Корпорация любит нас - Андрей Валерьевич Скоробогатов
Константин промолчал, пытаясь заглушить злость и обиду. Спросил:
— Так чего вам нужно от меня теперь?
— Скажи мне, ты любишь Корпорацию?
— «Корпорация любит нас»! — презрительно процедил сквозь зубы Константин. — Разумеется, я её ненавижу, как и вы. Тем более, после того, как испробовал их препарата.
Наала удовлетворённо кивнула.
— Но мы не хотим перерезать всех бойцов Корпорации, как об этом думают некоторые. Точнее, это не наша самоцель. Сначала мы хотим помочь Путнику войти в силу и открыть врата в другие миры. Тогда наши ряды помножатся армиями из других миров, и Корпорация падёт сама. Для этого нам нужно уничтожить врагов, способных нам в этом помешать. Наша цель — не Твердыня Корпорации, где живут только генералы, наша цель — Уктусские горы. Там живут истинные правители Корпорации.
Константин задумался. Уктусские горы находились в южной части Внешнего города, между районами Химмаш и Вторчермет. Таинственное место — поговаривали, что двадцать лет назад горы были ниже раза в полтора, и что после странных происшествий в тридцать седьмом они непонятным образом выросли. Если теория, рассказанная Наалой правдива, то всё это теперь не кажется столь таинственным и удивительным, подумалось Константину.
Большую часть этого небольшого горного массива занимал лес и странные лесные луга, сбоку лепилась пара коттеджных посёлков. Константин вспомнил, что Дмитрий Хэви, живущий там по-соседству, говорил, что посёлок неплохо охраняется.
— Вы всё рассчитали?
Наала поднялась и кивнула. Ростом она оказалась чуть ниже Константина.
— Тебя это не должно волновать. Нам ты нужен для нескольких других целей, невежда. Ты умеешь играть на гитаре. Этот навык мистическим образом связан с путниками. Если нам удастся достать гитару, мы сможем открыть врата для других путников. С их помощью мы освободим народ от невежества и сделаем наш мир огромным, свободным и открытым.
Константин замолчал. Действительно ли это благая цель? С другой стороны, найти отцовскую гитару входило в планы металлиста, и он задумался. Наала почувствовала его замешательство и вздохнула, словно готовясь рассказать какую-то страшную тайну.
— Мы не будем обращать всех невежд в свою веру, — она сказала это резко и с какой-то обидой. — Субкультуры — это зародыши каст, нам не нужно их менять. Да, по сути, и веры никакой нет. Есть знания. Есть приёмы и ритуалы. И есть антураж, объединяющий людей вокруг меня. Мы совсем не те индуисты, что были до Катаклизма. Все знания об их учениях канули в лету, и когда я создавала секту семнадцать лет назад, мне пришлось всё делать и придумывать практически с нуля, с обрывочных данных на серверах Урнета.
Что ж, по крайней мере честно. Константину почему-то подумалось, что далеко не каждому Учитель рассказывала об этом. Значит, доверяет, и хочет ответного доверия? И всё же, пойти на такую сделку было очень непросто. К тому же, оставалась какая-то неясность, поэтому Константин спросил, усмехнувшись:
— Я вам нужен как один из последних гитаристов? И только для этого?
Индуистка подошла поближе и обвила руками шею Константина.
— Мне нужен сильный мужчина, — прошептала она. — Сильный как атманом, так и физически. Ты показал свою силу, невежда. Если у нас всё получится, мы будем править в новом мире вместе.
Она утащила его вниз, на циновку, и обожгла губы поцелуем. Молот попытался отпрянуть, но понял, что находится в полной власти у этой странной женщины. Он был силён духом, но в борьбе со своим телом он проиграл.
* * *
Константин проснулся от холода. Наалы рядом не было. Вспомнил сны — снились кошмары про слонотавров, индуистов и путников. Оделся в старую «зэковскую» одежду и вышел из палатки.
Ночью прошёл дождь, и теперь над землёй стелился туман. Очертания кустов и палаток в белой пелене тумана казались какими-то призрачными, нарисованными, как из реальностей снов. За последнюю неделю сильно потеплело, но из-за утренней прохлады и сырости состояние было сонное. И задумчивое. Константин не любил подолгу размышлять, больше ему нравилось быстро принимать решения, но сейчас он задумался.
Стремление освободить мир от Корпорации показалось благим, но средства, которые хотели применить индуисты, вызывали сомнения. В целом, к тайнам мирового устройства, о которых поведала Наала, Константин уже был морально готов, и сейчас он думал совсем о другом — правильно ли он делает? Стоило ли ему менять свою свободу на сотрудничество со столько сомнительной субкультурой, и, что самое неприятное, одобрил ли его решение отец? Вспомнились, резанув по душе, слова генерала о том, что его отец сотрудничал с Корпорацией. Получается, вместе с индуистами Константин сейчас борется с теми, на кого работал его отец? Может, это его отец ошибался, а он поступает верно?
Ещё он поймал себя на том, что, пожалуй, впервые после секса чувствует душевный дискомфорт. Дело даже не в измене девушке, про которую он уже практически забыл, или в том, что Наала не понравилась ему, как женщина. Сам факт того, что его насильно затащили в секту, и что он близко сошёлся с предводительницей повстанцев, пусть и спасшей его жизнь, вызывал неприязнь. Не хотелось чувствовать себя фаворитом-любовником.
В любом случае, раз вступил на эту тропу, сразу резко сворачивать с ней не следует, понял Константин, и решил для начала найти Наалу, чтобы задать пару вопросов.
У палатки дежурил один из головорезов охраны, ростом выше Константина, налысо бритый — из волос только тонкая косица сзади, которую тут носили почти все мужчины. В уши были вставлены наушники какого-то древнего плеера. Металлист внезапно понял, как он соскучился по музыке. Возникла мысль попросить «ухо», но рисковать он не стал — вместо этого Константин жестами попросил закурить. Охранник молча поделился самокруткой. На его лице Константин заметил уважение, смешанное с завистью — похоже, в свой шатёр «Учитель» пускала далеко не каждого. Пусть завидует, подумал трэшер, хотя надо быть начеку — даже в лагере «своих» от завистника можно получить кинжал в спину. Потом спросил:
— Где Наала?
Охранник вытащил наушник, лёгким кивком переспросил и так же молча указал в сторону каких-то костров.
Металлист зашагал по сырой траве мимо палаток и навесов. Большинство кшатриев ещё спали, лишь у костров трудились повара и стояли небольшие группы вооружённых парней. Несколько пар бойцов в отдалении тренировались в спаррингах — врукопашную и на кинжалах.
— Тот самый невежда, — услышал он чью-то реплику и обернулся.
