Великая Восьмёрка - Данил Манонин
– Ну же, поцелуй меня ещё раз…
Я послушалась. Не думала, что общение с людьми настолько сложно и продолжительно. Это намного сложней того, к чему меня готовил Николай. Рукой он пролез под мой свитер, задрал его до ключиц. Дыхание его было тяжёлым, как и моё теперь. Далее его рука расположилась на моей груди. Он пару раз сжал грудь, начал стягивать лямку лифчика.
И тут я задумалась. А всё ли так, как должно быть? Шак’Хид говорил, что у людей моё обнажённое тело вызовет странную реакцию. Он так и не договорил, какую. К тому же, лифчик, как одежда совершенно бесполезный: он слабо греет, закрывает лишь грудь. Но ведь, у него должно быть какое-то назначение? Может, как раз, в сокрытии груди? Чтобы не вызывать эту загадочную реакцию? Но тогда, что это за реакция, если люди так пытаются её избежать? Не та ли самая, которую сейчас демонстрирует Пузан? Как всё это странно…
– Пузан, – я отвела его от своих губ, – давайте лучше поговорим о моём отце. Он может скоро прийти, а я не знаю о нём ничего, кроме этой печальной информации…
– Ну погоди ты! Давай докончим. Сейчас самое важное будет.
Он схватил меня за джинсы, расстегнул пуговицу, начал стягивать их. Я, в свою очередь, начала ему препятствовать. Так или иначе, я слишком мало знаю, чтобы заходить столь далеко. Справлюсь с отцом сама, без разговоров с Пузаном.
Мы начали шуметь. Старый диван трещал под огромным весом. Я случайно задела ногой стакан с недопитым «Нектаром жизни», который незамедлительно опрокинулся и залил весь стол. Он был сильнее меня, несмотря на мою натренированность. Здесь умения были бесполезны, ведь он придавил меня своим телом, совершенно ослабив.
Внезапно дверь распахнулась. В комнату забежало двое: среднего роста мужчина со светлыми волосами и невысокая рыжеволосая женщина лет сорока. Мужчина начал кричать неизвестными мне словами, но произносились они грубо, и строение их казалось вульгарным. Я поняла, что это ругательства.
Он скинул с меня Пузана, ударил его ногой прямо по животу. Женщина подбежала ко мне, приподняла меня, спустила свитер и подтянула штаны. Затем, приговаривая: «Бедная, несчастная…», обняла. Повела на выход, закрывая картину избиения Пузана.
Она привела меня к двери в ту самую квартиру, куда я час назад пыталась попасть. Но почему она живёт здесь? И кто она? И кем был тот мужчина? Неужели, отцом? Я ничего не понимаю.
– Бедняжка, как это ты попалась… – взволнованно тараторила женщина, протягивая мне чай. – С тобой всё хорошо?
– Да, всё отлично…
– Ой, вот и славно. Как же надоел этот Пузан! Всякий месяц находит себе жертв, таких как ты. И насилует их.
– На-насилует?
– Ну да! Это хорошо, что мы услышали.
– Насилует… – всё повторяла я. – Но ведь он меня не бил!
– Да нет же. Насилует в другом смысле!
– В каком?
– В смысле… Ох, зайка… Ты правда не знаешь? Или не помнишь? В любом случае, это ужасно. Такая молодая…
В комнату зашёл светловолосый. Женщина сразу вскочила с места и подбежала к нему.
– Ну что там с ним, Вень?
– Поговорили по-мужски. Снова обещал прекратить, ссылался на его синее пойло, мол это оно его совращает и к действию призывает.
– Может, всё-таки сообщим в полицию?
– Нет, Деля, ты же знаешь… Кто позаботится об Альберте?
– Да, – она раздосадовано вздохнула.
– Простите, могу я спросить? – встряла я в разговор.
– Что, моя милая? – обернулась на меня Деля.
– Я искала отца, биологического. Мне сказали, что он здесь живёт. Его зовут Виктор.
– Нет, здесь мы вдвоём.
– Я сейчас вернусь. – бросил светловолосый и удалился.
– Но, Пузан мне сказал… Что он его старый друг. Что у них жёны погибли при обвале во время отпуска. И сын Виктора тоже погиб, а сын Пузана покалечился.
– А ты не слушай его. Да и вообще, будь внимательней с такими…
– С какими «такими»?
– Ох, бедная, бедная девочка… Как тебя угораздило!
– Я не понимаю. Простите, я мало… очень мало, что понимаю. Можете рассказать мне всё?
– Ладно, – она вздохнула, – наш дорогой сосед, Аркадий Карпов… ну или, как он приказывает себя называть «Пузан» – насильник. Он находит девушек от пятнадцати до восемнадцати лет, совращает. Насильно занимается с ними сексом, если не поняла.
– Занимается сексом?
Деля вновь раздосадовано вздохнула, подвинулась ближе и в минуту обобщённо объяснила значение секса, без окунания с головой в детали. Чтобы не потерять нить диалога.
– Так значит… Он всё это выдумал… Наврал мне, чтобы заняться со мной сексом?
– Ну, вообще-то, он сказал лишь половину правды. Насчёт его жены и сына – правда. Остальное он просто вплёл, дополнил картину. И именно поэтому он выглядел так искренне… Просто вспоминал правдивую историю, пробирающую до слёз. Хитрец…
– Его сын, Альберт, правда покалечен?
– Да, это так. И если бы не сын, мы бы уже давно сдали его полиции. Но иначе, лечение сыну никак не получить. Аркадий непрерывно работает. Что-то продаёт в интернете, деньги собирает. Ну и устаёт жутко, стресса много. – она вновь вздохнула. – Вот и сломался. Ищет отвлечения от всего мира в контакте с девочками. Ужасно!
– Согласна, история просто ужасает…
– Только и остаётся, что вырывать бедных девушек из его лап. Благо, по соседству мы с Веней живём.
Наконец, вернулся светловолосый. В руке у него был листок бумаги.
– Ха-ха, наконец нашёл… – сказал он. – Милашка, я знаю твоего отца. Я с ним переговаривался, когда покупал эту квартиру. Семь лет назад. Он оставил координаты, на случай, если понадобится. Вот, хе-хе, понадобился…
– Отлично! Спасибо вам!
– Впредь будь осторожна! – посоветовала Деля…
***
Дом отца. Наконец я нашла его. И это была не обычная квартира. На этаже их было всего две – самые большие в доме. Я воображала, что же меня ждёт… Кто меня ждёт… Примет ли он меня? Как сильно обрадуется моему появлению?
Я позвонила в дверь, открыла мне женщина с каштановыми волосами, свисающими до поясницы.
– Что вы хотели? – спросила она.
– Я ищу отца.
– Простите, девушка, вы квартирой, наверное, ошиблись.
– Нет, всё должно быть верно! Моего отца зовут Виктор.
Она удивлённо дёрнула головой назад, крикнула вглубь квартиры.
– Ви-и-итя-я! Иди-ка сюда!
– Что такое? – послышалось из дальней комнаты.
– Тут девушка тебя зовёт! Говорит, ты её отец!
– Чё? – послышались быстрые шаги. На входе возник пятидесятилетний мужчина с сединой на висках. На щеке у него был небольшой шрам. Почесав его,
