Руди Рюкер - Реал
Взгляд Фила остановился на кукле Хампти-Дампти, большущей как дыня. Кукла была сделана из отличного имиполекса, которым не побрезговал бы ни один молди, и в принципе могла служить в качестве скафандра. Но сможет ли он заставить Хампти-Дампти надеться на себя, стать для него скафандром? С виду кукла выглядела совершенно тупой. До недавнего времени глупышей не экспортировали с Луны на Землю, потому до сих пор Фил не имел опыта в обращении с ними. Как говорят, по уровню развития глупыши где-то между молди и ДИМ. Считалось, что изобретатель Вилли Тейз встроил в глупышей специальное устройство, которое не позволяет им неожиданно развиться до неконтролируемого уровня молди.
— Иди сюда, — поманил он рукой Хампти-Дампти. Толстое яйцо робко улыбнулось. Фил решил попробовать обратиться к глупышу по ювви. Разум Хампти-Дампти оказался подобен разуму собаки: простейшее безответное отражение текущей реальности. — Иди сюда, — повторил Фил. — Мне нужна твоя помощь. Иди сюда, Хампти. Иди к Филу.
Яйцо начало медленно приближаться к нему вдоль ствола дерева.
— Ты сможешь обернуть меня с ног до головы? — спросил Фил, передав глупышу мысленный образ человека в скафандре-пузыре. — Можешь стать для меня скафандром и давать мне воздух?
Лицо Хампти-Дампти треснуло широкой улыбкой, и оно отправило Филу обратно образ чего-то, что напоминало предварительно заложенную программу:
— Да, Хампти-Дампти может стать скафандром. Каждое оригинальное произведение фирмы «Глупыши Кори Рипсома» может быть использовано в качестве скафандра в аварийной ситуации. Это одна из причин, почему каждая лунная семья должна завести себе по крайней мере одного глупыша!
Яйцо подобралось еще ближе, широко открыло рот и осторожно укусило Фила за руку. После этого пластиковая плоть глупыша разжижилась и обтекла собой всего Фила, герметично запечатав собой его тело в подобие скафандра. Отдающий плесенью воздух начал толчками поступать прямо к ноздрям Фила, имиполекс перед его глазами стал прозрачным.
Снова ухватившись за сук, Фил высунул голову в дыру во второй раз. И вновь первым, что он увидел, было необъятное розовое пространство — вполне вероятно, это было тело Ом.
Усилием заставив свой взгляд не блуждать беспорядочно, Фил постарался замереть в полной неподвижности и спокойствии, несмотря на то, что он висел, наполовину высунувшись в гиперпространство, держась за сук дерева, по другую сторону которого пьянствовали трое жмуриков. Фил попытался компенсировать пульсацию поля зрения поворотами головы в одну и другую сторону, но это не особенно помогло.
То, что с ним происходило, напоминало попытки действовать руками, наблюдая за ними в зеркало. Все выглядело перевернутым вверх ногами, задом наперед или даже вывернутым наизнанку.
Но даже в такой ситуации он смог лучше рассмотреть многое из того, что видел раньше. Фил обнаружил, что, потеряв что-нибудь из виду, он может найти это снова, поводив головой из стороны в сторону. Движения головы иногда сопровождались дополнительными эффектами, в виде образов, которые его сознание не могло интерпретировать в виде чего-то цельного. Некоторая часть бесконечной розовой поверхности представляла собой плавно слившиеся друг с другом сферы — не стоило сомневаться, что так выглядели гиперэнергосферы, или пальцы Ом, чья гиперповерхность покрывала собой остальную часть ее тела. А розовые изгибы за пределами сфер? Эта дальние части тела Ом — по ощущениям Фила, размеры Ом имели астрономические масштабы.
При взгляде вниз, на себя самого, Филу предстало действительно уродливое зрелище. Там, где он ожидал увидеть плечи и грудь, оказался поперечный разрез его тела. Одни из фрагментов тела непрестанно вздрагивали, эти подрагивания совпадали с биением пульса Фила, отлично слышимого в полной тишине гиперпространства. Дергающаяся штука была его сердцем. Но в этом странном представлении сердце являло собой не цельный орган, но тоже поперечный разрез, мускульное кольцо, наполненное текущей кровью.
Рядом с сердцем имелся поперечный разрез сокращающихся легких, похожих на овальные фрактальные кочанчики капусты-брокколи. Его тело по внешней границе было окружено мускульным кольцом с полукругами костей-ребер грудной клетки. Розовая граница гиперсферы заслоняла собой то, что можно было увидеть на месте живота и содержимого, внутренностей.
Внезапно один из жмуриков крепко стукнул по дереву, ствол содрогнулся, и от страха и неожиданности Фил потерял ориентировку. Тот же, что раньше, яркий свет ударил ему в глаза. Фил прищурился, пытаясь защитить слезящиеся глаза и разглядеть хотя бы какие-нибудь детали. Глядя на свет, он взирал на сцену величия и безмятежной смиренности. Поводив головой, чтобы осмотреть окружающие участки гиперпространства, он заметил, что источник света окружен мерцанием, словно бы к свету и в свете летели какие-то предметы. Что это за чудесные предметы летят ана в Священный Свет?
Внезапно чья-то тяжелая рука схватила Фила за ремень и втянула его обратно в дыру. Это был Па, гораздо пьянее, чем прежде. Фил почувствовал, что ему хочется врезать отцу. Старый болван.
— Тебе нужно быть поосторожней, а то выпадешь наружу, — сказал ему Па. — Хорошо, что я сообразил проверить, как у тебя дела.
— У меня все в порядке, — раздраженно ответил Фил, снимая капюшон Хампти-Дампти со своей головы. Глупыш решил, что на этом его обязанности закончены, сполз с тела Фила и снова свернулся в форму первоначального яйца.
— Оставь меня в покое, Па, — продолжил Фил. — Поговорим, когда ты проспишься и протрезвеешь.
— Я до смерти боюсь спать, — ответил старина Курт. — Во сне ко мне всегда приходит Ом.
— Тогда просто оставь меня в покое, — сказал Фил и, оттолкнувшись от дерева, отплыл в пустоту гиперсферы. Позади у него был долгий день, и он здорово устал. Воспользовавшись невидимой алла Ом, он сделал себе чашку воды, которую с жадностью осушил до дна. От воды у него немного полегчало в желудке, где давило от съеденных «рылец фри». Фил закрыл глаза и постарался расслабиться, с грустью думая о Йок и обо всем том, что случилось с ним за последнее время. Довольно скоро он уснул.
ВТОРНИКЕго разбудила Темпест, подсунувшая ему под нос сочащееся жиром рыльце фри.
— Новый день настал, молодежь. Надеюсь, ты больше не будешь так кричать на своего отца? Я принесла тебе на завтрак эти чудесные рыльца.
— На фиг рыльца, Темпест, я смотреть на эту гадость не могу, в животе бурлит. Покажи мне, в какой части алла-каталога ты их нашла? Там должно быть что-нибудь поприличней.
Фил был здорово голоден, но его желудок напрочь отказывался принимать рыльца, даже думать о них было невозможно.
— Вот, смотри, — ответила Темпест и отправила Филу по ювви закладку в каталоге пришельцев, который дала им Ом.
Ни один из объектов по соседству с рыльцами ни на грамм не напоминал еду; как показалось Филу, рыльца в хозяйстве метамарсиан имели какое-то отношение к чистящим средствам.
— Господи помоги, — вздохнул он.
В тот же миг, как только он это сказал, каталог немедленно изменился, продемонстрировав ему стол заполненный отличной, с виду вполне человеческой, едой, как нельзя лучше подходящей к завтраку: фрукты, хлеб, несколько сортов сыра и кувшины сока.
— Осуществить, — поспешно попросил Фил, и вещественная копия продуктов закружилась в воздухе вокруг него и Темпест. — Благодарю тебя, Ом.
Фил прислушался, пытаясь разобрать ответ, но во время бодрствования слов Ом он расслышать не мог. Совсем недавно во время сна он очень бурно с Ом разговаривал. Они общались целую ночь напролет, обсудив большую часть происшедшего с ним и то, что он видел и чувствовал, и в свою очередь Ом много расспрашивала его о фактах двадцати четырех прожитых лет жизни, о том, мысленные образы чего Ом смогла найти и выудить из его памяти. Это было похоже на тот случай, когда он отправился на пикник с Кевви, и та на дорогу прилепила себе пластырь с метедрином, да так и забыла потом его отлепить. Но в отличие от Кевви, Ом предпочитала, чтобы большую часть разговора вел сам Фил. Расскажи мне о том, расскажи мне об этом и объясни мне, что ты имел в виду, когда рассказывал об этом и о том? Неудивительно, что он совсем не отдохнул за ночь.
Завтрак был отменный. Темпест, Дарла, Курт и пес Планета с аппетитом принялись за еду. После еды, когда все устроились в разных уголках, чтобы облегчиться, Ом сразу превращала их «дела» в воздух. Например, когда Фил мочился, струйка превращалась в трепещущее ничто прямо в нескольких сантиметрах от кончика его члена.
— Сегодня больше не пьем, — мрачно сказал Па после того, как они снова слетелись вместе. — Мне нужно поговорить с сыном.
— Четвертое измерение, — проговорил Фил. — Оно и в самом деле есть.
— Ты здорово придумал со скафандром из Хампти-Дампти, — сказал Па. — Я до такого не додумался. До сих пор я только два раза сумел высунуться из дыры, всего на несколько секунд. И испугался до усрачки.
