Николай Степанов - Курьер
– И ты сразу догадался?
– Сарин, не стоит удивляться! У большинства так называемых новобранцев все их мысли на лице написаны.
– И у меня?
– Конечно. До того как про Резака спросил, ты наверняка сокрушался из-за беды, которая привела тебя сюда. Было?
– Ага.
– Да и рассказ про драку возле леса не совсем правдивый. Твой обидчик, провалиться ему трижды в цехмерские топи, похоже, одними увечьями не отделался. – Ловкач перешел на шепот.
– Ты точно колдун.
– Опять за свое, – усмехнулся мужчина. – Нет, я молюсь светлым богам. А по поводу моих догадок… Все объясняется гораздо проще. Когда человек врет, он непроизвольно закрывает рот ладонью.
– Разве я…
– Сразу двумя, – произнес Лехан, – кроме того, глаза отвел в сторону и интонацию сменил.
– Но ты ведь не мог меня видеть. Шляпа глаза закрывала.
– Это другие думают, что я их не вижу. А на самом деле…
Присмотревшись внимательней, заметил маленькие дырочки в тулье. Хотел посмотреть поближе, но Ловкач приложил палец к губам, давая понять, что другим об этом знать не стоит.
– Неужели все лгуны прикрывают рот? – Я решил вернуться к прерванной теме.
– Большинство.
– Надо же! И ты можешь сразу вычислить обманщика?
– Смотря с кем общаться. Некоторые умеют врать не только языком. Их раскусить сложнее.
– А меня этому научишь?
– Тебе сейчас важнее осваивать другую науку. На войну идем, а там главное – выжить.
К месту стоянки до заката мы добраться успели. Всех построили в колонну по двое и начали пропускать через ворота забора, выстроенного из заостренных бревен. На входе стоял неказистый мужичок, который внимательно рассматривал каждого.
– Зря стараешься, Толин, – подошел к нему один из капралов, – тут большинство из тюрем, а их еще до суда проверяют.
– То-то я гляжу, ни одного всплеска, – расслабился встречающий.
– Что еще за всплески? – спросил я Ловкача.
– Магия. Это – волшебник. Он ищет среди нас себе подобных, а капрал ему объяснил, почему тут чародеев нет.
– И почему?
– Их в других тюрьмах держат. Отдельно от обычных преступников.
– Эй ты! – неожиданно вскрикнул Толин. – Ко мне.
Шедший за мной Алерх направился к чародею, но вскоре вернулся.
– Не повезло, два джокера мне на руки, – пробормотал он. – Способностей к колдовству у меня нет.
По-видимому, не нашлось их и у других бойцов. Больше чародей так и не вызвал к себе никого.
За оградой оказалось три небольших строения, где разместилось начальство. Нас оставили под открытым небом. Тех, кто не участвовал в беспорядках возле озера, накормили и напоили. Бунтовщиков же голодными поставили в ночной дозор. Надо было видеть, какими взглядами они провожали Черепа.
– Спим по очереди, – распорядился Ловкач, поправляя шляпу. – Сначала дежурят братья и Корсун, потом я и Сарин, под утро – Алерх и Димис. Если что, первым будить меня.
На барже наш негласный командир дежурил по ночам сам, а в светлое время суток отсыпался. Дневной поход заставил изменить распорядок.
– У-у-ух, может, не стоит? Мы же почти солдаты, причем – свои. Разве они посмеют? – Толстяк, который чуть не заснул во время ужина, расстроился больше других.
– Если надеешься выжить, делай, что говорят старшие. Уснете во время дежурства – выгоню из отряда, и сами потом разбирайтесь с болтами и черепами.
– Да я ничего…
Утром добровольцев разбили по подразделениям. Благодаря сноровке Ловкача наша группа не распалась, в полном составе поступив в первый взвод второй роты. Череп со своими прихвостнями попал в третий взвод, Посох и Шелест оказались в первой роте.
К этому времени сопровождавшие нас капралы и сержант сменились другими командирами. Один из них, черноволосый мужчина среднего роста, сразу после завтрака подошел к нам.
– Ну что, прибыли? Я капрал Прохан, – представился он. – Моя задача – за десять дней сделать из вас бойцов, которые не дадут деру при виде наступающего противника. Ваша задача – мне в этом не мешать. Ясно?
– Так точно, – бодро ответил Лехан.
Голоса других добровольцев прозвучали невнятно.
– Ты, – капрал указал на Ловкача, – шаг вперед. Кто такой?
– Лехан Брунон. Служил охранником торговых караванов.
– Как попал в добровольцы?
– Был приговорен к каторжным работам за убийство купца, не желавшего платить по контракту.
– Хочешь сказать, пострадал безвинно? – усмехнулся служивый.
– Никак нет, господин капрал. Все из-за собственной глупости. Надо было сначала разузнать о человеке, а потом контракт подписывать.
Отвечал Ловкач четко поставленным голосом. Командиру нашего взвода это понравилось, усмехнувшись, он продолжил допрос:
– Каким оружием владеешь?
– Копье и меч по третьему разряду.
– Хорошо, скоро проверим. Это твои? – кивнул служивый на нас.
Из всей толпы только мы, благодаря стараниям Лехана, держали нечто наподобие строя.
– Так точно.
– Умеют чего?
– Никак нет.
– Ладно, будешь командиром первого отделения и моим замом. Стать в строй!
– Есть!
Капрал выступал еще минут десять. Потом прозвучал сигнал к выступлению, и обе роты, возглавляемые сержантами, двинулись дальше на юг.
Когда в прошлом году в деревню вернулся покалеченный Регул, мы с парнями всю неделю расспрашивали его о воинской службе. Его главный урок мы уяснили четко – ничего хорошего в ней нет. А еще Регул рассказывал о своем батальоне, состоявшем как раз из двух рот. Все там было почти как у нас, но командовали ротами не сержанты, а лейтенанты или капитаны.
«Неужели в войсках Дагара Четвертого проблемы с офицерским составом?»
На первом же привале я задал этот вопрос Лехану.
– Ты хочешь знать правду?
– Конечно.
– Все предельно просто. После первого боя от добровольцев в лучшем случае останутся два взвода рядовых. Их и возглавят сержанты, а капралы станут командирами отделений.
– Но их ведь тоже могут убить.
– Они, в отличие от нас, воевать умеют, а враг, провалиться ему трижды в цехмерские топи, в первую очередь выкашивает неумех.
– Лехан, что еще за топи, которые ты постоянно упоминаешь? Никогда про них не слышал.
– Это потому, что ты в Глирзане ни разу не был. Есть там Цехмерская гряда с очень коварными ловушками. Ты про зыбучие пески слышал?
– Ага.
– Это приблизительно то же самое, но в горах. Идешь вот так по скалистой местности, твердь под ногами каменная… И вдруг – бац, проваливаешься в пыль по колено. Выбрался, двинулся дальше, во второй раз затягивает по пояс. Это верный знак, что дальше тебе идти не стоит.
– Неужели ямы так трудно огородить?
– Думаешь, самый умный? – усмехнулся Ловкач. – Ловушка никогда не находится на одном месте. И никому не известно, где ждать ее появления. Некоторые путники гряду минуют, так и не угодив в топь ни разу, а других с первых шагов затягивает.
– Магия?
– Без нее наверняка не обошлось.
– Хватит отдыхать, дармоеды! Строиться и вперед! – прозвучала команда, и путь продолжился.
Только к вечеру следующего дня добрались до учебного лагеря. Нам выдали по паре сухарей и быстро разместили в казарме. Сил на еду почти ни у кого не осталось, люди валились с ног, едва добравшись до лежанки. Я тоже устал, но чувствовал себя гораздо лучше других. По крайней мере, желания немедленно упасть в койку не испытывал.
– А ты неплохо держишься! – заметил Ловкач. – Как настроение?
Наш капрал явно поспешил переложить все свои обязанности на заместителя, поскольку именно Лехан занимался обустройством взвода.
– Вполне нормально.
– Хорошо, тогда будешь дозорным от нашего взвода.
– Это как?
– Охрана периметра. Пойдем в караулку, тебе там все объяснят.
Лагерь был огорожен частоколом, а возле самых ворот стоял сбитый из неотесанных бревен небольшой барак. Створка ставень, которую никто не догадался закрепить, противно поскрипывала от малейшего дуновения ветерка.
Ловкач вошел первым. Внутри комнаты стоял квадратный стол, две табуретки и длинная лавка.
– Господин сержант, я привел дозорного от первого взвода.
– Хорошо, – кивнул командир нашей роты. – Пусть остается, а ты найди лейтенанта Шурона и передай ему этот конверт.
– Слушаюсь! – Лехан взял бумаги и покинул помещение.
Через пару минут в караульную прибыли дозорные из других взводов.
– Кого я вижу! – тихо произнес белобрысый, подойдя ко мне вплотную.
Честно говоря, у меня в груди враз похолодело, но на ум пришли слова Лехана: «Главное – не позволять таким типам себя запугать. Пусть они тебя боятся».
– Не жмись ко мне, Резак. Чай, не девка… – Я оттолкнул мужика так, что он впечатался в стенку.
– Разговорчики! – тут же прикрикнул сержант.
Он наконец закончил с писаниной и поднял глаза на нас.
– Кто такой? – Мужчина пристально взглянул на меня.
– Сарин Дюзан.
