Мерси Шелли - Лишние детали (сборник)
Но главное в этих кафешках – эффект близнецов. Сначала всё вроде бы просто, а когда сталкиваешься с этим в чужой стране, то даже приятно – хоть что-то знакомое. Но потом понимаешь: похожее не значит тождественное. Разница в мелочах, трещинка в зеркале…
Честно говоря, я не знаю, нужен ли такой эффект в моей истории. Ведь раньше я описал идеальное кафе как пароход, уносящий от знакомого к незнакомому. А тут получается нечто, идущее встречным курсом. Совместить вряд ли получится. Разве что для разнообразия прыгнуть с борта на борт, когда они поравняются. Хотя бы для того, чтобы почувствовать разницу и подтвердить свое верное направление.
«Ола! Ну наконец-то! Ой, какой ты смешной с короткими! Ну-ка… Нет-нет, теперь вторую щеку! Эй, да ты всё позабыл, да? Ладно, пошли, я тебе всё покажу, что успею. Вот это Площадь Каталонии. Лучше было нам у скульптуры и встретиться. А то ты четыре раза переспрашивал по телефону, что за «хорек в кофе». У меня такой английский, да? Я просто думала, что тебе будет легче найти Hard Rock Cafe. Они же во всех странах одинаковые. Мы со Стивом в Праге видели такое же. И у вас наверно есть…»
«Нет, внутрь никогда. Я около него обычно мотороллер бросаю. Почему как ведьма? А-а, извини, мне показалось, ты другое имел в виду. Ужасный у меня английский, да? Ты со мной намучаешься. А вот у него, наверное, уже и акцента нет, он уже больше полугода – там…»
«Серьезно?! И что? А про меня?! Погоди, он что, всего одну строчку тебе написал: «Сходи на Рамблу, погляди на клоунов»? Вот ненормальный! А меня завалил письмами. Знаешь, он ведь до сих пор не понял, что у нас всё кончилось. Всё пишет, пишет, и звонит так, словно мы завтра опять встретимся и пойдем в «Арену». Ты ему не пиши ничего про меня, да?»
«А вот это и есть Рамбла, кстати. А вон артисты. Да, они так могут часами стоять в одной позе, как манекены. В этом вся фишка. Смотри, ей можно дать монетку, а она тебе даст… как это, в китайском печенье?.. судьбу, да? Ну-ка покажи. Хм-м, странное пожелание. Брось, она всем одинаковые дает».
«Пойдем здесь, покажу одно место. Нет, моя работа в другую сторону, тут недалеко. Да ничего нового, всё та же – как ты тогда сказал? – адвокат пингвинов? Ха-ха! Нет, правда, я думаю, экология это очень важно! Он тоже надо мной издевался. А я не понимаю, зачем куда-то срываться, бросать хорошую работу, ломать карьеру… Мне здесь нравится. И ему вроде нравилось. Так зачем эта новая жизнь? Кому он доказывает? Это просто сумасшествие какое-то…»
«Ну, ты другое дело. У вас там все такие, я читала. Достоевский, да? И потом, ты всё равно вернулся. Хотя я так и не поняла, почему ты и твоя девушка – в разных городах. Ты мне обязательно расскажешь когда-нибудь, да? Может, я пойму наконец, почему он…»
«Нет, не люблю и тебе не советую. Какая к черту национальная гордость?! Коррида – это позор моей страны, нечего даже и сравнивать! Вот это Пласа Реал, хотела тебе показать. Пустынно? Ха, видел бы ты ее ночью! Людей в десять раз больше, чем голубей сейчас! Вон там бар открывается, и вон там, и тут еще два. Хочешь, ночью сходим? Мы с ним вот в этом постоянно напивались, тут ликеры классные».
«Если дальше по этой, будет Готический квартал, сходи обязательно. А сейчас мы обратно на Рамблу выходим, вон уже Колумб виднеется. Знаешь, я даже иногда думаю – если бы он не уехал… А с Серхио у меня всё уже кончилось. Зато теперь пытка: у Серхио офис через дорогу от моего, и дом его там же по дороге. И я каждый день, когда иду… А вот тут мне и сворачивать. И перерыв мой уже тю-тю, надо обратно на работу. Ну ты позвони, ладно? Я тебе еще парк Гуэль покажу в четверг. А ночью пойдем напьемся у «Штопора». Напишешь ему потом, расскажешь. Только про меня не пиши ничего. Не хочу, чтобы он снова… Он ведь так и не понял, что у нас с ним была просто, ну, короткая история, да? И он, знаешь, как призрак теперь. Вроде уехал, вроде такой нереальный, а всё равно везде тут. А если еще и ты напомнишь ему…»
«Вообще не собираешься? Погоди, но вы же связь поддерживаете, да? Он же тебе написал, чтобы ты сходил на Рамблу, циркачей посмотрел. Ну вот, ты можешь теперь ответить, что сходил, он порадуется… Ты ведь ему напишешь? Напишешь, да?!»
Конечно, я пообещал. Но написал только ей. Зато «настоящее бумажное», как она просила. Physical letter, если говорить на ее забавном английском. А ему – не стал. Собирался, но потом представил, как он сидит в одной из кафешек Нью-Йорка. Какой транспорт он выбрал – тот, что возвращает, или тот, что уносит? Конечно, там есть Hard Rock Cafe. Но я пожелал ему, лично ему, второго варианта.
в том уличном кафесквозняк швырнул мои салфеткитебе под ноги
так небрежноты отряхнула туфлиа я так и не вытер губы
так долгобудет пес бездомныйбежать за темкто обернетсяпервым
На побережье Коста-Брава есть один ресторанчик. Ночью, когда с пляжа сваливают даже самые последние фанаты воздушных змеев, из ресторанчика выходит на пляж черно-белый котенок. Он смотрит налево (километры песка), смотрит направо (то же самое), выбирает местечко, выкапывает ямку, делает свое дело, зарывает и уходит обратно в ресторанчик. Ни у кого на свете нет такого огромного, такого идеального туалета.
Первый раз взявшись за «правила идеального кафе», я прямо так и написал: в идеальном кафе должен быть туалет! За несколько лет ситуация изменилась в лучшую сторону. Даже питерские кафе наконец обзавелись туалетами, и некоторые довольно оригинальны: взять хоть музыкальный туалет в «Моцарте». Или туалет в «Бродячей собаке», куда я попал после церемонии вручения поэтической премии «Северная Пальмира». Церемония была на редкость скучной – зато сколько поэзии оказалось в туалете! Там не было электрического освещения, вместо него темноту аккуратно разбавляли три свечки, плавающие в больших коньячных бокалах. Не знаю, читали ли владельцы этого кафе «Похвалу тени», но больше я нигде не видел столь точного воспроизведения эстетики туалетов, изложенной в этой замечательной японской книжке. По крайней мере, сам я, прочитав ее, был очень рад узнать, что не меня одного раздражают клинически белые, сверкающие туалеты современности.
С другой стороны, раньше, когда туалеты в кафе были роскошью, приходилось отыскивать их где-то снаружи, поблизости, мысленно включая их в состав заведения. Попадались и свои шедевры. В Москве в музее современного искусства Церетели – настоящие тронные залы, а не туалеты. А в Петергофе есть такой замечательный домик с круглым окном прямо над умывальником, так что в зеркале получаешься с удивительно просветленным лицом. Даже настроение меняется! Именно туда мы обычно заходили после любимой мороженицы или соседнего чайного зала.
Но я вовсе не собираюсь переходить на описание идеального туалета. Лишь хочу заметить, что из кафе обязательно тянутся невидимые нити к другим городским феноменам, собирая в перспективе целый идеальный город-призрак.
если смотреть с Градчанкажетсявся она на ладониа на деле
только и успеваешьнаскоро облизать глазамикарамель флюгерови клубничные крыши под сливочным небом
только и успеваешьнырнуть в прохладу подвала за кружкойпльзеньского пивакак муравей за изюминойв глубину бисквита
но стоит выйти обратнона шоколад мостовойглядишь —а время-то вышлоследомиз карусели часовскелетпозвонил в колокольчикдвенадцатый рази я опять оказалсяна том перекресткегде как ни пытайсяперестелить свою картупод фонарями кафеона всё равно порветсяна всех сгибахрассыплетсяпачкой салфетоки вместо названия улицыдырка в бумагебелые крошкина черной доскеа в головеджаз вперемежку с Вивальди
Прагамне никогда не съестьвесь этот тортбез тебя сладкоежка
Но все-таки это еще не идеальный город. Не весь. Хотя там высокая концентрация этого города, особенно по части кафе. Но в той же Праге, например, очень скучное метро. Зато в Питере, когда выходишь из парка на Елагином острове где-нибудь за полночь и видишь станцию «Крестовский остров»… Как сказал один знакомый, «она словно из космоса свалилась». Да, именно так и выглядят разбросанные где попало куски идеального города.
