Шлимазл - Гульнара Черепашка
— Полчаса-час?! — просипела жена Отори. — Мы задохнемся!
— Выйдем на открытое пространство — станет лучше, — посулил Стефан.
Не то, чтобы он был в этом уверен. Но им нужна какая-то надежда, чтоб продержаться. Чтобы дойти.
Черт! Скверно, что не смогли выйти нормальным путем. В рабочей зоне можно было бы взять защитные костюмы. Или хотя бы респираторы. Ему-то с Отори привычно. А каково слабой женщине и детям!
Тросов и карабинов мало. Магнитных застежек и специального оборудования вовсе нет. Рюкзак с амуницией лежит сиротливо в канале коммуникаций в рабочей зоне. Там, где он его и подготовил.
Ладно. Прорвутся! Им нужно просто дойти до большого города. И он доведет туда своих подопечных.
*** ***
Дорога заняла не час, а два с лишним.
Как ее пережили жена Отори и малыши — Стефан старался не думать. Будь вокруг светло — можно было бы сократить путь едва ли не вдвое. Но действовать приходилось в тех условиях, что имелись.
Он повел маленькую группу прямо сквозь переплетения улиц гетто. Что тут, что за его пределами было одинаково темно. А здесь хотя бы меньше была вероятность на кого-нибудь нарваться. К тому же с открытого пространства время от времени слышались выстрелы. Попасть под случайную пулю не хотелось.
Стефан лишь мысленно с досадой плюнул. Здесь же идут не только линии коммуникаций, но и кабеля! О чем думают все эти люди?
Черт с ними. Он запретил себе думать о царящем хаосе. Его ближайшая задача — вывести беглецов с изнанки в город!
А ведь, судя по тому, как першит в горле, горе-стрелки уже успели повредить какой-то трубопровод. И это явно не воздуховод вентиляции! А вытекающий из пробоины газ распространяется все дальше, концентрация повышается. Хотя, помнится, запертые на изнанке рабочие еще черт-те когда жаловались на то, что дышать невозможно.
Протащив спутников через гетто насквозь, Стефан поволок их вдоль сиротливо тянущейся трубы в каких-то полметра диаметром.
В другое время он ни за что решился бы на такой отчаянный ход. Однако исчезновение гравитации кое-что поменяло. И, лишив привычной опоры под ногами, добавило недоступных ранее возможностей. С рядом оговорок, само собой. Но сейчас Стефан решил, что можно рискнуть.
Трое взрослых и четверо детей — пусть даже все были сравнительно субтильными — вместе составляли существенную массу. И их передвижение с опорой на трубопровод могло этот самый трубопровод повредить. Да и для них самих это было опасно.
Но в условиях практически полной невесомости все менялось. Во-первых, при определенной смелости движение существенно ускорялось. Во-вторых, труба становилась не опорой, а лишь направляющей.
Путь между районами гетто до большого города и правда занял меньше четверти часа. От рыщущих тут и там ремонтников и вооруженных людей беглецы скрывались за той самой трубой, вдоль которой передвигались. Темноту разрезали лучи света — слишком короткие, чтобы дотянуться до них толком. Стефан даже не пытался зажигать фонарик — передвигался на ощупь. Кромешный мрак стал союзником. Скрыл их крохотную группу от опасности.
Проблемой он сделался, стоило добраться до сооружений городских районов.
Здесь уже не стреляли. Суета осталась за спиной. И Стефан вплотную столкнулся с собственным скверным знанием планировки изнанки большого Сан-Сана.
Точнее — он помнил расположение районов по карте. Помнил приблизительно и расположение самых крупных улиц и проспектов, площадей, узлов и пересечений. Но вот отыскать все это впотьмах и определить — где именно он очутился… при освещении все было просто — внутренности Сан-Сана просматривались прекрасно. Возможно, кое-где свет мог показаться тусклым. Кое-где вообще шла чисто символическая подсветка. Но она была.
А теперь все окутывала кромешная мгла.
Среди гетто было проще. Сами районы были сравнительно небольшими, да к тому же Стефан излазил их вдоль и поперек. И мог бы, наверное, ориентироваться там на ощупь.
Пятна света и лучи от фонарей остались там же, где и стрельба, и толчея. Далеко за спиной. Правда, Стефан все равно остерегался включать свет. Толку от фонарика шокера немного. А вот видно его в царящем мраке будет далеко. Шутка ли — светящееся пятно, выхватывающее из темноты крохотный кусочек внешней оболочки одной из улиц города! Буквально материализующее его. Видно будет издалека. Чтобы так рисковать, нужно зайти дальше вглубь строений и улиц.
От Отори помощи ждать не приходилось. Он в этих местах никогда не был.
А вот Стефану следовало бы бывать здесь почаще. Нет, он приблизительно помнил, куда следует направляться. Вот только как не заплутать впотьмах, как не пропустить нужный поворот?
Осторожность заставила замедлиться.
Стефан перебирался медленно — он опасался не только свернуть не туда, но и оторваться от поверхности, вдоль которой они перебирались, и улететь в черноту. В этом случае шансы определить свое местонахождение сводились практически к нулю. И Стефан поневоле радовался, что Харуми с детьми послушалась его, ушла раньше.
На удачу беглецов — здесь дышать было чуть легче, чем в окрестностях зет-гетто. Даже дети стали кашлять меньше.
Тем не менее, блуждания затягивались. А Стефан чем дальше, тем сильнее начинал подозревать, что заблудился.
Они бы, наверное, проболтались и дольше, если бы не позвонила Сара. В течение чуть больше, чем четверти часа после ее звонка возле группы беглецов появились сумрачные ребята с квадратными плечами и челюстями. Заплутавших не только проводили до входа в город, но и доставили прямиком на базу организации по темным улицам.
Отори по дороге сумрачно молчал. Только кидал время от времени на бывшего начальника хмурые взгляды. Это было видно в тусклом свете фонарей, которыми освещали путь.
Не иначе — хотел спросить: на что все было? Для чего понадобилась сначала — диверсия, а после — и вовсе полное отключение всего и повсюду?
Если сразу после бегства из участка бригадир был слишком ошарашен, то теперь немного пришел в себя. И его начали мучить вопросы. Благо, ему хватало ума не открывать рта. Стефан не был уверен, что их провожатые будут рады услышать то, что Отори мог бы озвучить. Не исключено, тот тоже это понимал. И не торопился, выжидая, когда они прибудут в спокойное место. И Стефан с некоторой оторопью ждал, когда тот начнет расспросы.
Однако по прибытии на базу об этом сразу пришлось забыть.
Первым, что он услышал, был голос Харуми. Она с кем-то отчаянно спорила на повышенных тонах.
Тот, кто ей отвечал, не слишком церемонился. Оно и понятно: у местных своих хлопот полон рот, еще и с выходцами
