Стивен Браст - ТАЛТОС УБИЙЦА

– Хорошо, босс,

Мы простояли так около минуты: Маролан продолжал смотреть в одну точку, Лойош полетел в указанном направлении. Затем Лойош сказал:

– Босс, ты должен это видеть.

– Очень хорошо. Покажи.

Я закрыл глаза и позволил Лойошу заполнить мой мозг мысленными образами.

Да, это было зрелище.

Странные существа, около двух дюжин, и я никогда не видел, чтобы кто-либо или что-либо бегало столь быстро. У них было по четыре ноги, и ниже пояса они напоминали кошек, поменьше, чем тсер, примерно размером с тиассу, но без крыльев. Выше пояса они выглядели как люди. В руках копья.

– Котавры, Лойош?

– Полагаю, да, босс. Я не знал, что они на самом деле существуют.

– Я тоже. Интересно.

– Думаю, они направляются к нам.

– Да.

Я разорвал связь и теперь мог увидеть их своими собственными глазами, как постепенно приобретающее очертания пятно на горизонте. Вирра, однако, и быстро же они двигались. Я заметил, что Маролан не прикасается к своему мечу, и меня это несколько успокоило. Потом их стало слышно – очень низкий гул, который, как мне показалось, я уже когда-то слышал. Они производили удивительно мало шума для своего размера.

Внезапно котавры остановились перед нами. Уперев тупые концы своих копий в землю, они смотрели на нас с выражением спокойного любопытства на человеческих лицах. Наконечники копий были металлическими, что показалось мне существенным. Возникло впечатление, что они бежали лишь потому, что им этого хотелось. Никто из них не дышал тяжело. Они смотрели на нас не мигая, словно кошки. На них не было одежды, но на многих были пояса, с которых свисали мешочки. Мускулы на задних ногах выглядели весьма впечатляюще.

– Ну, – спросил я, – как вы еще развлекаетесь?

Маролан повернулся и уставился на меня. Котавр-предводитель, явно женского пола, посмотрела на меня и слегка улыбнулась.

– Охотимся, – сказала она. Она говорила по-драгейриански без малейшего акцента.

Лойош опустился на мое плечо, и глаза предводительницы расширились.

– Меня зовут Влад Талтош, – сказал я.

– Я Маролан, – сказал Маролан.

– А меня зовут Туман, – сказала она.

– Это потому, что, когда она бросает копье… – начал котавр с красными глазами.

– Заткнись, Бренди. – Послышался смех, в том числе и Лойоша, хотя только я это заметил.

– Джарег на твоем плече – твой друг? – спросила Туман.

– Да, – ответил я.

– Джареги питаются мертвыми котаврами.

– Мертвыми людьми тоже, – сказал я, что, похоже, ее удовлетворило.

– Что привело вас на Бескрайнюю Равнину? – спросила она.

– Мы путешествуем к Водопаду у Врат Смерти, – сказал Маролан, и вся компания котавров отступила на шаг назад. Я наклонился, сорвал ягоду и съел, ожидая их реакции.

Наконец Туман сказала:

– Надо полагать, у вас есть на это серьезные причины.

Маролан начал было отвечать, но другой котавр сказал:

– Нет, они просто развлекаются.

– Помолчи, Бирч, – сказала Туман.

– Послушай, – спросил я, – эти копья настоящие?

– Заткнись, Влад, – сказал Маролан.

Лойош, похоже, был на грани истерики. Некоторые из котавров, кажется, пребывали в подобном же состоянии. Я тоже. Маролан и Туман обменялись взглядами и грустно покачали головами.

– Если вы подождете здесь, – сказала Туман, – мы сейчас преследуем очень большую дикую кетну. Когда мы ее поймаем, то с вами поделимся.

– Надо развести огонь, – сказал Маролан. – Э… вы ведь жарите мясо, не так ли?

– Нет, – ответил Бренди, – мы предпочитаем, когда свежая, теплая кровь добычи стекает по нашим…

– Заткнись, Бренди, – оборвала его Туман. – Да, костер развести было бы неплохо.

– Тогда до скорой встречи, – сказал Маролан.

– Полагаю, до очень скорой, – ответила Туман, и они скрылись в той же стороне, откуда пришли.

Неподалеку от моего дома жил хороший портной. На следующий день я отправился к нему и заказал себе серый плащ. Кроме того, заказал новую куртку со стоячим воротником. Мне очень хотелось шляпу с пером, но у меня ее не было.

– Разжился деньжатами, а? – спросил портной.

Я не знал, что сказать, и лишь коротко кивнул. Не знаю, что он понял из этого жеста, но глаза его чуть расширились, возможно, от страха. С легким трепетом я повернулся к выходу и сказал:

– Я бы хотел получить их через неделю.

– Будет сделано, – ответил он. Похоже, у него перехватило дыхание.

Я прошел чуть дальше по улице и купил пару метательных ножей, решив сразу же начать упражняться в их применении.

Затем я явился к Найлару. Он кивнул мне и послал меня в комнату, где шла игра в шаребу. Два дня назад я сам играл здесь, и здоровенный джарег вышвырнул меня после того, как я ввязался в драку с другим посетителем. Теперь я сидел там, где раньше сидел этот джарег. Я пытался выглядеть столь же расслабленным и беззаботным, как и он. Полагаю, частично мне это удалось.

Проклятие, мне это понравилось.

Мы провели большую часть дня за едой и приятной беседой с котаврами, что доставило нам немалое удовольствие, хотя и нисколько не приблизило к цели. Обычно я не играю в азартные игры, но эти несчастные нецивилизованные существа даже не умели играть в кости сианг, так что мне пришлось им показать, как это делается. В нашем распоряжении было и неплохое средство платежа, поскольку некоторые куски кетны лучше других. Котавры оказались вполне способными учениками, так что когда они начали соображать, я прекратил игру.

– Подозреваю, – сказала Туман, – что в течение ближайших нескольких недель я не стану тебя благодарить за то, что ты научил нас этой игре.

– Это всего лишь безобидная забава, – ответил я в промежутке между кусками моего свежезажаренного выигрыша. Как говорится, забавна не игра – забавно, когда выигрываешь.

Забавно было подшучивать над ними, и я научился понимать, что захожу слишком далеко, наблюдая за хвостом, что было бы очень странно, если бы я перестал об этом думать. Маролан наложил исцеляющие заклятия на троих котавров, у которых тем или иным образом были повреждены левые ноги.

– Просто напасть какая-то, – сказала Туман, поблагодарив его.

– Проклятие? – спросил Маролан.

– Думаю, просто невезение.

– Подобное часто бывает, – сказал Маролан.

– Особенно там, куда вы направляетесь.

Маролан пожал плечами.

– Сомневаюсь, что ты знаешь об этих местах намного больше нас.

– Обычно я их избегаю.

– Мы тоже, если бы могли, – ответил Маролан.

Туман уставилась в землю, помахивая хвостом.

– Зачем вы туда идете?

– Это долгая история, – сказал Маролан.

– У нас есть время на долгие истории, – сказала Туман. – Заткнись, Бренди.

У Маролана, похоже, не было особого желания разговаривать на эту тему, так что наступила тишина. Потом кто-то из котавров подошел к Туман и что-то ей подал. Она взяла это и внимательно рассмотрела. До этого я не замечал, какие длинные и ухоженные ее руки, а ее ногти заставили меня вздрогнуть, вспомнив девушку, которую я когда-то знал. То, что держала Туман, походило на кусок кости.

– Да. Это подойдет, – наконец сказала она, протягивая кость Маролану.

Он озадаченно взял ее, в то время как я обошел его сзади и взглянул через его плечо. Вероятно, это был обломок черепа кетны. Он был почти квадратной формы, дюйма два на два, и на нем можно было разглядеть какие-то тонкие следы, по поводу которых я не мог сказать ничего определенного,

– Спасибо, – сказал Маролан. – Что…

– Если тебе доведется встретить на Дорогах Мертвых Кельхор и ты покажешь ей этот знак, возможно, она защитит тебя. – Она сделала паузу. – С другой стороны, она может этого и не сделать,

– С богами всегда так, – сказал Маролан.

– Возможно, – ответила Туман.

У меня были свои сомнения насчет того, знают ли они что-либо на самом деле.

Вот что вы можете сделать, если у вас есть настроение. Найдите драгейрианина, который не намерен вас поколотить, и заведите с ним разговор о магии. Заметьте, как искривятся его губы, когда он услышит о колдовстве. Потом начните обсуждать числа, связанные с волшебным искусством. Расскажите о том, что для некоторых заклинаний нужны две черные свечи и одна белая, а для других – две белые и ни одной черной. Можете упомянуть, что, например, для одного из самых простых любовных заклинаний требуются три щепотки розмарина. Размер щепотки не имеет значения, но число три жизненно важно. Можете сказать, что при другом заклинании нужно говорить строками по девять слогов, хотя что именно при этом говорится, значения не имеет.

К этому времени он будет уже не в состоянии скрыть своего презрения и начнет говорить о том, насколько глупо придавать значение числам.