Юлиана Лебединская - Архив пустоты

Возможно, либертийцы и не стали венцом цивилизации, но они весьма к тому приблизились. А сколько талантов в посёлке! Художники, музыканты… У старого чудака Кельвина была ещё одна теория, противоположная той, которая его погубила: «Пик развития личности тем выше, чем меньше ограничений на эту личность наложено». Руслан хмыкнул. Надо будет всё тщательно проанализировать, сохранить наработки, произведения искусства сберечь. Для будущих проектов. Если, конечно, и их Лорд не зарубит. Хотя… Руслан остановился, проводил взглядом интеллигентно-подзаборную парочку. Зачем ему вообще Лорд? Разве не было сказано, что тот, кто поймает Дворника, займёт кресло старшего куратора? В шутку, правда, это говорилось, но в каждой шутке, как известно… А разве он, Руслан, не поймал Дворника? Осталось только заставить эту малахольную вывести его на клан подметальщиков, и дело в шляпе!

Он станет героем! А оным положена награда.

Отлично. Руслан хрустнул пальцами. За дело! День любовных побед – через неделю. Он же станет последним днём Либертии. И Дворник-неудачник Марина умрёт вместе с экспериментальным посёлком. Для всех, но не для него. Куратор получил разрешение вывезти из Либертии женщину… Что ж, он её вывезет. И рано или поздно Марина ему поможет. По своей воле или вопреки ей. Но приведёт Руслана к его закадычным врагам. К его заветной цели.

Главный по вседозволенности вышел на поляну Удовольствий. Невольно улыбнулся. Соревнования в искусстве любви придумала Хала. Наверно, потому, что и сама в нём весьма преуспела. Руслан тряхнул головой. Что-то последнее время часто сводная сестра вспоминается.

Зелёная трава манила свежестью и мягкостью. Руслан, повинуясь порыву, снял чёрные, начищенные до блеска туфли, стянул ненавистный фар, оторвав в порыве пуговицу, рубашку тоже – прочь, закатал штаны и с наслаждением уселся в позу лотоса. Закрыл глаза. Солнечный заяц нахально скользил по щеке. Руслан глубоко вдохнул. Можно и расслабиться. Хоть ненадолго…

…Кажется, можно расслабиться и вздохнуть спокойно. Руслан оглядел поляну Удовольствий. Костры разожжены, зрители рассажены, претенденты на звание чемпионов Любви заняли позиции, и сейчас кто отдыхал, подставляя обнажённое тело солнцу, кто разогревался предварительными ласками в ожидании старта. Куратор Либертии скользнул взглядом по красивым женским телам и подумал, что будет скучать по Дню любовных побед. Этот праздник был изюминкой Либертии и вместе с нею и умрёт. В Совете есть правило – не повторяться. Однако можно измыслить что-то похожее. Даже лучшее. И Руслан придумает. Обязательно. Но позже. Пока есть задача важнее.

– Руслашка! – Алиния бросилась ему на шею. – А где твои красавицы? Вы зарегистрировались на соревнования?

– Нет. – Он отстранил девушку. – Марине снова нездоровится, Ярослава осталась с ней. А меня срочно Совет вызывает, надо лететь.

– Ты не будешь участвовать?!

– Увы, увы. Как раз собирался сообщить об этом и откланяться. Вот. Меня уже вызывают. Прощай. Удачи на соревнованиях.

Алиния растерянно хлопала ресницами, но Руслану не было до неё никакого дела. «Лишь бы Дворники клюнули на приманку», – думал он, выходя на середину поляны, чтобы сказать либертийцам последнее – в прямом смысле – слово.

Ярослава, задрав голову, смотрела на лениво раскачивающуюся на крыше кошку-флюгер, на аккуратные резные балкончики, скользнула взглядом по красным кирпичным стенам. Подошла к пионам, погладила ароматные белоснежные лепестки. Год жизни отдала она Либертии, этому дому, Руслану. Хотя нет, Руслану, пожалуй, больше. Они были знакомы задолго до того, как он стал Главным по вседозволенности. Их нерегулярный, но бурный роман завязался, когда она курировала посёлок Феодальный, а он наведывался с проверками. Иногда – официально, иногда – не очень.

После третьего и особо кровавого восстания крестьян проект «Феодальный» закрыли, а судьба его куратора оказалась под большим вопросом. Тогда-то за неё и вступился Руслан – на то время уже свежеиспечённый предводитель Либертии. То ли заключил сделку с совестью, заглаживая вину за смерть кузины, то ли Ярослава и правда ему дорога. Сама она, конечно, надеялась на последнее, но, хорошо зная Руслана, не была уверена ни в чём.

Как бы там ни было, ей придётся пережить закрытие второго проекта подряд.

В дверях появилась Марина.

– Ярослава, что происходит? Посёлок словно вымер.

– Говорю же тебе: все ушли на праздник.

– А мы? На душе неспокойно. Куда мы едем? Можно, я просто уйду, а? Послушай, – она подбежала к Ярославе, – ты ведь тоже нездешняя? Я вижу, тебе здесь неуютно. Хотя ты изо всех сил стараешься выглядеть своей. Помоги мне. Твой Руслан меня убьёт, я чувствую!

– Не высовывайся раньше времени! – шикнула на неё Ярослава. – Зайди в дом по-хорошему. Быстро. Тебя не должны видеть.

Марина попятилась к двери. А Ярославу вдруг кольнула смутная тревога, будто она должна сделать нечто важное, хотя и не совсем правильное.

– Постой, – сказала она. – Хочешь, чтобы я помогла, ответь на вопрос: ты знаешь что-нибудь о Дворниках?

Марина моргнула.

– Это те, кто улицы убирает?

– Не ёрничай! Просишь о помощи – так будь откровенна!

– Я пытаюсь. Но не понимаю, о чём ты.

– Ясно, – вздохнула Ярослава. – Тогда запомни: если тебя кто-то и сможет защитить от Руслана, то только они. Дворники. А теперь – марш в дом.

Оставшись одна, Ярослава задумалась над другими словами гостьи. «Ты ведь тоже нездешняя». Права ли Марина? Она – первый помощник куратора – чужая в Либертии? И да и нет. Ярослава так и не постигла прелесть тотальной вседозволенности. Возможно, потому, что последнее время стала слишком много думать о других, а в этом ЭП заботятся в основном о себе. Но именно здесь, в Либертии, она впервые увидела радугу. А потом – и Дворников. И поняла, что не сможет пойти против людей, которые борются с невидимой грязью. Но скрыть знакомство с Дворником – значит предать любимого мужчину…

И она пошла на компромисс.

Дворники перестали похищать либертийских детей и дали слово – никогда ни при каких обстоятельствах не причинять вреда Руслану в обмен на её молчание.

«Почему именно либертийские дети?» – «Свобода даёт развитие. В том числе и способностей Дворника. В вашем посёлке много плохого, но это оттого, что люди путают свободу и вседозволенность. Взрослые. Дети пока ещё не знают, что их можно спутать».

Известно ли Дворникам о её подопечной? Давно их видно не было. А может, и правда отпустить Марину? Кто знает, что у её любимого куратора на уме. Только куда она пойдёт? Либертия обречена. Разве что дать сбежать по дороге. Хотя… Нет, скорее всего, Марина не имеет к Дворникам отношения. Иначе они бы уже давно проявились. Значит, не о чем беспокоиться, пусть дальше Руслан сам разбирается с этой «мисс Амнезия». Но почему же так тревожно? Ярослава закрыла глаза. Представила себе Дворников, ставших для неё почти друзьями: рыжеволосую красавицу Анишу, сероглазого Константина в неизменном зелёном плаще. Услышьте меня, подскажите, что делать!

Молчат.

Стукнула калитка. Во двор вошёл Руслан.

– Марина готова? – спросил на ходу.

– Да. Как это Совет разрешил её забрать?

– Я сказал, что вывезу любимую женщину.

– Но…

– Где Марина?

– В доме. Послушай…

– Иди сюда, быстрее. – Он схватил её за руку, оттащил в глубь двора, за густые кусты пионов и вишнёвые деревья. Остановился, огляделся.

– Что происходит?

– Хочу кое-что сделать, но наша дорогая гостья не должна этого видеть.

Ярослава пожала плечами и вдруг поняла, всей кожей почувствовала, что задумал Руслан. Она отшатнулась. В руках у куратора Либертии блеснул пистолет.

– Постой! Выслушай, прошу, ты ошибаешься! Марина – не Дворник. Она тебе ничем не поможет, а я знаю…

Он не дослушал. Тихий щелчок, помятые пионы, чёрный локон на белом цветке.

– Прости, Ярослава. Я могу вывезти только одну женщину.

Глин Коперович взирал по сторонам скучающим взглядом. Догорали костры, обнажённые пары томно ворочались на смятой в зелёный блин траве. Кто-то спал, кто-то пялился в звёздное небо, кто-то ещё пытался оседлать партнёршу. Или партнёра. Или обоих. Куратор уехал, не дожидаясь финала соревнований. Даже участвовать в них не стал, вызвав дружный вздох – отчаяния у женской части и облегчения – у мужской. На месте Руслана Глин бы тоже сбежал. Вряд ли куратору жаль людей, но видеть гибель дела, которому отдал столько времени и сил, всегда тяжело. Впрочем, Глин, как и многие подчинённые, был уверен, что на месте начальства справился бы гораздо лучше. Жаль, ему до сих пор ни один ЭП не доверили. Недавно он пронюхал, что готовится новый проект – полная противоположность Либертии. Говорят, должность куратора вакантна. А он, Глин, у Совета на хорошем счету, вот только Руслан так некстати оказался не у дел. С одной стороны, он проштрафился, провалив проект «Либертия», и теперь вроде как не опасен, но с другой – всё-таки внук Лорда.