Стивен Браст - ВЛАД ТАЛТОС

Стивен Браст

Влад Талтос

Джарег

Пролог

Есть некое сходство, если мне будет дозволено прибегнуть к незамысловатой метафоре, между ощущением ледяного ветра и ощущением лезвия кинжала, когда таковые касаются затылка. Если постараться, я могу вызвать воспоминания как о том, так и о другом. Ледяной ветер неизменно оказывается более приятным. Вот, скажем…

Мне одиннадцать лет, я убираю грязную посуду в ресторане отца. Вечер выдался спокойным, в зале всего лишь несколько посетителей. Небольшая компания только что освободила один из столов, и я направился к нему.

В углу устроилась парочка – он и она. Оба, естественно, драгейриане. Люди редко к нам заходили; возможно, потому, что мы тоже были людьми, и они не хотели это подчеркивать – не знаю. Мой отец и сам избегал иметь дело с выходцами с Востока.

У дальней стены сидели трое. Драгейриане. Я отметил, что посетители, вставшие из-за столика, который я убирал, не оставили чаевых. И тут услышал восклицание у себя за спиной.

Обернувшись, я заметил, как драгейрианин из троицы, что занимала дальний стол, уронил голову в тарелку, где лежала нога лиорна с красным перцем. Отец разрешил мне приготовить соус, и в первый момент – вот глупость! – я испугался, что сделал что-нибудь не так.

Двое других быстро встали – казалось, они совсем не обеспокоены тем, что случилось с их приятелем – и направились к двери. Тут я сообразил, что платить наши гости не собираются. Я поискал глазами отца, но он ушел на кухню.

Потом я снова взглянул на стол, размышляя над тем, что сделать прежде – помочь задыхающемуся типу или попытаться перехватить двух других, которые уходили, не заплатив по счету.

И вдруг я увидел кровь.

Рукоять кинжала торчала из горла парня, лицо которого покоилось на тарелке рядом с ногой лиорна. До меня постепенно начало доходить, что здесь произошло, и я решил – нет, пожалуй, не стоит требовать у покидающих нас джентльменов плату за ужин.

Они не бежали, даже не торопились. Просто быстро и спокойно прошли мимо меня к двери. Я не шевелился. Мне кажется, и не дышал. Помню, как вдруг отчетливо ощутил биение собственного сердца.

Неожиданно я понял, что один из них остановился у меня за спиной. Я замер на месте, мысленно вознося молитву Вирре, Богине Демонов.

В следующее мгновение что-то холодное и твердое коснулось моего затылка. Я был так напуган, что даже не вздрогнул, просто не мог. Мне хотелось закрыть глаза, но у меня ничего не получилось, я стоял и смотрел прямо перед собой. Только сейчас я заметил, что за мной наблюдает драгейрианская девушка. Она начала медленно подниматься со своего места. Спутник девушки протянул руку, видимо, хотел остановить, но она стряхнула ее.

Я услышал тихий ласковый голос у своего уха:

– Ты ничего не видел. Ясно?

С высоты моего нынешнего опыта могу совершенно уверенно сказать, что мне не угрожала настоящая опасность – если бы у того типа возникло желание меня прикончить, он бы уже сделал это. Однако я был молод и дрожал от страха. Я понимал, что мне следует кивнуть, но не мог. Драгейрианская девушка была уже почти рядом с нами – вероятно, стоявший у меня за спиной негодяй ее увидел, потому что лезвие кинжала исчезло, а в следующее мгновение послышались удаляющиеся шаги.

Меня отчаянно трясло. Высокая драгейрианка мягко положила руку мне на плечо, и у нее на лице появилось сочувствие. Никогда прежде ни один драгейрианин так на меня не смотрел – в некотором смысле ощущение оказалось не менее жутким, чем пережитое несколько минут назад. Мне страшно захотелось спрятать голову у нее на груди, но я сдержался. Тут только я услышал, что она говорит со мной, пытается успокоить.

– Не волнуйся, они уже ушли. Ничего больше не случится. Не беспокойся, с тобой все будет в порядке…

Из соседней комнаты выскочил отец.

– Влад, – позвал он, – что здесь происходит? Почему…

И застыл на месте – увидел тело. Его стошнило, и мне стало за него стыдно. Рука на моем плече напряглась. Я почувствовал, что перестал дрожать, и посмотрел на стоящую передо мной девушку.

Девушка? Судить о ее возрасте мне было трудно. Впрочем, поскольку она являлась драгейрианкой, ей могло быть от ста до тысячи лет. В одежде преобладали серые и черные цвета, из чего следовало, что она принадлежит к Дому Джарега. Ее спутник, который направился к нам, тоже был джарегом. Троица, еще недавно сидевшая в углу, принадлежала к тому же Дому. В этом не было ничего особенного: в основном наш ресторанчик посещали джареги да изредка теклы (каждый Дом драгейриан носит имя одного из местных животных).

Спутник девушки остановился у нее за спиной.

– Тебя зовут Влад? – спросила она.

Я кивнул.

– А меня – Кайра.

Я снова только кивнул. Она улыбнулась мне, а потом повернулась к своему спутнику. Они расплатились по счету и ушли. А я принялся убирать за умершим – и моим отцом.

«Кайра, – подумал я, – я тебя не забуду».

Когда спустя некоторое время явилась стража, я был на кухне и слышал отца, заявившего, что никто не видел, как произошло убийство, поскольку все находились на кухне. Однако я не забыл ощущение от прикосновения лезвия кинжала к затылку.

И еще одно мгновение.

Мне только-только исполнилось шестнадцать, я шагал через джунгли, раскинувшиеся к западу от Адриланки. До города оставалось больше ста миль, наступила ночь. Я наслаждался ощущением одиночества и чувством легкого страха, размышляя о возможности встречи с диким тсером, лиорном или даже, да охранит меня Вирра, с драконом.

Земля у меня под ногами то хрустела, то хлюпала. Я не пытался двигаться тихо; наоборот, надеялся, что шум моих шагов отпугнет любого опасного зверя. Теперь я бы не стал вести себя подобным образом.

Я поднял голову, но небо над Драгейрианской Империей затянула сплошная пелена туч. Мой дедушка говорил, что на нашей родине, на Востоке, не бывает такого оранжево-красного неба, а по ночам можно увидеть звезды. И я смотрел на них его глазами. Он открывал мне свой разум, обучая колдовству. Именно желание познать все тайны колдовства и привели меня в возрасте шестнадцати лет в джунгли.

Небо давало достаточно света, и я видел землю под ногами. Я не обращал внимания на царапины, которые оставляла на лице и руках листва. Тошнота, появившаяся после того, как я телепортировался сюда, постепенно проходила.

Получилось весьма забавно: я использовал драгейрианскую магию, чтобы перенестись туда, где должен был проходить очередной этап моего обучения колдовству. Я поправил заплечный мешок и остановился на поляне.

Пожалуй, эта вполне подойдет, решил я. Круглое открытое пространство футов на сорок густо заросло травой. Я обошел прогалину, напрягая глаза и стараясь все как следует разглядеть. Не хватает только наткнуться на сеть креоты.

Но поляна была пуста. Я остановился и опустил мешок на землю. Достал маленькую жаровню, мешок с углями, черную свечу, палочку благовоний, мертвую теклу и несколько сухих листьев растения горинт, которое считается священным в некоторых религиозных культах Востока.

Я тщательно растер листья в порошок, потом обошел поляну и рассыпал порошок по ее границе.

Вернулся в центр. Уселся и довольно долго выполнял ритуал расслабления каждой мышцы, пока почти не вошел в транс. А когда тело сумело избавиться от напряжения, разуму ничего не оставалось, как последовать за ним. И тогда я начал медленно, по одному, укладывать угли в жаровню. Сначала некоторое время держал их в руках, стараясь ощутить форму и фактуру, так что мои ладони быстро перепачкались в саже.

Во время колдовства любая мелочь превращается в своего рода церемонию. Еще до того, как начинаются настоящие заклинания, все следует самым тщательным образом подготовить. Конечно, можно сосредоточиться на желаемом результате и надеяться на успех. Однако шансы в этом случае не слишком велики. Когда ведешь себя как положено, колдовство почему-то приносит куда большее удовлетворение, чем магия.

Уложив угли в жаровню, я добавил к ним благовония. Взяв свечу, долго и пристально смотрел на фитиль, приказывая ему зажечься. Естественно, я мог использовать огниво или магию, но мне хотелось создать у себя нужное настроение.

Мне кажется, джунгли – весьма подходящее место для занятий колдовством. Прошло всего несколько минут, и фитиль задымился, а вскоре возник маленький язычок пламени. Я обрадовался, что совсем не почувствовал утомления, которое сопровождает любое серьезное заклинание. Еще недавно я так слабел после зажигания свечи, что мне не хватало сил даже на псионическое общение.

Я учусь, дедушка.

Потом я поджег угли при помощи свечи и мысленно приказал огню разгореться поярче. Когда пламя весело заплясало на углях, я поставил свечу на землю. Тонкий аромат благовоний коснулся ноздрей, и я закрыл глаза. Порошок из листьев горинта помешает случайному животному проникнуть на поляну и отвлечь меня. Я ждал.