Константин Игнатов - Клановое фэнтези. Руны Возмездия
– О! Наконец-то! – радостно вздохнула Уля. – Хоть какое-то движение вперед. Можно и в любви…
– Всегда пожалуйста… – вставил Киря.
– Излияния души – один из способов магической подпитки. Главное – удержать между сердцами прочный контакт. Ясно?
– Так бы сразу и сказала, – улыбнулся Кирилл. – Прочный контакт – это по мне. – И ласково-ласково добавил. – Ласточка ты моя ненаглядная.
После чего Носитель, используя в своей речи самые затейливые обороты, на какие только был способен, начал объясняться в любви. И получалось у него, надо сказать, это совсем неплохо, будто деревенский парнишка репетировал там, у себя, в глуши эту сцену неоднократно. А может, и впрямь репетировал, кто его знает… Деревенские, они, вообще, более романтичны по натуре.
Через некоторое время Кирилл обратил внимание на то, как со всех сторон неожиданно к его стоянке налетел ветерок, но не сильный, а легкий, приятный, играющий. Прозрачный поток аэра, не спеша, закрутился в еле заметную спираль, к которой присоединялись все новые и новые струи воздуха. Складывалось впечатление, что они, как дрессированные зверушки, отдавали маленькому беззлобному смерчу свое содержимое – на первый взгляд ничем не примечательную пыль. Внезапно, в один момент, как-то сразу, ветерок стих. А на землю из крутящегося столбика прямо под ноги воину угасший воздуховорот высыпал свою скудную добычу, – как оказалось, небольшой холмик вулканического пепла.
Через некоторое время поверхность холмика слегка зашевелилась, будто в его наружных слоях закопошилось целое семейство крупных дождевых червей. Затем отдельные частицы золы поочередно стали подниматься вверх и парить над землей, как заколдованные. Пораженный Кирилл тут же закончил свои серенады. Парень с интересом принялся наблюдать за метаморфозой вулканического пепла. Постепенно крупицы подземного праха полностью перекочевали из холмика в воздух, сгруппировались там в облачко замысловатой конфигурации – не в бесформенную тучку, несвязное пятно, а выстроились одна за другой в гибкую упругую нить, крепко-накрепко сцепились меж собой, как ворсинки шерсти. После чего тут же, находясь в висячем положении, намотались на невидимое веретено. Вскоре комок вобрал в себя всё облачко целиком, обрел довольно внушительный объем. В этот момент внутри необычной пряжи проскользнула сильная магическая искра, и волшебная нить начала разматываться. Клубок быстро-быстро летал вокруг незримой энергетической формы, разлитой в окружающем Эфире, и, начиная снизу вверх, плотно оплетал ее чародейской нитью. Где надо, прерывался; где надо, проходил по несколько раз, накладывался, перекручивался, создавал необходимые пропорции. И делал это с поразительной точностью.
Если б за сей удивительной сценкой наблюдали пришельцы из высокоразвитых в техническом отношении миров, то они, наверное б, сразу вспомнили картинку, которую можно наблюдать на мониторах их компьютеров, когда мощные умные машины стремительно разрабатывают модели реальности. И, очевидно, поразились бы совершенству местных технологий. Практическая магия, судя по всему, любую электронику за пояс заткнет.
Довольно скоро из колдовской пряжи выткалась красивая статная девушка в полный рост.
– Уля?! – ахнул Кирилл.
– Да, – со смехом отозвалась волшебная фигура.
– Как тебе это удалось?
– Ты же знаешь, мой исток – Клан Вулканического Пепла. Я стараюсь подражать во всем святыне нашего племени, быть на нее похожей. Пеплу не страшна смерть. Он прошел через горнило огня, выдержал чудовищное давление земли, а воспарив над кратером, он способен свободно лететь в воздухе и жадно впитывать влагу. То есть вулканический прах и, соответственно, магия, основанная на его свойствах, дружна со всеми стихиями – Огнем, Землей, Водой, Воздухом. Поэтому на какое-то время, благодаря родовой магии, я могу буквально восстать из пепла.
– Потрясающе! – отозвался Кирилл.
Подруга действительно выглядела великолепно. Конечно, разумом парень понимал, что перед ним имитация, фальшивая оболочка. Но, тем не менее, сердцем искренне верил, что за пепельной обманкой скрывается его любимая. Да и как не верить собственным глазам? Ведь всё в народившейся девице было на месте. Смугловатая, как после загара, кожа. Чуть бледные, словно подкрашенные, губы. В глазах кипел жар вулканической магмы, будто в них отражалось солнце. Изумительное порождение «пепельной» магии даже имело ровные серые зубы. Правда, почему-то с темными пятнами, точно Уля только что объелась спелой черемухи, в изобилие растущей вдоль речных проток. Однако в глотке, за ровными рядами зубов четко угадывалось всё то же свечение, что и в глазах.
Ульяна состроила озорную рожицу, игриво подмигнула Кириллу:
– Что, не узнал?
– Узнал, – ответил воин радостно, но в то же время как-то печально. В его голосе будто бы сам собой читался скрытый вопрос: «А ты что, всегда теперь будешь такой?».
– Да не бойся ты, Киря. Чего приуныл? – Подбодрила спутника живая статуя из золы, словно угадав его мысли. – Это ж только на время, чтоб помочь тебе. Давай скорей руку. Долго удерживать пепельную форму я не смогу. А нам, чтобы улететь подальше, надо набрать как можно большую высоту.
Молодой человек несмело протянул ладонь. Их пальцы тут же крепко сцепились. На ощупь кожа загадочной девушки оказалась теплой, мягкой, приятной, – одним словом, живой. Кириллу вдруг нестерпимо захотелось притянуть к себе дорогую Ульяночку и поцеловать. Парень не удержался, порывисто обнял пепельную возлюбленную за плечи, крепко, от души поцеловал прямо в горящие губы. Уля неожиданно звонко рассмеялась:
– Ишь ты, какой быстрый… Ты сначала вызволи меня из полона вражеского, а потом уж расцелуемся, своего не упустим, не бойся.
Храбрый воин тут же сконфузился, виновато понурил плечи, сник.
– Не время, Киря, прости, – объяснила Уля. – Я бы сама с радостью помиловалась… Но в таком виде мне слишком трудно блюсти фигуру. Начнем.
Парень смутился еще больше.
– Хорош дремать, – подбодрила подруга. – Не раскисай. У нас еще всё впереди. Поехали!
При этих словах герой немного воспрял и душой, и телом.
– Расслабился?
– Да.
– Поехали! Не отставай!
Изваяние из золы еще крепче схватило жениха за руку. Девушка сделала несколько быстрых, но плавных шагов вперед, точно набирая разбег. Затем, не останавливаясь, широко развела в стороны руки, словно крылья, и… полетела. Рядом с ней в воздухе неуклюже барахтался Кирилл.
– Успокойся, Киря. Не суетись. Поймай ветерок. Пари степенно, по-орлиному..
Ульяна сразу взяла курс на невидимый отсюда город, простирающийся далеко за сплошными топями. Парень с ужасом заметил, как далеко внизу под ними растянулись ненасытные болотные хляби. Туда только попади, не останется и волосочка…
Странная парочка быстро набирала высоту. Силуэты двух сцепившихся за руки фигурок хорошо просматривались на фоне ясного неба.
Вскоре молодой волшебник научился довольно сносно управлять собственным телом и действительно вообразил себя могучей свободной птицей. Ощущение полета выливалось в невыразимое счастье… Кирилл, конечно, понимал, что не обошлось здесь без Магии Любви. Любовь крылата сама по себе, изначально. Для нее не существует границ и расстояний. И даже сама Изнанка не смеет помешать взаимопроникновению сердец. А Уля щедро, не скупясь, дарила своему избраннику чудесную Силу; на время полета она обратилась ветром в его парусах.
Однако вскоре та Ульяна, настоящая, что томилась в застенках Подземелий, начала явно уставать.
– Я тебя теряю, Киря, – пожаловалась вдруг девушка своему суженому. – Опять путаюсь, как в бреду. – Последние слова узница прошептала с мучительной натугой, хотя скрывала это от Кирилла, вернее, пыталась скрыть.
Влюбленные маги к тому времени летели уже на уровне редких просвечивающихся белесых облаков. В воздухе царила прохлада и сырость. Влага быстро впитывалась в пепельное тело девичьего изваяния. Искусственная Ульяна распухла, посерела, потеряла былую живость. Кожа ее покрылась многочисленными мелкими оспинами, стала похожа на одну из песочных фигурок, какие, играясь, любят лепить детишки младшего возраста. Неожиданно волшебная скульптура быстро, но с чувством чмокнула Кирилла в щечку и, беззаботно расхохотавшись напоследок, рассыпалась в мелкую пыль.
– Пока, Киря!
Свежий ветерок тут как тут: налетел, в два счета разметал черное облачко, разорвал его на кучу мелких обрывков, а вскоре и вовсе развеял легкий прах во все стороны.
