Раб 512 - Дэйв Макара
Прищелкнув языком, дал себе слово разобраться.
Потом.
А сейчас…
Я прислушался к своим ощущениям и тяжело вздохнул.
Вот, с детства у меня это!
Обязательно, обязательно, обязательно, если я почему-то где-то задерживаюсь, куда-то не попадаю, во что-то влипаю – все это происходит исключительно ради того, чтобы я решил какую-то дурную проблему, о которой будут знать максимум двое!
Так было в юношестве, когда я вытаскивал застрявшую в трубе собачку, а потом сорок лет выслушивал, что это именно я в трубе застрял, когда я дурака с ножом от зоны отводил, когда…
В общем…
Где-то срезая по крышам, а где-то по улицам, пошел на неутешный вой.
Судя по всему, выл подросток, но выл так…
Я же его за километра четыре слышал!
Усиленные имплантами ноги, расшаренные имплантами мышцы и связки – ну, сколько надо времени, чтобы пробежать эти пять километров?!
Разумеется, я не успел.
Сикарашки уже зачищали костяки, когда я вломился на площадь.
Нет, парнишка признаки жизни подавал, но вот остальные…
Без вариантов.
Если сикарахи собрались на пир, значит, живого там нет!
Тихо подвывающий Шын, сжавшийся в позу эмбриона – вот и все, что осталось от команды из двух магов, дроу и вора-воительницы, мелкой и рыжей.
Усыпив пацана, перевернул его на спину и принялся за осмотр.
Плохие раны.
Была бы капсула, стерильный бокс, наниты…
Наниты!
Я расплылся в улыбке – не зря я у Лив и Вив нанитные фабрики уворовал! Как жопой чуял ведь!
Достав из своей чудо-сумки несессер с капсулами, на пару секунд завис, вспоминая, где чьи образцы.
В прочем…
Два отдельно лежащих, тут без вариантов!
Вот и «нейросеть» подтвердила, так что…
Перевернув пацана, снова перекатившегося на бок, на спину, влил ему в рану нанитов и запихал торчащие наружу потроха.
Через минуту парень дернулся и расслабился.
Нет, не помер.
Просто наниты набрали необходимую «массу» и принялись за дело.
Разумеется, в автоматическом режиме все это бы не сработало, но…
Я ведь «дипломированный врач»!
Наниты аграфов, кстати, на порядок превосходили нанитов людских!
И не столько «шустростью» и «гибкостью при программировании», но и удивительной универсальностью!
Например, одна колония «моих» нанитов, могла воспроизвести только один ряд действий, одну-единственную логику, например, стать имплантом усиления памяти.
И все. Лечить эта колония не может.
Аграфы такого лишены, но…
Из колония из-за универсальности, немного медленнее.
В прочем, это компенсируется количеством нанитов – аграфская колония почти в три раза больше человеческой!
Корректируя проблемные места, любовался удивительным порядком, что демонстрировали сикарахи – все в радиусе двух метров от меня было идеально чистым!
На границе круга сикарахи спокойно сдерживали невесть откуда взявшихся скелетов, сгладывая их снизу вверх, а еще дальше, самые здоровые, почти метрового размера жуки, запросто обедали зомбями и еще какой-то нечистью, которая уже сама не рада была, что связалась с моими шестилапыми приятелями!
Сикарахи так шустро крутились вокруг странных существ облаченных в черные хламиды, что те просто не успевали попасть по ним из своих…
Волшебных палочек!
Я расхохотался.
Сдается мне, битва Гарри Поттера против тараканов оканчивается в пользу тараканов!
Их и больше, и они быстрее, и они намного злее!
Существа, поняв, что их просто едят, кинулись наутек, но…
Тараканов было реально намного больше!
И работали они намного слаженнее – окружали, жертвовали собратьями, забирались под рясы и…
Все, отгавкались чернохламидники!
Последний открыл портал, но запрыгнуть в него уже не сумел – без ног прыгать ужасно неудобно!
Еще минут десять суеты и на границе чистой зоны оказалось полтора десятка разных палок-убивалок, десяток драгоценных камней, судя по размерам и насыщенности цветов – чертовски дорогих камней, и три вещмешка…
Из которых два – УРА! – с нормальной жратвой!
Раскочегарив свой камелек, заварил больному полезные крупы, а сам с превеликим удовольствием навернул вяленого мяса с хлебом и луком!
Благодать!
Парнишка, если верить нанитам, придет в себя через полчаса и жрать будет хотеть, как сумасшедший – весь его небогатый подкожный жирок и прочие запасы наниты потратили на восстановление организма, так что…
Приглядывая за парнем одним глазком, принялся разбираться с палочками.
Кто бы их не делал, конечно же, был мастером своего дела, но вот годы использования наложили на дерево свои отпечатки.
Например, вот эта палочка явно принадлежала чокнутой бабе – от нее воняло кровью и другими выделениями, так что я не задумываясь бросил ее в огонь.
Следом за палочкой извращенки в огонь отправилась ровно половина обточенного и полированного дерева.
Ничего с собой не могу поделать, но от них фонило болью, ненавистью и надрывом, а значит – в топку!
Тем более что моему «огоньку» эти палки почему-то понравились, и он их не спалил в пепел за пару секунд, как делал с остальным горючим материалом, а обгладывал неторопливо, словно гурмэ смакуя все нюансы вкуса!
Ради интереса, я этими палками слегка поигрался, складывая их в пирамидку и…
Тут пришел в себя Шынрык и пришлось его сперва утихомиривать, а потом откармливать кашей, которая, на мой взгляд, была просто ужасной…
Опростав половину котелка, этот молодой и растущий организм скволызнул куда-то за угол, минут на 15, а вернувшись, добил кашу, отполировал ее лепешкой с мясом и отрубился в сон.
Нет, вопросы он порывался задавать, вот только…
А что я ему смогу ответить?!
Пусть пока дрыхнет мальчуган…
Я переставил огонька между нами и лег на спину, забросив руки за голову.
Идиллия, блин!
Сытый пацан спит с одной стороны огня, с другой стороны дремлет сытый мужик, а между ним сыто покачивает своими огненными сполохами сытый огонек!
И всем еда пошла на пользу – я отвел душу, парень восстанавливается, а огонь…
Я посмотрел в огонь и…
Кажется, зря я ему волшебные палочки скормил, ох, как зря!
То, что сейчас творилось в структурах огня, огонь мало напоминало!
Проснулся я от тихого плача-скуления – парень снова расклеился и его…
Нет, не жаль было, но, я его понимал.
- Что тут случилось, Шын? – Я задал вопрос, от которого подросток сперва завыл, в голос, по настоящему, а потом, сквозь слезы и сопли, принялся рассказывать.
«Сработанной» их команду назвать было нельзя – в данжи, до этого, лазили только рыжая воровка Люта да брюнетка Тана, остальные поперлись лишь для того, чтобы быстрее отделаться от нависающего над ними, гильдийского долга – дроу Гильдия давала в долг на снарягу, блондинка все еще расплачивалась перед гильдией за свое обучение в академии.
Ну, а пацан