Александр Белаш - Кибер-вождь
Многие тотчас вспомнили, что в приказе такой пункт имелся.
— Кристалл, выйди на площадку, посмотри, — Чак показал рукой на дверь, — я отдам приказ, тебя не тронут, но не делай внезапных движений. Этикет, сейчас к вам выйдет парень — не стрелять.
Кристалл развернулся и пошел. Чак перевел дыхание — кажется, начал налаживаться контакт, первый признак послушания. Кристалл открыл дверь, шагнул — снаружи стояли, плотно прикипев к стенам, серые; импульсные ружья наготове. Кристалл посмотрел в срезы стволов и так же неторопливо вернулся обратно. Напряжение возросло, словно вместе с увиденным Кристалл передал остальным свое настроение.
— Если вы сдадитесь, — монотонно и громко отчитывал Чак, — оружие применяться не будет.
— Я не хочу, не хочу этого, — Купорос сполз по стене на пол, откинул голову, его ломало, — я никуда не пойду.
— Вожак, — обратился Чак к Кристаллу, — это твоя команда. Успокой парня.
Кристалл нагнулся, потрепал Купороса по плечу.
— Эй, не гнись перед ними. Всем сейчас погано.
— Оружие, наркотики, деньги и ценности — на стол, — скомандовал Чак.
Кристалл выпрямился, раздвинул неподвижно стоящих Охру и Анилина, вынул из-под мышки «уран» и, подойдя к Чаку, одной рукой сгреб его за воротник, а другой приставил «уран» к горлу.
— А если попробовать вот так?..
— Я тебя не боюсь, плесень, — в лице Чака ничего не изменилось, — я сейчас скомандую, и начнется бойня. Не нарывайся, я пятнадцать лет куклами командую и знаю, на что способны Warrior'ы. Храть я на тебя хотел. Но я думал, что ты будешь умнее.
Кристалл отвел пистолет и бросил его на стол. Следом посыпались другие опасные и дорогие предметы.
— Единственно, о чем я жалею, — что не послал тебя туда же, — Кристалл указал на разбитое окно, — вдогонку.
— Не мечтай о несбыточном, — отрезал Чак, — вы не созданы для убийства. Руки за голову и выходим по одному.
* * *Вид у Хиллари при возвращении в проект был вызывающий. Над омутом невроза его держало ощущение победы над собой и обстоятельствами.
И сейчас же к нему привязалась Майрат с укоризнами:
— Мистер Хармон, вы поступили вопреки инструкциям. В разведке будут очень недовольны вами. Пожалуйста, впредь не…
Хиллари ласково взял ее за клапан кармана:
— Май, извини, что пришлось тебя оставить, — но случай был чересчур неуставной.
Майрат поглядела ему вслед долго и непонимающе. Проходя мимо, Ветеран промолвил ультразвуком:
— Я же говорил, что босс у нас — необычный.
— Зачем он меня рукой?
Ветеран полюбовался собой в полировке панели. «Предстоит ремонт». Формулировку ответа ему пришлось какое-то время обдумывать.
— Мы — его «семья». Мы воюем для него, а он нас любит и защищает.
— Вы его интегрировали?
— Босс к нам прислушивается, — не без гордости и удовольствия отметил Ветеран. — Умный, толковый босс. Он конкретно мыслит.
— А по-моему — он импульсивный и непредсказуемый, — возразила Майрат. — Его последний поступок…
— Ты могла бы не обсуждать?
— Может, мне с ним долго работать.
— Тогда впиши себе в перечень приоритетных установок еще одну — «Победителей не судят».
Ветерана не так беспокоила своя испорченная внешность, как приказ Хиллари — отгородить в тренировочном подвале загон для Детей Сумерек и разместить их там ВМЕСТЕ. У «семейки» сумеречных хищников Этикет выгреб небольшой арсенал, вместе они опасны… но Ветеран доверял боссу.
Приняв целебный душ, сменив аппликатор и отрегулировав настроение форскими травами и медитацией, Хиллари счел возможным повидаться со Звездочетом, который длинно исповедовался под запись Сиду. Звездочет потирал руки, поминутно охорашивался и невольно заискивал перед ними.
— Поймите меня правильно. Я сознаю, что действовал преступно, но я был так убежден в заблуждениях… Я не видел выхода! То, что натворил Фосфор, что-то сломало во мне… я бы все равно сбежал от них, пока они не посадили меня под замок… Заботятся же люди о животных в неволе! Вот и они…
— Вы, я вижу, прониклись, — одобрительно заметил Хиллари. — А им вы сможете все это повторить?
Звездочет все уронил: руки, голову; сгорбившись, он почти простонал:
— Ннне могу. Мне… стыдно.
— Идти — так до конца. Иначе наживете ко всему еще и комплекс ложного самообвинения. Виновны вы совсем в другом…
* * *Когда в иллюминаторе показалась колоссальная чаша стадиона, флаер пошел на снижение. На посадочной площадке уже ждали. Пройдя ряд запутанных подсобных помещений, Энрик с Пепсом оказались в просторной комнате, где выстроился комитет по встрече — несколько солидных мужчин и дам в одинаковых протокольно-деловых костюмах и с такими же выражениями лиц. Адвокаты, менеджер, директор стадиона, руководитель труппы, инженер по монтажу сцены, инженеры звука и видеоэффектов. Один Мариус Крысолов стоял особняком и что-то негромко говорил в прижатый к уху трэк. Среди этих озабоченных бесполых существ Энрик полыхал как трансгенный цветок — именно он был здесь главным, одновременно мотором и топливом всего действа. Без него работа присутствующих безликих существ была бы лишена всякого смысла. Они были винтиками и колесиками, передаточными шестеренками в великом механизме, имя которому — Церковь Друга. Они проделали огромную работу для того, чтобы толпы народа смогли увидеть Энрика, но самим им суждено было вечно пребывать в тени и безвестности. Они создавали пьедестал для кумира, и, если бы он рухнул, они оказались бы погребенными вместе с ним. Правда, многие бы потом отряхнулись и нашли себе работу в другом месте, но звездная команда собирается лишь однажды — да и кому приятно пережить катастрофу!..
Именно ощущением близящегося конца и был наполнен воздух в комнате, где все собрались, но Энрик словно не замечал этого.
Спокойно выслушивал он их короткие доклады. Все то время, что Энрик проводил в гостинице, здесь безостановочно трудились — монтаж громадной, в несколько ярусов, высотой с пятиэтажный дом, сцены, изменяющей свою стереометрию, и всех ее скрытых механизмов и гравиторов, монтаж голографической установки, способной создавать объемные спецэффекты, и акустической системы. Ювелирная инженерная работа по сборке этой аппаратуры не прекращалась ни на час, все узлы и блоки входили в строй в соответствии с поминутно расписанным графиком.
— Система звука отлажена и проверена; идет выравнивание акустической волны по фронту.
— Голографический экран собран, можем начать проекцию в любой момент; система плазменного ионоэффекта и голографии в движении будет готова через полчаса.
— Сборка механизмов объемного смещения сцены заканчивается.
— Гравилифт? Система левитации? — кратко спросил Энрик.
— Да, уже пущены и испытаны каскадерами.
— Монтаж сцены должен быть полностью завершен к 18.00, — заявил Энрик. Его тон не предполагал возражений, но они все же возникли.
— Мы рассчитывали на 19.00.
— Измените график. — Энрик повернулся к Мариусу Крысолову, который кончил говорить и молча ждал, когда обратятся к нему. — Что у тебя? Как публика?
— Прибыло уже тысяч двадцать; рассредоточились на местности, отчасти по барам и забегаловкам, которых тут пропасть. «Стойкие» контролируют воздержание. Поезда постоянно подвозят новых; наши идут потоком. Для внешнего кольца и проведения досмотра я пригласил сэйсидов; прибыли подразделения 104-й бригады, занимают позиции, а чуть раньше на стадион введены их поисковые группы. Поддерживать порядок на самом стадионе будут сэйсиды, а по секторам — «стойкие».
Пепсу показалось, что он на съемках фильма об очередном захвате мира в новотуанской манере, когда все статисты — в одинаковой одежде, а главный герой, какого бы он вида ни был, по туанской традиции вычурно одет, завит и накрашен, хоть бы он играл Президента Федерации. Но, услышав такие речи, трудно отделаться от впечатления, что следующей фразой будет: «Мои Легионы Смерти — в бой!». Прозвучало же несколько иное:
— Откройте все ворота, пустите публику внутрь.
— У меня есть инструкция, — вступил директор стадиона, — пока не займут позиции силы правопорядка — не открывать проход на трибуны. Пожалуйста, прислушайтесь к моему мнению: сейчас слишком рано, публика соскучится без зрелищ на пустом стадионе, и могут начаться неуправляемые потоки вверх-вниз и наружу, ведь на стадионе продажа спиртного и горячительного запрещена. У нас есть опыт по празднествам, мы полностью заполняли трибуны за час двадцать минут — так что не стоит торопиться.
— Мариус, — не слушая дальнейших объяснений, обратился Энрик к Крысолову, — отдай команду: пусть полицейские гвардейцы размещаются и чтобы никаких других видов полиции здесь НЕ БЫЛО — нам не нужны накладки в их действиях. Когда они прибудут?
