Александр Белаш - Кибер-вождь
— Он базирует свою… науку на изучении баншеров. Которых у тебя не имеется.
Глаза Машталера под очками как-то изменились, но с ответом он не замешкался.
— «Семьи» как коллективы? Это ненаучно! Полностью искусственные объединения, подчиненные воле «отцов». И — Суванна, ты же знаешь академический алгоритм подхода к гипотезе. Группа опыта, группа контроля. Статистически достоверная численность. Где это у него? Этого нет! Случайная выборка из числа дефектных… наука изучает типичные явления, а не исключения из правил!
— Да, об исключениях. Какова сегодня твоя версия о террористе Фосфоре? Вариант с протезом тела уже умер, и прах его предан земле.
— Дистант, — мгновенно выпалил Машталер. — Тело киборга, а вместо мозга — эффектор ДУ. Прямое соответствие с «харикэном». Стало модно устраивать теракты с телеуправлением, вот кто-то из «отцов» и постарался.
— Тоже мимо. У него мозг Giyomer A76.
— Откуда ты знаешь?
— Лично от Хиллари Хармона. Мы вчера встречались в «Персевале».
Взгляд Машталера плотно остановился на лице Суванны.
— Поздравляю… Уверен, что это он вышел на тебя, а не наоборот. И не ради беседы за чашечкой кофе.
— Конечно же нет. Он пришел, радея о тебе, Карл.
— Скажите, какая любезность с его стороны!.. С чего бы вдруг?
— Сперва ты мне скажи — с чего киборг с А76 мог открыть огонь на поражение?
— Мы выяснили, что это за робот. Тип Robocop, назначение — бодигард; собран по особому заказу для одной пресыщенной коргинэ… ты понимаешь, какие могут быть запросы у капризных и богатых дамочек…
— Можешь опустить интимные подробности. Я повторяю — почему?
— Если мозг… ну да, он с мозгом. У типов Warrior и Robocop Первый Закон несколько сужен… самую малость… это не для прессы, а для осведомления в пределах BIC. Они должны быть способны на силовой ответ, на оборону и нападение с учетом критерия вреда. Собственно, это и было поводом, по которому нас вынудили присоединиться к конвенции о боевых андроидных системах. Разумных иных видов наши киберы могут крошить, как хотят.
— Карл, не крути хвостом! — в голосе Суванны пробивался гнев.
— Короче — он способен на насилие при защите хозяина. По Первому За…
— Хозяина?!! Какого хозяина?!! — Суванну криком подняло из кресла. — Его «отец» сдался Хармону, едва увидев, что творит «сынок»! И сдал всю «семью»!..
Голова Машталера медленно вжималась в плечи; его глаза, казалось, втягивались в череп, руки — в рукава. Суванна навис над ним, тыча в стол толстым смуглым пальцем.
— Карл, ответь мне сейчас — какая мотивация его заставила?! Ради чего он влез на «столб» с винтовкой?! Получается — ради другой куклы, пойманной серыми, так? А где приказ? Где «отец»? Где люди, которые все задают и формируют?
— Для меня это загадка, — сознался Машталер, сейчас особенно похожий на колобок.
— А вот представь, для Хармона ее не существует. Он выяснил, что ЦФ-6 блокирует все ваши храные Законы. И мне пришлось торговаться, чтобы он не подкосил под корень тендер на Яунге. И я с ним договаривался, чтобы он выступил в твою защиту!.. Теперь поразмысли, что такое эта робосоциология и каково место Хармона в науке. Или сходи в Ellife — полюбоваться на кордебалет!!
Дверь не грохнула, но Суванна, покидая кабинет, так рванул ее, что не будь компенсатора — и наличник отлетел бы, и рама треснула.
* * *Мало кто знал, что Сигмунд-Рене Доран — не коренной централ; он приехал сюда учиться с южного материка, из Порт-Хоупа, и, покоренный величием Сэнтрал-Сити, сразу начисто забыл родной город, быстро утратил жестковатый акцент и полностью ассимилировался. В 237-м на первом курсе факультета рекламы и социальной информации не было лучшего рассказчика анекдотов о хоуплендских докерах и майнерах — низколобых трудягах с руками до колен. Как «хоупи» встретил женщину-врача в застегнутом сзади халате и почесал в затылке: «Эге! Кто ж ей так голову-то повернул? И ходит задом наперед… да у нее и груди на спине!» Слышали такое? Но вы не видели, как это изображал Доран! Умора!.. В землячество выходцев с юга он не заглянул ни разу. Пить вонючий самогон из корнеплодов, жарить на палочках мясо выползней, и в сыром-то виде похожее на подошву, горланить «Дидо-диду-дида!», плясать с притопом и делать вид, что ты якобы счастлив чувствовать себя «как дома», — увольте!
Ни одна кошка так старательно не зарывает свою кучку, как Доран изживал в себе «хоупи» — синоним «ходячего посмешища». Когда на него положили глаз вербовщики из Корпуса Сэйсидов, это был уже рубаха-парень, глубоко себе на уме, готовый без мыла влезть куда угодно; при этом он половину звуков прожевывал, а другую проглатывал — заслушаешься, до чего центрально.
Отто Луни пробовал косолапо пройтись по этническому прошлому Дорана — в ответ Сигмунд-Рене так просклонял его исконно хоупской руганью, изысканно ввинченной в телеобзор «NOW», что землячество прислало благодарственный адрес и майнерские башмаки в подарок. Эти бутсы Доран за шнурки повесил на стену.
Воплощение культуры централизма, Доран прыгал по Городу солнечным зайчиком, отмечая собой все достойное внимания. Энрик, Машталер, А'Райхал и Фосфор — все-то он успевал отснять, подать и обмусолить интригующими комментариями. Он подкараулил Ингрид Рассел и напал на нее из засады:
— Вы родили Пророка. Вы согласились бы повторно забеременеть от Дика Шредера, если бы знали, что ребенок превзойдет Энрика?
— Доран, я не инкубатор пророков, — Ингрид помедлила сесть во флаер. — Такое бывает лишь однажды; припомните, что у Марии были и другие дети от Иосифа, но от Святого Духа — один. А еще я верю в телегонию. Дик так истаскался по бабам, что его генофонд безнадежно испорчен.
Доран добился, что 12-го в 12.00 (Волк Негели и Сайлас, не сговариваясь, плюнули через плечо, чтоб накладка двух счастливых чисел не обернулась неудачей) ему открыли доступ в ФСПС — Федеральную службу правительственной связи, ту самую, что позволяет Президенту в режиме диалога поздравлять туанского монарха с днем ангела (хотя понятие «оэтала» ближе к нашему «гений-покровитель»). Говорят, когда нас в нарушение всех соглашений атакуют мирки и все рухнет, Президент при поддержке ФСПС успеет пожелать Алаа Винтанаа успехов в делах и большого личного счастья.
Линии ФСПС не в силах прослушать никто. Шифры ФСПС невозможно разгадать, как руны праяунгийской цивилизации Предыдущих. Операторы ФСПС будут смаковать кофе на посту, даже если поверхность планеты выгорит в кериленовом огне. Обойти такое заведение в цикле передач «Гаранты безопасности» было невозможно.
— Вот они — бессменные дежурные, чьи руки лежат на пульсе нашего беспокойного мира!.. Канал V — первый, которому разрешено вести съемку на сверхсекретном объекте ФСПС. Эти парни и девушки чувствуют себя превосходно, ведут себя раскованно, но они всегда готовы соединить первых лиц Федерации с Генштабом Айрэн-Фотрис и Комитетом стратегического командования, с любым нашим патрульным кораблем, как бы далеко он ни был.
Операторы улыбались — их так редко хвалили вслух!..
— Проверим их готовность, — Доран склонился к красотке афро-азиатского типа. — Ваше имя?
— Нэбьюла, номер девятьсот сорок.
— Простите, разве вы — киборг?..
— Так мы называем себя на посту, иначе не положено.
— Дисциплина во всем! А если я попрошу вас соединить меня с кем-либо, вы сначала…
— …запрошу разрешение старшего по смене.
— Итак! Свяжите меня… — Доран задержал дыхание на паузе; в голове его проскакало несколько имен, — с Хиллари Хармоном!
Он сам не понял, как это вырвалось, но другого шанса не было.
— Сэр? — Нэбьюла оглянулась на старшего; тот кивнул.
— Запрашиваю Баканар-один, — поясняла Нэбьюла свои манипуляции. — Есть коннект. Ввожу пароль… уберите камеру, Доран.
— Волк, объектив в пол.
— Говорит ФСПС-главная, Нэбьюла девятьсот сорок. Экстренная связь с Хиллари Хармоном, пожалуйста. Благодарю вас. Трубка или свободная акустика?
— Для всех!
— Извольте. Мистер Хармон?..
…Встав пораньше, Хиллари с утра наговорил главу «Основ робосоциологии» и отправился тиранить кукол. Легче всего было с Детьми Сумерек — они освоились в клетке, судачили о том, что их тревожило, и ехидно пошучивали, кто и как выглядел после «Блока», а еще — маялись от непривычного безделья. Хиллари велел им принести записывающее устройство с пачкой дисков: «Скачивайте свои биографии — чьи вы, откуда и когда сбежали. „Гарпуном“ в эту машинку не стрелять». — «А то и она удерет», — прибавил остряк Анилин, и все заржали. Охра хитренько пропела: «Что вы, господин начальник, у нас никаких „гарпунов“ нету». — «Ах, я забыл — в Банш кукол из чужих „семей“ крадут по-простому, врукопашную. Не забудьте и это списать для меня». — «Значит, вы кого-то читали… — Кристалл поглядел в потолок. — Косичку и Маску, которых вы однажды чуть не… интегрировали силой. Интересно знать — по приказу вы на них накинулись или…» — «Нет, сами. У „отцов“ зарок — не угонять друг у друга киборгов, это подлеж. За это из Банш выпнуть могут. Но бывает всякое…» — «Та-ак… и Звездочету вы бы не сказали, что приобрели рабыню, а ее подружку развинтили на запчасти?» — «Они нам чужие, — был ответ. — Другая, не наша „семья“. Звездочет медленно набирал новеньких, а нас чем больше, тем удобней зарабатывать и жить». — «Что не гарпунили? Это же проще». — «Гарпун» «гарпуном» не вышибешь; надо спецом затачивать, чтоб один другим вынесло… Как там наш Цинк?» — назвал Кристалл то, что заботило всех. «Поломки поправимые. Кино про вас ему показали. Ждите, скоро явится».
