Шлимазл - Гульнара Черепашка
Еще один арестант составил компанию незадачливым товарищам.
— Простите, парни, — от души повинился Стефан. — По-другому нельзя.
Оставив кучу-малу на месте, потопал к допросной. То, что жандармов всего двое, хорошо. Управится с ними так же, как и с охранниками. Главное — не суетиться и не терять бдительность.
*** ***
Звук пощечины и сдавленный вскрик. Тяжелое дыхание.
— Ты говорить будешь? — рыкнул мужской голос.
— О чем говорить? — голос Харуми дрожал, хоть она и пыталась храбриться. — Не знаю я ничего! Он меня с детьми в кафетерии оставил, куда пошел — не сказал.
— Скажи еще, что не знаешь, куда собиралась с детьми посреди ночи.
Стефан замер. Харуми и правда здесь! Эти твари что, руки распустили, пытаясь ее разговорить? В душе поднялась ярость.
Нет, так не пойдет. Импульсивность сейчас не к месту. Эдак он ей не поможет. Медленно вдохнуть, выдохнуть. Пальцы стиснули рукоять шокера. Не сломать бы ненароком!
— Да подальше отсюда, — голос ее зазвучал зло. — С голоду же подохнешь в этом клятом гетто! Колотишься, что толку? Получаешь гроши. А дети?! Подрастут и куда — на изнанку, гробиться? Или в молодежную банду...
— Ишь ты, бедная-несчастная, — глумливо протянул мужчина. — С голоду она пухнет! Ты сказки не рассказывай. Все знают, каким местом ты в управление пролезла!
— А ты не завидуй. Или тоже так хотел бы? — разозлилась.
— Ах ты, дрянь! — еще одна пощечина. И снова. Тихий всхлип. — Еще и дерзит, сучка, — с удивлением поведал кому-то допрашивающий. — Тебе лучше говорить по существу. Пока язык не укоротили, — ласково поведал он испуганной женщине.
Убьет, — пообещал себе Стефан. — Вот этих — как бог свят, убьет! Простых людей — жаль. Этих мразей — нет.
Сдавленные всхлипы Харуми казались ему слишком громкими, хотя она изо всех сил пыталась их приглушить. Видно, не хотела показывать слабость. Он с трудом удерживался, чтоб не вломиться в помещение. Что они из нее выбить-то пытаются? Она и правда ничего не знает! Во всяком случае, ничего полезного для них. Значит, не сумели разыскать его в переплетениях коридоров и решили, что она им в этом поможет. Чем?!
— Слушай, ты испытываешь мое терпение, — снова заговорил мучитель. — Может, сюда твоих ребятишек привести, а?
— З-зачем? — запнувшись, спросила она.
Секретарша упорно пыталась сохранить остатки здравого смысла и самообладания. И воззвать к ним же.
— Ну, как зачем, — судя по тону жандарма — тщетно. — Вдруг ты в их присутствии сделаешься разговорчивее?
— Я не могу рассказать того, чего не знаю, — еще одна жалкая попытка.
— Ну, что ж ты, совсем ничего не знаешь? — делано удивился он. — Пошла с человеком, о котором ничего не знаешь?
— Я знала, что это мой начальник. И он предложил вывести меня с детьми наружу, — ее голос дрожал. — О чем я еще должна была допытываться?
— Да это бессмысленно! — со злостью заявил второй. — Тащи сюда щенков!
Отчаянный визг оборвала очередная затрещина. Дверь хлопнула, выпуская разозленного жандарма. Отлично! Один вышел.
Стефан не стал даже включать шокер — переложил из руки в руку. Злоба клокотала, требовала выхода. Он просто шагнул наперерез идущему с фонариком мужчине. Тот понять не успел, что за преграда перед ним возникла.
Удар, влажный хруст — и снова удар. Уже головой о стену. Интересно, в себя-то придет? Челюсть точно сломана. Стефан перешагнул через завалившееся тело.
Второй скот остался один. Вот теперь есть шанс разобраться бесшумно.
Видимо, звук падения тела достиг ушей находившихся в комнате. Харуми перестала всхлипывать. Даже дыхание затаила.
А вот ее мучитель не подал ни звука. Сообразил, гад.
Стефан обострившимся слухом уловил, как тот скользнул к двери и затаился. Позиция у него удобная, что ни говори — замер аккурат возле входа. Ворвется он сейчас внутрь — а ему пушку в затылок! Или шлепнет на месте. Во избежание, так сказать. И он наверняка слышит, где именно находится Стефан. Не так-то и трудно это понять.
Итого: зайти означает нарваться на вооруженного жандарма. Торчать снаружи... можно дождаться появления кого-то еще.
— Заходи! — грубо окликнули его. — Или я бабенку шлепну. При попытке к бегству.
Ах ты, гнус! Судя по голосу, передумал поджидать его за дверью. Переместился к середине комнаты, ближе к Харуми. А значит, теперь ничто не мешает ему взять на прицел дверной проем.
— Ладно, я захожу, — отозвался Стефан. — Девушку не трогай — она правда ничего не знала!
— Не тебе условия мне ставить. Живо!
— Иду-иду, — он кивнул на всякий случай.
Кто знает — может, у них и приборы ночного видения нашлись? Невиданная роскошь для гетто, конечно. Да и времени маловато было. Но кто их знает? Даже странно, что не вспомнил об этом, когда охранников на подходе укладывал. Оружие спрятал заранее — этот не знает, что у него при себе имеется. И это — его преимущество.
Поднял руки ладонями вверх, направился в помещение. Шаг, другой.
— Живее давай! — поторопил нервно жандарм. — С тобой еще побеседовать нужно.
Отлично! То есть, сразу ему голову дырявить не будут. Как, собственно, и ожидалось.
— Ты со мной будешь беседовать? — осведомился он. — А как же Ито-сан? Прыгнешь через голову начальника?
— Зубы мне не заговаривай! Шевелись!
— Темно, — посетовал Стефан. — Споткнуться боюсь.
Судя по сопению — оппонента его замечание разъярило. Ну конечно — сам питание отключил, сам же еще и жалуется. Любой взбесится от такой наглости.
— Да что вы творите! — взвизгнула вдруг Харуми. — Бегите отсюда, мне вы ничем не поможете!
— А ну, заткнись! — рявкнул жандарм.
Отвлекся! Звук удара, грохот и болезненный вскрик, моментально оборвавшийся, подтвердили это. А вот он не успел, — понял Стефан, досадуя на себя и холодея от страха за безбашенную секретаршу. Вот кто ее за язык тянул?! Сам бы справился. Судя по звуку, Харуми свалилась вместе со стулом.
Ринулся вперед на звук, выхватывая шокер.
Как удачно, что на этом устройстве еще и подсветка есть! Ткнул на нее одновременно с кнопкой предохранителя, тут же ныряя вниз. Крепко прижал электроды к животу противника, нажал на пуск.
Если бы тот сам не ударил арестантку, уронив на пол со стулом, Стефан
