Николай Якубенко - Прогрессоры нового мира
– Реальность гораздо проще, Виталик. Для окончательной победы не нужно выигрывать все битвы, нужно выиграть одну-две главные битвы. После которых можно смело насиловать девственниц и жарить младенцев в чесночном соусе – уже поздно что-то менять. После победы большинству участников победившей стороны совершенно по фигу мораль – победили, и хорошо. Могли ведь проиграть. Чаще же происходит гораздо проще – в вашем языке это называется «информационная война». Кто плохой, кто хороший? Попробуй разбери! Поэтому побеждает все-таки зло.
– Тогда почему в нашем мире войны происходят реже, гуманнее, мягче и вообще общий тренд внушает оптимизм?
– Хороший вопрос! Подумать надо, – задумчиво ответил Агрис.
На поляне среди спускающихся сумерек повисло молчание, нарушаемое лишь треском поленьев в костре.
– Я так думаю, это из-за магии. Других существенных различий между нашими мирами я не вижу. Развитие общества в мире Иглы целиком и полностью завязано на магических орденах, их главной силе: боевиках-суперпрофессионалах. Мораль же имеет большое значение для широких масс – участников конфликта. Вот пример. В мире Земли садиста-офицера во время войны простые солдаты, бывало, убивали по-тихому – под шумок. В мире Иглы обычный солдат даже мечтать не смеет причинить зло магу – это самоубийство! В мире Земли целый полк или даже армия могли взбунтоваться против своего правителя, если тот не оправдал их ожиданий. В мире Иглы это совершенно невозможно. Поэтому маг или офицер волен совершать любые действия. Нет серьезной угрозы бунтов недовольных, правителям нет необходимости играть в демократию. В управлении местные феодалы опираются не на массу своих подданных или хотя бы на группу сторонников, а на власть магических орденов – абсолютную силу в мире Иглы.
– Получается, магические ордена тормозят развитие технологии, науки и общества в целом. В нашем Средневековье была велика роль Церкви, полыхали костры инквизиции, уничтожались передовые ученые, мыслители. Ваши ордена, наверное, в чем-то похожи на них.
– Я понял твою мысль, Витал, но дело на самом деле вот в чем. Магия не тормозит развития общества, науки и прочего, ей это не нужно. Просто большинство передовых людей мира Иглы работают над развитием магии, на другие отрасли знания почти не обращают внимания. Это совершенно оправданно! Магия – это целый мир, который можно развивать бесконечно. Это сила, гораздо более явная и совершенная в мире Иглы.
Магия – самое перспективное направление приложения сил и энергии, гораздо более интересное для пытливого ума, чем, скажем, металлургия или биология. Поэтому и нет сильного развития, кроме как в области магии.
– Ребята, вы подняли бесконечный вопрос, ответить на который прямо сейчас все равно не сможете. Спать лучше ложитесь, – заспанным голосом пробурчал Макс. И уснул.
На следующее утро они проснулись от мелкого противного дождика. Совсем не летнего. За время пребывания в новом мире земляне отвыкли от этого природного явления, а Агрис слишком сильно привык полагаться на магию.
– Да сотвори ты хоть что-то водостойкое, волшебник хренов!
– Не сотворю. Я сейчас полог сделаю, а на него слетятся «охотники». В такой глуши, да еще в районе капища, это как маяк: приходите, добрые люди, делайте с нами что хотите!
– Блин…
Троица сидела под ветками какой-то елки, прячась под пенки и плотно прижимаясь друг к другу. Основной поток воды проходил мимо, но капли дождя все равно каким-то образом попадали на голову, шею, плечи… о ногах и говорить не приходилось. Особенно неприятны были редкие струи воды, затекавшие за шиворот и холодной щекоткой струившиеся по спине. В воздухе висела влажная взвесь, ею пропитывались насквозь, медленно и неотвратимо. Костер к тому времени успел потухнуть, вещи – намокнуть, настроение – испортиться. Хуже всего было то, что конца этому не было видно.
– Какие мы все-таки дураки, надо было спирта оставить на непредвиденный случай. Вот бы он сейчас пригодился! – сказал Макс.
– А я предлагал оставить.
– Ты говорил оставить совсем немного – раны дезинфицировать. А потом сам же последнее вылил в кружку.
– А ты бы не сидел сиднем, а напомнил: Виталик, негоже последний спирт разливать. Немного оставить надо – на всякий случай. Вот этот случай и наступил. Что теперь делать?
– Ветал, я тебе скажу, что делать. Нужно сидеть под елкой и ждать, когда дождь пройдет.
В это самое время рядом с елкой, под которой пряталась троица, начала образовываться лужа. Все трое успели промокнуть до нитки и усиленно стучали зубами. Холод был такой, что все тревоги и волнения ушли на задний план, осталось только желание яркого солнца и чего-нибудь теплого. Еще лучше – горячительного.
– Брр, такими темпами мы здесь скоро околеем. И не нужно будет никаких «охотников».
– Это еще что… вот помню, шли мы с камрадом от туристического приюта «Пшадские водопады» до поселка Пшада. Дело было летом, и путь наш проходил по руслу реки Пшада. Вышли ранним утром, спокойно прошли водопады, и совсем немного нам оставалось до «Сорока бродов» – это место, где Пшада петляет, как пьяный участковый.
Ну так вот, стоило нам пройти пару часов по руслу, как начался дождь. Я сказал – дождь? Нет, это был ливень, настоящий водопад, падающий с неба. В одно мгновение мы промокли насквозь, одежда стала тяжелой и обвисла на теле. Рюкзаки тоже промокли – в то время у нас не было современных рюкзаков. У меня был станочный «Ермак», у товарища вообще старый заплечный мешок из брезента. Все промокло, замерзли мы тогда очень сильно. А идти вперед надо! Стоило нам остановиться, как в одно мгновение холод начинал пробираться внутрь тела.
Тут уж хочешь не хочешь, а приходилось идти вперед, несмотря ни на что. Еще неприятней было то, что река из-за дождя стала быстро наполняться водой. В том месте, где всего час назад можно было легко пройти, теперь резвился бурный поток. И ничего не видно в мутной воде – ногу повредить за нефиг делать. И свернуть некуда – дорога шла вдоль потока, лишь изредка отклоняясь в сторону. Хорошо, что к тому времени успели выйти на «Сорок бродов», но большой радости это не добавило – земля размокла, пластами стала липнуть к обуви и проваливаться вниз.
Ни палатки, ни пенки у нас тогда не было. Ну не планировали мы делать ночевку в лесу! На самых последних силах вышли к сторожке лесничего и напросились к нему переночевать. Попробовал бы он не впустить нас внутрь!
– Это ты говоришь к тому, чтобы лесника идти искать?
– Я это говорю к тому, что бывают ситуации гораздо хуже нашей. Мы здесь стоим, считай, в комфорте. Радуйся.
– Радуюсь. Радость проникает в мои ботинки и пропитывает одежду. А ты говоришь, что еще хуже будет.
– Именно это я имел в виду.
Дождь прошел так же неожиданно, как и начался. Вот он есть, а вот его уже нет. Однако холод и сырость никуда не делись. Нужно было срочно согреться, но разжечь костер оказалось нереально – все вокруг было насквозь пропитано влагой.
И тут вдруг кто-то вспомнил о волшебном чемоданчике, в котором прячется газовая горелка. Чемодан тут же был раскрыт, набрана вода в котелок, котелок поставлен на плиту – для ее розжига даже спички не нужны. Питается огонь от баллончика, зажигается от искры. Через считаные минуты в распоряжении парочки землян и аборигена в одном экземпляре был горячий чай. Пили его обжигаясь и сильно матерясь от радости. Это было даже лучше спирта, но стоило Агрису об этом сказать, как он подвергся яростной критике. Нельзя покушаться на святое! Истратив на завтрак последнюю пару рыбных консервов, продолжили путь.
Мокрые, грязные, небритые и исхудавшие, они не внушили бы доверия даже самой непритязательной компании. Бомжи и прочий люмпен-пролетариат имел порой намного более презентабельную внешность, чем Ветал, Макс и Агрис в тот момент. Но им было на это глубоко наплевать. Главное – пройти по лесу как можно дальше, быстрее и незаметней. И без потерь.
Солнце окончательно закрепилось в самом зените и начало согревать. Идти стало легче. Идти стало веселее. На дневном привале лягушек решили для разнообразия поджарить.
– Агрис, по твоим словам выходит, что в мире Иглы творится полный бардак. Настоящий беспредел. Но так не бывает. Даже самые отмороженные бандюки не прочь решить спорный вопрос с привлечением авторитета, не доводя до крови. Что-то подобное должно быть и у вас.
– Конечно, есть! Я уже говорил про Совет магов – он и есть тот самый авторитет. Еще сдерживающий фактор и объединяющая сила.
– Это очень интересно. Расскажи поподробней, – заинтересовался Макс.
– В две тысячи пятьсот шестнадцатом году с установления Порядка Магистры магических орденов приняли решение об открытии Совета магов. С этого момента магические ордена стали единственным и подавляющим гегемоном мира Иглы. Совет – центром их власти.
