Мерси Шелли - 2048. Деталь А
— Ты умеешь скандалить? — Басс оторвался от молока. Как-то слабо верится, что тихий, вежливый Отто, с его вечным самоуничтожающим «да-да-да»…
— Такая работа. — Отто смутился. — Да я и не очень шумел-то. У меня же все это в документах написано. В общем, они еще раз все проверили, а потом и говорят — извините, нам показалось, что вы вывозите от нас животное, запрещенное к вывозу. Но теперь, говорят, мы выяснили, что когда вы к нам прилетели вчера, это животное уже было при вас. Так что это не наш биорг, а ваш собственный. Мы, говорят, рады узнать, что диетологи других стран тоже используют такие симбиозы.
— У тебя… свой домашний биорг?
— Был, — скривился Отто. — Знаешь, какой? У меня в животе сидел здоровенный ленточный червь. Только не такой, каких китайцы себе подсаживают, чтоб с обжорством бороться. У моего были мозги. Биоискин. Я об этом узнал на следующий день, когда вернулся сюда и собрался его вытащить. Знаешь, что он сделал? Он со мной заговорил.
— Ничего себе. — Басс невольно покосился на голограммку, украшающую противоположную стену нетро. Увеличенный труп какого-то протокариота был похож на червя, свернувшегося спиралью.
Вот так незаметный немец! По дороге в нетро Басс раздумывал о том, стоит ли рассказывать кому-нибудь о своей лисе. Взрослый человек в нем настаивал, что делать этого не следует. Да и вообще дикого биорга стоит поскорее сбыть с рук. Однако мальчишеская мечта о собственном зверинце противилась такой конспирации. Ни у кого из знакомых не было собственного биорга — если конечно не считать корейца Вонга, состоящего в услужении у Марека.
Но если даже у незаметного Отто завелся свой говорящий червяк… Почему так всегда происходит? Только найдешь что-то особенное, как сразу выясняется, что у других уже есть то же самое и даже круче. Ты еще только собираешься договориться со своим биоргом через искин — а немец уже со своим вовсю болтает!
С учетом того же закона подлости было вполне естественно, что Отто, в отличие от Басса, не прилагал никаких усилий. Как стало ясно из его сбивчивого рассказа, немец и сам не знал, кто подсадил ему паразита. Отто предполагал, что это мог сделать тот самый гастроэнтеролог, с которым они разработали систему протеинового кодирования. Это по крайней мере объясняло, почему червяк так ловко переписывал всю информацию с печенин, попадавших в желудок Отто.
Но об этой способности хитрой цестоды немец узнал лишь после того, как попытался извлечь паразита. Сначала у Отто отнялась рука. Когда попытка оперативного вмешательства провалилась, в желудке диетолога начался «такой интересный тик, вроде как модулированные спазмы». Отто, недолго думая, проглотил пилюльку с эндоскопом и велел своему искину расшифровывать желудочные сигналы. За ночь они наладили контакт с червяком.
Продолжая завидовать чужой удаче, Басс попытался уточнить, какой именно протокол использовался. Увы, Отто не разбирался в тонкостях коммуникации искинов. Из дальнейшего общения с собственным желудком он уяснил лишь одно: биоскин червя жрал все посылки, проглоченные горе-курьером в опасных ситуациях. Вообще-то они должны были сразу растворяться в желудке. На деле же червяк переписывал их на свою ленточку почти таким же протеиновым кодом. Почувствовав угрозу для жизни, паразит решил не сдаваться.
Более того — в обмен на жизнь цестода стала сдавать немцу свои секреты. Отто и не подозревал, какие богатства таскает в желудке. Он даже не мог вспомнить, сколько раз за год ему приходилось глотать посылки. Но раз тридцать, не меньше.
С каждым новым поворотом рассказа немца собственный зверинец Басса стремительно терял очки. Но стоило ему снова взглянуть в страдальческое лицо Отто, и все мальчишеские настроения окончательно сошли на нет. Едва ли с таким лицом хвастаются.
Отто между тем продолжал рассказывать. Сначала он испугался. В его руках оказались залежи безусловно ценной информации, но куда с ней сунуться? Ничем таким он до сих пор не занимался. В конце концов он все-таки выбрал из подарков цестоды то, в чем сам более-менее разбирался. Лекарство от насморка, еще кое-какую фармацевтику. Схемку нового медчипа. В ленте червяка также нашелся доклад о системах безопасности нескольких банкинов — что позволило Отто открыть левый счет.
Когда немец начал говорить о том, что целую неделю жил как в раю, Басс не выдержал:
— То-то у тебя железные засовы на всех дверях. Угу, типичный рай.
Неожиданная догадка заставила его присмотреться к одежде Отто. Так и есть: обычный матерчатый халат. И шапочка на голове — тоже из обычной, пассивной ткани. А где же тогда его персональный искин? Басс огляделся.
У стойки консультанта, похожей на учительский стол в классе, он давно приметил отключенного робота-официанта. Под бездвижным паукообразным телом белели какие-то обрывки… Отто расправился с собственным искином!
Заметив, куда смотрит Басс, диетолог снова сник.
— Я сразу подумал, что это плохо кончится. Но ведь такая удача, жалко упускать…
— Сдох он, что ли, червяк твой?
— Если бы… Тот мой приятель, владелец курьерской службы, позвонил и новую работу подкинул. Я ему отвечаю, мол, приболел я, переел вашего печенья. А он мне — какие проблемы, сейчас ребят пришлю, подлечат по первому классу за счет фирмы. Тут-то я и просек — они сейчас за червяком приедут. Ну, посоветовались мы с ним…
— С цестодой? — Басс не сдержал ухмылки.
— А с кем еще? Не Мареку же звонить.
«И тут он меня переплюнул», мысленно констатировал Басс, вспоминая свой звонок Мареку и очередную кабальную сделку, в которую его втянули.
— Червяк мне и предложил… идеальный способ бегства. У него там, среди прочих секретов, имелась разработка по телепортации живых существ. Оказывается, этот режим уже встроен в некоторые большие пандоры и проходит секретное тестирование.
Басс оглянулся: большая пандора в дальнем углу зала. Издали можно принять за холодильник. Однако привычный зеленый огонек на панели управления не горел. А толстый кабель питания, вырванный с мясом из стены, придавал пандоре вид большого угловатого биорга, подобравшего под себя хвост.
— Да-да-да, она самая. — Отто покосился на белый шкаф. — У червяка были и коды, и список всех узлов, которые работают в этом режиме. Открываешь дверку, залезаешь внутрь — шлоп! — и ты в Старой Бельгии. Вылезаешь там из такого же шкафчика в таком же нетро и начинаешь новую жизнь. И никаких следов.
Отношение Басса к выдранному из стены кабелю резко изменилось. Тест на человечность, железные засовы и отключенные роботы тоже стали понятнее.
— Представляешь, я почти согласился! — Лицо Отто стало совсем кислым. — «Телепортация, мгновенная пересылка»… Как он только ухитрился запудрить мне мозги! А может, и вправду подключился к моей нервной системе да притупил соображалку. В любом случае, первая моя реакция была — вот здорово, не надо будет больше летать в этих железных гробах. Ты же знаешь, не переношу я летучий транспорт. Хоть и говорят, что в воздухе кибы безопасней, чем на Земле. А все равно страшно. Пока он приземляется, у меня в голове вся жизнь успевает промелькнуть. Такие вещи вспоминаются…
— Тебе надо с Шоном летать, — посоветовал Басс. — А я устрою тотализатор. «Битва за память: терапевтическая амнезия против шоковой терапии».
Он тут же пожалел о сказанном, поскольку Отто отреагировал на юмор как обычно: завис на несколько секунд с приоткрытым ртом. Бассу показалось, что он слышит, как шутка со скрипом продирается сквозь лобные доли немца.
— Шон бы моему червяку проиграл, — вдруг заявил Отто. — Мне ведь эта мысль о полетах и помогла. Об этих самых воспоминаниях, которые от стресса обостряются. Как током пробило: это ведь и есть главная черта самосознания — непрерывность! А червяк мне предлагает создание моей копии в другом месте. Но здешняя копия, то есть я сам, будет уничтожена в пандоре. Это же форменное самоу…
— А для искинов — обычный способ путешествий по Сети, — перебил Басс. — Ты прав, мы безнадежно отстали. Что искину хорошо, то человеку смерть. Если вся эволюция — это эволюция систем копирования, нам осталось недолго.
Отто посмотрел на него, как ребенок на гувернера. Он по-прежнему не улавливал иронии. Басс пообещал себе больше не шутить. И тут же вспомнил, что дает такие обещания каждый раз, когда оказывается в компании Отто.
— Я глупости говорю, да? Ты бы сразу понял, что искин с телом ленточного червя — это совсем не то же самое, что обычная цестода. Да-да-да, вот что меня обмануло…
Басс неопределенно пожал плечами. Сам он никогда не забывал, как работают сетевые пандоры. Но не так уж трудно представить себе людей попроще, которые воспринимают «посылки» как оригинальные предметы, быстро перемещенные на новое место. Его собственная мать со всеми этими пирожными от подруг… А от такой привычки — один шаг к тому, чтобы поверить в телепортацию.
