счастливчика сдвинуться с места – то уж точно не любопытство.
Черный склонился над прилавком, рассматривая товар. Лица его не разглядеть из-за широкого капюшона, к тому же у Барта не самая лучшая позиция для обзора. Впрочем, юноше глубоко безразлично, кто этот жуткий тип. Единственное, чего ему сейчас хочется – это вернуться назад во времени и снова оказаться под одеялом в своей каморке. Уж в этот раз он бы принял правильное решение и послал всю эту затею с Хорьком куда подальше…
Товар верзила в черном разглядывал долго, обстоятельно, не издавая при этом ни звука. Дабер, по всему видно, уже начал нервничать.
– Все, как договаривались, дон. И, скажу я вам, раздобыть все это было ох как нелегко…
– Заткнись, – сказал незнакомец негромко и как-то растерянно. Будто увиденное привело его в такое смятение, что он позабыл о том, какой он великий и ужасный. Впрочем, Дабер все равно заткнулся.
– Вот это… – сказал, наконец, черный, взвешивая на ладони причудливую штуковину, кажется, полностью состоящую из крючков и шипов. – Откуда это у тебя?
– Э, так мы не договаривались! – мелко затряс головой Дабер. – Мои источники – это мои источники. Если вам нужно будет – я раздобуду еще. Хотя насчет таких вот хреновин ничего обещать не могу. На эту-то по чистой случайности наткнулся. Так что меньше, чем за полторы, не продам.
«Полторы сотни за такую ерунду?» – подивился Барт. Может, она серебряная?
– Полторы это не стоит.
– Дело ваше, дон. Может, где-нибудь и не стоит, а старина Дабер просит за нее ровно полторы, не меньше… – тон, которым была сказана эта фраза, не очень-то соответствовал ее содержанию. Да уж, старый хорек боится. Сильнее его страха только его же феноменальная жадность. – Хотя, конечно, вы у меня крупный клиент, берете сразу много чего… В общем, я могу скинуть монет пять-десять… Ну, двадцать… Э-э-э… Тридцать?
Черный мог бы и дальше просто молча пялиться на Дабера, и тот постепенно снизил бы цену до минимума. Но торговаться незнакомец явно не привык.
– Вот что, старый мерзавец! Я сказал, полторы это не стоит. Самое большее, что дам, – это тысячу двести. Если расскажешь, где ее взял – добавлю еще сотню.
– А… экхм…
Тысячу двести?! Может, не серебряная, а золотая?
Хорек, похоже, был удивлен таким оборотом дел еще сильнее, чем сам Барт.
– Где достал? Эм-м… Ну, так, это… Там же, где и остальное. Ну, кроме кинжала и вот этого… А вот это кольцо у меня давно уже валялось…
– Плевать! Я спрашиваю, где ты достал ЭТО?
– Так я и… Я же рассказываю! Есть поселок, Вальбо. К востоку отсюда. Живет там всякое отребье – рыбаки, ловцы жемчуга… Вот. И недалеко от Вальбо – кладбище. С виду небольшое, но это потому, что надгробия там только над самыми свежими могилами. А остальные – просто холмики, и не разглядишь толком. Старые…
– Ясно. Есть еще что-нибудь?
– Ну, как же… Вон тут сколько всего. Вот, фигурки эти. Аж шесть штук… Продам по… Ну… Сколько за них дадите?
Да уж, старик совсем не в себе. Пожалуй, впервые столкнулся с товаром, которому не знает истинную цену.
– Нисколько. Мне они не нужны. Возьму только это. И, пожалуй…
Черный поднял с прилавка кольцо – слишком большое, чтобы носить его на пальце, однако и до размеров браслета не дотягивающее. На внешней стороне кольца – плоский изогнутый шип.
– А как же фигурки? Тоже древние. Серебряные. Большой ценности, дон…
– Никакой ценности. Простые поделки, – отмахнулся черный и бросил кольцо обратно на прилавок. Оно брякнуло, столкнувшись с одной из прочих безделушек, отскочило в сторону. Дабер, не глядя, прихлопнул его ладонью, но тут же отдернул руку, уколовшись шипом. Кольцо же свалилось на пол, откатившись чуть ли не к ногам Барта. У того по спине забегали мурашки размером с воробья.
К счастью, Даберу сейчас было не до кольца.
– Как же так, дон? Вы же обещали купить у меня все, что…
– Разве? Я сказал, что возьму, если накопаешь что-нибудь стоящее. Или ты припас что-то еще?
– Н-нет… Но я теперь точно знаю, какой товар вас интересует. Если мне попадется что-нибудь такое…
– И часто тебе попадается что-нибудь вроде этого? – спросил незнакомец, взвешивая на ладони странную шипастую железяку.
– О я давно занимаюсь такими вещами… – уклончиво ответил старик. – Заходите ко мне через месяц. Я попробую что-нибудь отыскать…
– Сомневаюсь, что мы когда-нибудь еще встретимся. Я здесь проездом. Так что… прощай, старик.
Старые доски пола жалобно скрипнули – черный развернулся и направился к выходу.
– Эй, эй! Так просто вы отсюда не уйдете!
Черный, уже стоя на пороге, обернулся:
– Что ты сказал, старик?
Барт судорожно сглотнул, во все глаза наблюдая за незнакомцем. Стоит он как раз напротив лампы, но в складках капюшона по-прежнему клубится тьма. Аранос, спаси и защити! Человек ли это?
– Да, дон. С вас тысячу триста лир. Никому еще не удавалось уйти от старого Дабера, не заплатив.
В руках у Хорька будто бы сами собой появились оба арбалета. Да уж, когда дело касается денег, он способен на чудеса храбрости.
– Хм… – Незнакомец сделал многозначительную паузу, в течение которой Барт успел раза три покрыться холодным потом, а Дабер, наверное, все пять. – Действительно, совсем вылетело из головы…
Черный снова ненадолго умолк, будто задумавшись. Тишину нарушало только потрескивание фитиля в лампе да хриплое дыхание Дабера.
– Но если бы ты напомнил мне об этом повежливее… – наконец подал голос жуткий гость. – Я терпеть не могу, когда мне угрожают, старик.
– Ну… Я… Это, наверное, лишнее. Я просто подумал, что…
– К тому же ты мне все равно больше не понадобишься.
– Но как же, дон…
Дабер не договорил. Черный неуловимо быстро взмахнул рукой, и старик захрипел, повалившись грудью на прилавок. Барт дернулся от ужаса, и половица предательски скрипнула под ним. Он зажмурился. Услышал, или?..
Секунды поползли медленно, лениво, как густой мед из кувшина. Хорек продолжает жутко хрипеть, беспорядочно царапая ногтями прилавок. Зазвенели безделушки, опрокинутые на пол. Брякнулась на бок лампа, разлитое масло тут же вспыхнуло, языки пламени озарили стены убогого жилища.
Барт по-прежнему не мог пошевелиться. Казалось, жуткий тип в черном так и стоит на пороге, только и ждет, когда он покажется из-под прилавка. Во всяком случае, удаляющихся шагов слышно не было. А должно бы – вон он как до этого грохотал своими сапожищами!
– Вот влип! – прошептал Барт. – Как воробей в коровью лепеху!
Старые сухие доски тем временем разгорались все сильнее, и комната быстро наполнилась едким белым дымом. Барт, зажав нижнюю часть лица платком, выглянул-таки из своего укрытия.
Черного и след простыл. Дабер лежит поперек прилавка и уже не дергается. Кровищи натекло – полкомнаты. Похоже, черный метнул ему нож в горло. Картина жутковатая, но Барт уже столько страху натерпелся за последние несколько минут, что не очень-то и впечатлился. К тому же сейчас не до эмоций. Огонь с прилавка перекинулся на пол, а потом и на ближайшую стену, перегородив единственный путь наружу. Еще чуть-чуть – и Барту уже не выбраться.
