Йона - Фред Скарди
— А что вообще было? После того, как... когда я расправилась с Сотером? — спросила она.
— Сначала была одна неразбериха — все спасались как могли. Потом началась другая — это когда пленники вышли из Приютов, — сказала Лусия. — Потом Бурхан все организовал, ему удалось остановить хаос и начать восстание. Это даже восстанием было трудно назвать: Астра взяла под управление весь город и стала оператором для всех роботов в нем.
Йона сразу же убедилась в сказанном Лусией — они оказались в длинном, светлом коридоре, по которому двигались два паукобота и один H7. В прежней жизни «молоток» немедленно бы их арестовал.
— Стихийное и плохо организованное сопротивление модификатов было быстро подавлено, — сказала Лусия.
Йону, пока они шли, неотвязно преследовали странные чувства. Это началось еще в палате, с пробуждением. Ей постоянно чудились обрывки чьих-то мыслей; движения масс людей, модификатов — не только здесь, в здании, но и за его пределами. Корабли. Разные устройства. Грозовые разряды. И она не могла понять: чудится ли ей это или что-то изменилось в ней самой, и она стала намного чувствительнее?
В какой-то момент она ощутила армаду устройств, неотвязно движущихся в десятке метров прямо за спиной. Она обернулась — там были лишь несколько раненных людей, с трудом передвигающихся по коридору. Она дернула головой, чтобы отделаться от навязчивого состояния...
***
Заведовала местным моргом Инес — приятная, хрупкая женщина лет тридцати, помогал ей высокий, крупный мужчина лет за сорок по имени Абдул. Они нервно переглянулись, когда поняли, кто пришел.
Морг представлял собой обширное, разветвленное помещение с множеством круглых люков.
— После последней войны даже на десятую часть не заполняется. Моды обычно живут долго, — сообщила Инес и нервно хихикнула.
Они подошли к люку с номером 45. Сопровождавший ее Абдул потянул за рычаг справа от люка. Из темноты выехало длинное и большое нечто, напоминающее гильзу или колбу песочного цвета. Инес подошла ближе к люку, поднесла к нему правое запястье с черным браслетом на размер больше. Теперь здесь всем заведовали люди.
«Колба» стала прозрачной. Стало ясно, насколько огромны эти устройства для содержания в них человека: внутри нее, как в большой стеклянной усыпальнице, находился Маркус. Он был накрыт простыней, неестественно белое лицо открыто, и выглядел он так безмятежно, словно спал.
— Это «ампула». Внутри нее создан вакуум для предотвращения быстрого разложения, — сказала Инес.
Йона рассеянно кивнула и подошла, коснулась поверхности «ампулы».
— Можем оставить вас здесь на то время, какое пожелаете, — сказал Абдул .
Йона посмотрела на Абдула, не сразу поняв, что было сказано.
— Да, конечно, — ответила за нее Лусия.
Инес и Абдул ушли. Матхаи тоже отошел подальше, за стену, так что его не было видно.
— Маркус, — тихо прошептала она, прислонившись щекой к «ампуле», чувствуя, что вот-вот заплачет, но нет — было невыносимо тоскливо, воспоминания будоражили душу, но слез не было.
Я уже давно не плачу... — вспомнились слова Сайо. Воспоминания больше не боль, а величайшая драгоценность.
Йона сначала долго глядела на Маркуса и тихо шептала, что любит его. Лусия и Дебора безмолвно стояли в стороне. Йона пыталась зафиксировать этот момент в памяти, после чего обхватила «ампулу» руками, словно пытаясь обнять. «У тебя теперь будет фамилия...» — донесся голос мамы словно из другой жизни.
— Вот и все, — произнесла Йона. Теперь не будет ничего. Все закончилось.
И Йона, наконец, заплакала, глядя на него. Часть слезинок попадала на метагласс, медленно стекала и терялась внизу, а перед ее взором в этот момент проходила непрерывная череда всех светлых моментов с Маркусом. Как он в первый раз к ней подошел… Как они бегали за поле, к Скале целоваться, чтобы никто не видел… Как мечтали о будущем... И каждый раз, когда она думала о том, как они любили друг друга, возникал образ его гибели — воспоминание проявлялось как темное пятно на листке бумаги, когда держишь его над огнем: он сначала светел и цел, не охвачен пламенем, и вот, сначала пробивается темное пятнышко, потом ярко-оранжевый жар, сначала небольшой, прорывает бумагу, обугливает края, и вот, лист уже охвачен огнем.
Уже погибшего, она сейчас еще больше ненавидела Сотера. Уния... ее советники и легаты... Атлантис... с его модификатами... все эти роботы — без исключения... — ненависть к ним разрасталась, и все сильнее поглощала ее душу темным, беспросветным облаком...
Глава 31
Йона пошла на выход вместе Лусией и Деборой. Матхаи уже покинул их — ради пациентов.
— Сегодня или завтра они будут хоронить своих героев. Тех, кто погиб в эти дни, — сказала Лусия и вопросительно посмотрела на Йону.
Сначала было непонятно, чего она хочет, а потом… Брат. Она хочет поговорить о нем. Способность слышать и видеть чужое сознание никуда не делась, и с трудом контролировалась. Йона опустила глаза и, не мигая, уставилась в пол, прикладывая усилие за усилием, чтобы остановить поток мыслей вокруг, в том числе и Лусии. Она не хотела лезть ей в голову, но, увы, уже знала, о чем та спросит.
— Мы же заберем Маркуса? — спросила Лусия.
«Кто я такая, чтобы решать это?» — думала она, глядя на Лусию. Но сестра Маркуса действительно считала, что Йона имеет право решать.
— Да, конечно, — ответила Йона. — С чего ты решила, что я захочу… хоронить его здесь? — От слова «хоронить» она внутренне содрогнулась.
— Подумалось, вдруг… Извини.
— Все хорошо, — сказала Йона и коснулась руки Лусии. Было понятно, насколько тяжело ей сейчас.
Откуда-то доносился шум — кто-то большой и тяжелый ступал по полу. Из бокового коридора цокольного этажа вышли сначала Бурхан, а за ним Орди. У Йоны перехватило дыхание. Она снова чуть не заплакала.
У Бурхана на лице было два глубоких пореза, и несколько мелких, волосы были распущены и казались потрепанными. Орди выглядел
