Варди Соларстейн - Дорога на Торхольм
И информация о любых изменениях в моральном и идеологическом настрое в войсках пошла к командованию чуть ли в режиме реального времени.
Хаген с Ингваром, и умудренный годами Мудрый Скарви, получив доступ к такому массиву данных схватились за голову. Ведь, как считали они, нужно немедленно реагировать на каждый всплывающий случай яркой нелояльности и карать за всякое преступление, которое становится известным. Любое слово несогласных вносить в специальные свитки. Влад лишь посмеялся над ними. Госбезопасность, по его мнению, не должна вообще интересовать уголовщина. Ее дело — предотвращение крупных саботажей, охрана высших лиц государства, нейтрализация потенциальных талантливых лидеров оппозиции. А все остальное сделает хаос разнонаправленных человеческих страстей и желаний. Солдаты много о чем треплются, большей частью о своих несбыточных мечтах, опираясь в голословных обвинениях на самую обычную человеческую зависть. Нет никакого смысла реагировать на каждый чих, и пока вероятные бунтари не начали собирать ячейки — все идет нормально. А до создания ячеек всем начинающим маргиналам ой как далеко, потому что благодаря реорганизации подразделения специально перетасованы и в них добавлены жрецы новой религии с прописанной должностной инструкцией замполита.
Влад не просто так через неделю после штурма уехал из комфортабельного замка Ногт и разместился в неуклюжем срубе, что служил казармой Андриллу и его людям, свалив все дела по реорганизации войска на Вита и Скарви. Крепостцу, построенную бывшим моряком, сейчас срочно расширяли, чтобы вместить Великого конунга и его охрану. Конечно близко, а по местным меркам вообще рядом, находился замок Трант, Влад в сносных условиях, разместил там своих эльфов и хакерш и даже наведывался туда время от времени. Хотя эта свита конунга конечно и так проводила рядом с ним на берегу реки целый день, приезжая как на работу.
Так чем же занялся удачливый полководец на берегу этой великой реки, пересекающей полконтинента? Археологические раскопки — вот теперь что занимало воистину разностороннего бывшего сисадмина и подпольщика. Еще до конфликта с баронами, читая переписку Транта, он обратил внимание на странный заказ, содержащий приличный перечень шанцевого инструмента. Низложенный феодал собирался что-то раскапывать на берегу реки, там, где у брода, среди вековечных елей и сосен, угадывались остатки древних строений.
И вот опять, отложив только что полученное письмо от миледи Аннет, с приглашением через две недели прибыть на свадьбу в замок Ногт, он печально вздохнул и вышел из хибарки, служащей ему сейчас временным штабом, на воздух. Генерала Вита ему было искренне жаль. Женитьба в судьбе мужчины — часто тот самый страшный и непоправимый шаг что может сделать человек в своей жизни, намертво и навсегда обрывающий веселую и беззаботную жизнь без лишних скандалов и ответственности. Но мужчина сам выбирает жестокость своей судьбы по себе, а потом живет с ней. Каждому свое. И не будем тут углубляться в дебри психологических изысканий, согласно которым, отбирает подходящие варианты в первую очередь как раз таки женщина, а мужчина просто тыркается по возможностям время от времени, пытаясь любым доступным способом расширить спектр своих небогатых шансов на продолжение рода.
Официально, генерал Вит командовал всеми вооруженными силами и считался владельцем замка Трант. Но сейчас комендантом замка был капитан Мадерик, а Вит управлял аж целыми двумя поселениями — замком Ногт и военным лагерем при нем. Конунг запретил сносить любые фортификационные постройки, и теперь, по факту, и лагерь и крепость находились в черте одного объединенного населенного пункта, окруженным основательно укрепленным тыном.
Конунг вернулся от мыслей бренных о сиюминутном к терпеливо ждущим его столетия археологическим загадкам:
— Значит так! — обратился Влад к стоящим и ожидающим приказа солдатам с лопатами в руках, предварительно сверившись с разграфленной картой местности. — Копаем вон от той сосны и до обеда!
Солдаты, подгоняемые офицерами, грустно побрели на место раскопок. Эти несколько дней, с черенками в руках, для них тянулись как те самые века, сквозь которые им следовало прокопаться.
— Стиг! — подозвал Влад ассистирующего ему в раскопках головастого паренька.
Тот подбежал, обменявшись на бегу кивками с одним из телохранителей Влада, комотделения Троем, приходившимся ему братом.
— Вот, Ваша Светлость! Намагнитил иголки как вы вчера просили!
"А пацан молодец", — подумал Влад. — "Его орудие на штурме стреляло метче остальных. И намагнитил иголки как-то. Блин, надо будет спросить, не развеяв свой ореол всезнающего вождя, как он это ухитрился сделать?"
Стиг сумел намагнитить весьма просто, он взял у Марины шелковый платочек, и потер им иголки вдоль, в одном направлении. Марина без особых выкрутасов общалась с этим парнем, своим сверстником, потому что он единственный кто ее смог уделать два раза подряд в "эльфийские шахматы". Влад, глядя на увлеченную и бескомпромиссную игру, как-то чуть один раз не пошутил, что из их одержимой парочки выведет расу сверхлюдей. Но, слава Маниту, нашел в себе силы сдержаться. Это было странно, он видел шестым чувством, что молодежь будет связана в будущем, так же как Влад в свое время увидел вместе и эльфов, но это радостное чувство за их совместное счастье в то же время наполняло душу глухой тревогой. Ведь, если подумать, это могло и означать, что Марина не вернется в Митгард, в мир Земли, или еще что хуже — они все туда не вернутся. А ведь у Марины, как догадывался Влад, есть самые веские основания, для своего возвращения, с ней, об этих резонах, еще следовало откровенно поговорить. И эти причины весьма усложнялись проявленными Мариной глубокими и системными познаниями в процедурах разведывательной работы…
Конунг отстранился от злых мыслей, используя испытанное средство — представив поле с ромашками. Стало легче, зуд предвиденья, колокол рока ушел куда-то в неслышимую даль. Но его уже стало понемногу напрягать все происходящее. Ведь третью ночь подряд, конунг просыпался весь в поту и ужасе от приснившегося. Последний сон запомнился как прошедший наяву. Сюжет транслировался довольно печальный. В нем Влада опять убивал томагавкам Трой, следующим он видел целующихся Марину со Стигом, а затем шел эпизод с убитой стрелой в спину Катериной. После все во сне заплывало в огне. Горел лес, горели замки.
Высшие силы, а может подсознание, явно давали конунгу знак, причем без модных фрейдовских обратных интерпретаций, а сразу показывая будущее ясной картинкой.
"Вот так всегда", — расстроился в своих мыслях Влад. — "Строишь, строишь королевство, расчетливо и холодно, а стоит вплестись в повествование горячей страсти двух сердец, пораженных ферромонами амура, и все. Хана всем-всем планам, королям и королевствам".
Он покосился на Троя. Определенно томагавк из сна торчал у телохранителя за поясом. У конунга страшно зачесался затылок — именно туда его во сне ударили этим томагавком.
— Стиг, как ты намагнитил иголки? — не выдержал конунг. Мысли у него просто бурлили в голове и срочно требовалось получить ответ хотя бы на одну загадку.
Парень простодушно протянул шелковую тряпочку своему командующему. Влад пощупал руками нежную фактуру ткани и явно увидел, что платок тот самый, что он подарил после штурма Ногта Марине.
"Млять", — совсем уж огорченно подумал конунг. — "Даже идиот способен все эти знаки прочитать. Меня кто-то наверху, видимо, считает особенно тупым, раз такие подсказки пошли открытым текстом".
Утро вообще принесло одни разочарования. Воспользовавшись тем, что его хакерши и эльфы расквартированы в близлежащем замке, конунг, которому его скромность весьма иногда мешала если не жить, то распробовать все удовольствия жизни, решил пуститься во все тяжкие. То есть не в смысле решения устроить оргию, залив землю приречной крепости вином и кровью, а просто, хотя бы прервать свой вынужденный целибат. Тайком от юных и, как он думал, невинных, приближенных женского пола, дабы не подрывать свой авторитет, Влад взял да и купил как-то у одного из проходящих караванщиков товар женского пола, рабыню проще говоря. Рыженькую, плотненькую, как говорится, кровь с молоком, чуть староватую по местным меркам, но зато в самый смак для изголодавшегося мужика. И не модный подиумный суповой набор, состоящий из голодных глаз, впалых ребер и зачморенного диетами вида, а чтоб тела приходилось ровно столько, дабы щипнуть, а затем и погладить было за что. Влад, существовала у него определенная слабость, всегда отдавал предпочтение рыженьким. Нравились они ему особой бесшабашностью выгодно отличающих их от прочих разномастных характеров. Вот есть же определенный набор штампов, от которых цивилизация никогда уже, наверное, не избавится, как ни сажай мужиков по кутузкам за их предвзятый шовинизм: блондинки — кукольно красивые туповатые тугодумки, брюнетки — утонченные коварные стервы, шатенки — целеустремленные но ветреные хитрые бестии. Вот из этого-то логического ряда выбиваются лишь рыжие, они безбашенно-смелые чувственные беспредельщицы. И только рыжая может встать со своего места и посреди оглушительной тишины замолкшей аудитории поинтересоваться у самого Серого Императора, "не планирует ли тот парочку-другую силовых структур переименовать в "пидоров" и "геев". Чаще всего, именно у рыжих дам, неважно причем, крашеная она или натуральная, на пределе критической ситуации проявляются стальные яйца, иногда, даже круче по качеству материала, чем у некоторых мужиков.
