Ульяна Бисерова - Верхом на Сером
Сашка пробудилась ото сна, судорожно втянув студеный воздух, словно всплыла из глубины. Почувствовав, как ее лица коснулось что-то колючее, она едва не закричала. Оказалось, это еловая ветка. Они осторожно пробирались по лесу, и Серый то и дело спотыкался о поросший серым мхом валежник.
– Серый, где мы? – спросила Сашка.
– Точно сказать не берусь, но похоже на Заповедный лес. И если это так, то это не самое приятное место для ночных прогулок, – тихо пробормотал Серый.
В это мгновение, словно подтверждая его слова, неподалеку раздался леденящий душу волчий вой, тут же подхваченный хриплой разноголосицей. Серый резко вскинул голову и помчался во весь опор. Сашка побелевшими пальцами вцепилась в лошадиную гриву и быстро оглянулась назад – среди деревьев мелькали огромные серые тени. В темноте можно было различить только горевшие хищным огнем глаза. Обмирая от страха, Сашка зажмурилась и припала к шее Серого.
Конь скакал во весь опор, но чувствовалось, что силы его уже на исходе. Серый метался между деревьями, уворачиваясь от огромных волков, чьи грозные челюсти плотоядно клацали уже совсем близко. «Они словно загоняют нас в ловушку», – промелькнуло в голове у Сашки.
Кольцо волков все сжималось, отрезая пути отхода. И вот из густых лесных зарослей конь вылетел на залитую лунным светом прогалину. Серый развернулся, чтобы встретить опасность лицом к лицу. Из зарослей раздалось глухое утробное рычание.
«Что ж, игра окончена, – обреченно подумала Сашка. – Не суждено мне увидеть Гриндольф при свете дня».
Она почувствовала, как Серого бьет крупная дрожь, и машинально погладила его по окаменевшей шее.
– Приготовься спрыгнуть и бежать, – чуть слышно выдохнул он. – Так быстро, как только сможешь. Там, за кустами терновника, можно укрыться. Я уведу волков за собой.
– Нет, я не брошу тебя!
– Тогда погибнем оба, не дури! – И, резко взвившись свечкой, Серый стряхнул Сашку на траву, словно надоевшую поклажу, а потом, заржав, бросился прямо навстречу стае. Волки, явно не ожидавшие такого поворота, на мгновение замерли, и этого мига оказалось достаточно, чтобы конь, перемахнув через поваленное дерево, скрылся в лесных зарослях. Издав душераздирающий вой, вожак бросился вслед за ускользающей добычей, уводя за собой стаю.
Сашка, которая так и лежала не шелохнувшись, забыв даже дышать от страха, выждала еще пару мгновений, а затем опрометью бросилась в противоположную сторону, опасаясь, что хищная стая вернется за менее прыткой добычей. Она бежала не разбирая тропы, продираясь сквозь сплетение ветвей, поскальзываясь на мокрых камнях и запинаясь о торчащие извилистые корни вековых исполинов. Сердце вот-вот готово было выскочить из груди. Наконец она выбилась из сил и повалилась на мягкий мох. «Надо… переждать… до рассвета», – пульсировало в ее голове. Оглядевшись, увидела раскидистый вековой дуб. Недолго думая, подбежала и прикинула на глаз расстояние до нижней ветки – всего метра три-четыре. Цепляясь за мельчайшие выступы коры, ломая ногти, то и дело теряя опору и сползая вниз, она все же вскарабкалась. До земли было не слишком далеко, но волков уже можно было не опасаться. Чувствуя, что вот-вот отключится из-за дикой усталости, Сашка привалилась спиной к могучему стволу великана, стянула с шеи вязаный шарф и привязала себя к ветке, чтобы не свалиться во сне.
Неприметная птаха, усевшись на ветку, самозабвенно заливалась, приветствуя восходящее солнце. Сашка чуть пошевелила затекшей ногой, в которую тут же словно вонзились сотни иголок, заставив ее болезненно поморщиться. Птица вспорхнула и скрылась в рассветной дымке. После вчерашней бешеной скачки по лесным буеракам поясница болела, словно в позвоночник забили стальной штырь.
«Так, я цела, и одно это уже можно считать чудом, – подумала Сашка. – Нужно разыскать Серого».
Заметив под деревом довольно большую кучу палой листвы, Сашка повисла на ветке и спрыгнула. И тут же завизжала, почувствовав, как ее щиколотку схватили чьи-то прохладные пальцы.
– Тихо, тихо, деточка, ишь какая голосистая, – забормотал надтреснутый старческий голос. – Не приведи Господь, лихие люди услышат.
– К-кто вы? – прошептала онемевшими губами Сашка.
– Верно говорят: у страха глаза велики, а не видят ничего. Не бойся, я не причиню тебе зла.
Из кучи опавших листьев, покряхтывая и потирая ушибленный бок, вылез старик, одетый в лохмотья. Его борода напоминала старую мочалку, а лицо избороздили глубокие морщины. Пока Сашка настороженно вглядывалась в незнакомца, его лицо медленно расплывалось в изумленной улыбке.
– Ну и дела! – воскликнул он. – Каким ветром занесло тебя в наши края, деточка?
– Я… головой ударилась, когда с дерева упала, все путается, – пробормотала Сашка.
– Ну что я, старый дурень, с расспросами пристал, – лукаво улыбнулся старичок, отчего от глаз, как лучи, разбежались морщины. – Давай завтракать, день занимается, скоро уж в путь собираться.
Старик развязал котомку и достал краюху ржаного каравая и кусок козьего сыра, разломил напополам и протянул Сашке. Только тут она вспомнила, что последний раз ела вчера утром – казалось, с той поры прошла уже целая вечность. Она так быстро проглотила хлеб, что старик, усмехнувшись, протянул ей и свою долю.
– Нет, что вы! – попыталась отказаться Сашка.
– Бери-бери, голод – не тетка, пирожка не поднесет, – ласково ответил странник.
И пока Сашка отламывала от краюхи хлеба по маленькому кусочку и долго жевала, чтобы растянуть удовольствие, он искоса поглядывал на нее, пряча улыбку в бороде.
– Ну а теперь рассказывай, куда путь держишь, – сказал он, когда девочка стряхнула с коленей последние крошки.
– Да я и сама не знаю, – искренне развела руками Сашка. – Я шла с… другом, он из этих мест. Мы искали… одного его давнего знакомого. А потом на нас напала стая волков, и мы потеряли друг друга.
– Да, волки в этих краях свирепые… – промолвил старик. – Только я бы на твоем месте куда сильнее тех волков боялся, которые на двух ногах бегают. – И, заметив испуганный взгляд Сашки, пояснил: – Одежда на тебе уж больно приметная. Чужаков в этих краях не любят. А попадешь в цепкие лапы гвардейцев… Лучше тебе и не знать.
– Что же делать? – растерянно спросила Сашка.
– Смотри, вон там, – старик махнул рукой в сторону пологих холмов, – есть деревенька. Там можно найти приют и расспросить про твоего приятеля.
– Вы покажете дорогу?
– Нам по пути. Только одежду тебе сменить надо, – сказал старик и, порывшись в своей котомке, достал залатанный балахон. – Вот, примерь-ка это. Ну, совсем другой разговор! А коли спросит кто – ты внучка моя, странствуем и живем подаянием. А поклажу свою и обувь лучше спрячь от дурных глаз. Вон, видишь на дереве дупло есть? Давай я тебя подсажу.
И точно, при дневном свете Сашка увидела на дубе большое дупло и, снова вскарабкавшись на ветку, где провела ночь, оставила в нем рюкзак, куртку, джинсы и зимние ботинки. Рюкзак было не особенно жалко – там и было-то что теплый свитер и карманный фонарик, а вот как она пойдет босиком? Но, едва ощутив босой ступней мягкость лесной травы, девочка зажмурилась от удовольствия.
– Вот так-то, – довольно улыбнулся старик, который тоже был босой. – Чем ближе к земле, тем оно лучше.
Сашка нагнулась сорвать цветок, и в глазах снова потемнело от боли, которая пронзила поясницу.
– Что, спина? – участливо спросил странник.
Сашка лишь кивнула в ответ. Старик отыскал в лесном разнотравье растение с мелкими желтыми соцветиями, сорвал лист и растер его меж пальцев, а затем прикоснулся к Сашкиной спине, безошибочно отыскав точку, откуда боль волнами окатывала все тело. Девочка инстинктивно дернулась, и вдруг почувствовала, как по телу разливается живительное тепло, и боль отступает.
– Да вы просто… волшебник!
– В наших краях это звучит как тяжкое обвинение. Да и не волшебник я, просто давно странствую по свету. Это костеломка. Не бойся, боль уже не вернется, хоть на голове стой, хоть верхом скачи.
Они тронулись в путь. И совсем скоро Сашка убедилась, что старик только на первый взгляд казался ветхой древностью – шел он ходко и размеренно, и казалось, мог прошагать без устали хоть целый день.
– Внешность-то обманчива бывает, – словно угадав ее мысли, усмехнулся старик. – Сила человека – не в мясе и костях. Кто духом слаб, тому пути не одолеть. А еще мечта должна быть. Вот у тебя есть мечта?
Сашка сдавленно сглотнула и кивнула.
– Вот и славно, борись за нее и не сдавайся, даже если будет казаться, что весь мир ополчился против тебя. Только будь осторожна, загадывая желания. Знал я одного паренька – он, насмотревшись на богатое убранство господского дома и беспечную жизнь молодого баронета, его ровесника, пожелал, чтобы его окружали россыпи драгоценных камней. И уже через полгода горбатился в Самоцветных горах, – старик печально усмехнулся.
