Отброс - Вениамин Шер
Возвышаясь надо мной и глядя на меня с превосходством, она спросила:
— Хочешь знать, кто я?
(Иллюстрация 18.1)
Затмевающий разум ужас резко ослабил хватку, и я стал более осмысленно думать.
— А в-вы… н-не будете меня… к-кусать? — спросил я, чуть заикаясь от страха.
На что эта тётка заливисто рассмеялась, подняв лицо вверх.
— Ха-ха-ха! Меня так ещё никто не веселил. Мой оригинал оценил бы такое, — отсмеявшись, добавила она и с улыбкой села на корточки передо мной. — Ты хорошо поработал, сладкий, мне незачем тебя кусать.
— Тогда… скажите, кто вы? — более смело задал я вопрос, рассматривая её лицо.
Это просто вылитая моя мать. Если бы не чернейшие глаза без белков…
— Я фрагмент памяти Родина Ильи. В другом мире, когда-то, его звали Рокаин, — ответила она, облизав свои губы.
— В-в смысле, в другом мире? Другие галактики? Он не умер? Он на другой планете? — изумлённо стал я сыпать вопросами, даже позабыв, что я разговариваю со своим кошмаром.
— Где он сейчас… А я откуда знаю? Я не богиня, мой сладкий, — усмехнулась она. — Но знаю, что он был не в другой галактике, а в другой вселенной. Вселенных бесконечное множество, как параллельных, так и альтернативных, с совершенно иными законами физики. И по размерам они не бесконечные, как до сих пор думают ваши учёные.
— Ничего себе… — ошалело выдохнул я, но тут же зацепился за последнее сказанное. — Вы тоже не из нашей вселенной?
— Всё верно, сладкий. Мой оригинал — это высшее существо. Могущественное существо, — добавила она, и из-за её спины стали выходить во все стороны языки тьмы, а я опять в испуге начал пятиться назад.
— Ч-что… вы делаете?! — воскликнул я, когда языки, словно щупальца, обхватили мои ноги.
— УРОК ОКОНЧЕН! ПОРА СПАТЬ! — прогремел её пониженный голос, и меня заволокло тьмой.
Я пытался кричать, но у меня ничего не выходило, и я опять потерял сознание.
* * *
Поиск возможных решений завершён!
Активация алгоритма установки обновления… Готово.
Внимание! Производится глобальное обновление системы!
…
Прогресс: 46.4 %… 46.7 %…
— Илья… Что же с тобой случилось… Прошу, не умирай… — не открывая глаз, услышал я сквозь боль чей-то голос, но это была не Альбина.
«Альбина умерла…» — горько подумал я, почувствовав, как по щеке течёт слеза.
Вспоминая её лицо и улыбку, я опять провалился в полное беспамятство.
* * *
Очнулся я резко. Словно вынырнул из глубины водоёма. Вскочив на ноги, я обнаружил что нахожусь среди руин какого-то города! Полуразрушенные многоэтажки, выбоины в асфальте, обгорелые электромобили середины двадцать первого века. Где-то вдалеке громыхали взрывы. Дым местами горящих зданий уходил вверх в пасмурное небо.
И всё это я осознавал, будто нахожусь наяву. Оглядев себя, ничего необычного не обнаружил. Я всё в том же коричневом кожаном комбинезоне, что мне выдали в бункере четыре месяца назад. Из предыдущего, матерчатого, я вырос.
С тарабанящим сердцем я принял решение двигаться вдоль разрушенной улицы, где субъективно, казалось, меньше разрушений. Спустя десяток метров я обнаружил удивительную новость — это был какой-то русский город. Вывески, названия улиц и какие-то бумаги на земле были на родном языке.
Огибая очередную разбитую машину, я вышел на перекрёсток, где справа дымилось пятиэтажное здание. Его словно чем-то срезало. Но приглядевшись, я расширил глаза. Следующие здания были разрушены подчистую, а асфальт исчез. Вместо него была громадная борозда, словно в этот район упал целый шаттл, снося его подчистую!
Сфокусировав зрение на частично уцелевшем здании, на другом конце, я увидел человека, что сидя на ступеньках какого-то крыльца, согнувшись, прижимал к себе кого-то.
Адреналин хлынул в голову, но я всё равно решил подойти, совершенно позабыв, что нахожусь в бреду. Вдруг кому-то нужна помощь.
По мере приближения я разглядел мужчину в военной форме и тактическом шлеме Вооружённых Сил Российской Федерации. А к груди он прижимал светловолосую девушку в официальном костюме с юбкой. Вот только вся её грудь была в крови…
От этого я немного оцепенел и даже не смог что-то сказать этому дядьке. Я тут точно ничем не смогу помочь.
— Она умерла… Я тогда… не успел… — со сбивающимся голосом произнёс мужчина и поднял на меня взгляд.
Я в изумлении уставился на хмурое и покрасневшее лицо Родина со слезами на щеках. Он был словно моложе и… каким-то другим. В биографии моего тёзки было чёткое определение — этот «странный» военный никогда в жизни не носил шлемы и всегда был с отросшими волосами. А тут мало того что в шлеме, так он ещё и короткостриженый!
Но опустив взгляд ниже, я в ещё большем шоке узнал молодую Елизавету Михайловну! Жену Родина! У неё была здоровенная дыра в груди, словно… Да черт знает, что могло сделать десятисантиметровую рваную дыру в человеке!
— К-как же так? Илья Васильевич… Ваша… Она должна быть жива! — воскликнул я, непроизвольно протянув к ним руки. — У вас есть наниты!
— Наниты… — фыркнул он, и, скинув свой тактический шлем, вытер слёзы и аккуратно переложил тело своей жены на ступеньки.
Из бокового кармана он достал полевой дождевик и, укрыв её, повернулся ко мне.
— В изначальном варианте будущего в это время наниты не могли восстанавливать мёртвую ткань стороннего человека, — сказал он, а я наблюдал, как волшебным образом под дождевиком тело истаяло, словно опустилось под землю.
После такого действия я поднял глаза и увидел, что у Родина привычно отрасли волосы и появилась недельная щетина на лице.
— Что значит — в изначальном варианте? — спросил я, когда наконец переварил его слова.
— В параллельной вселенной, моей родной вселенной, моя жена погибла спустя пару лет войны, — печально произнёс он и обернулся, взглянув на дождевик.
(Иллюстрация 18.2)
— З-значит… вы тоже не из нашей вселенной? — изумился я.
— Смотря с какой стороны посмотреть… — сказал он, повернувшись в сторону уцелевшей улицы, и не спеша направился по ней. Я сразу же стал догонять его, а когда поравнялся, он продолжил: — Моя вселенная — абсолютная копия этой. Я стал такой же частью этого мироздания, как и в своей. Но я не смог не поменять ход истории, зная, какие ужасы для человечества привнесёт война с зелоидами… — он резко замолчал и остановился, словно к чему-то прислушиваясь.
Пару секунд спустя в десяти метрах от нас в асфальт врезался громадный синий сгусток энергии! Дорожное полотно взорвалось крошевом, а я упал на асфальт и,
