Наг - Терин Рем
Судя по характерному шелесту, отец провел карету через несколько портальных арок.
Софи уснула практически сразу, завернувшись в теплый плед, а мне не спалось. Наг отказался забираться на сиденье, да, честно признаться, у него бы это и не вышло, учитывая узкое сиденье и ширину змеиного хвоста. Он расположился прямо на полу, зябко кутаясь в одеяло. Некоторое время мужчина пытался бороться с усталостью, но, пригревшись, задремал.
Во сне гибкая, живущая своей жизнью, конечность нага обвилась вокруг моих ног, видимо в поисках источника тепла. Я не возражала. Остро сопереживая змею, я не испытывала брезгливости от неряшливого вида бывшего пленника.
В голове мелькали воспоминания и мысли, все сильнее раздувая мой страх перед грядущим. To, что лиер мне не простит подобной дерзости, я не сомневалась, от этого на душе было гадко. Меня не сильно беспокоило неодобрение эльфа, но было просто страшно за родных, которых я подвела своим необдуманным поступком. Только могла ли я поступить иначе? Глядя на изможденного нага, я понимала, что нет. В данный момент, худой и грязный мужчина со змеиным хвостом не вызывал у меня того трепета, что при первой встрече, но видеть разумного с которым так бесчеловечно обошлись, знать, что могла хотя бы попытаться помочь и не сделала этого, было бы невыносимо.
Ингерд. Интересно, как ему удалось уговорить отца? С одной стороны, было досадно, что друг побежал докладывать о моих проделках папе, а с другой, я была безмерно благодарна ему за смелость, ведь если бы не это, то сейчас мы с Софи наверняка сейчас оправдывались бы перед архимагом Магистериума, или, что еще хуже перед самим лиером.
Ближе к утру, резко дернувшись, карета остановилась. Наг встрепенулся и освободил мои ноги из несильного захвата, но от неподвижности конечности затекли, и я была рада размяться. Выскочив на улицу, я стала оглядываться.
В предрассветных сумерках лес, окруживший небольшой деревянный коттедж, казался волшебным. Пушистые шапки снега на деревьях придавали этому месту сказочное очарование, напоминая о том, что через несколько дней будет праздник Перелома.
— Скорее заходите в дом, — хрипло сказал отец. Выглядел он неважно. От холода и усталости его лицо приобрело нездоровый красный оттенок, а губы наоборот посинели.
В доме было на удивление чисто и даже вполне уютно, благодаря амулетам, только холодно. Ингерд помог отцу растопить камин, а мы с Софи разогрели пироги с мясом, заботливо уложенные кем-то в корзину.
Ели молча, осмысливая то, что произошло, но, что удивительно, отец не спешил ни с обвинительными речами, ни с расспросами.
Исподволь я наблюдала за нагом: мужчина хоть и давно не питался нормально, что видно по его чрезмерной худобе, но ел аккуратно, понемногу откусывая мягкое тесто и запивая горячим чаем.
— Папа, прости. Я очень виновата, но не могла поступить по-другому, — не выдержала я, опуская глаза.
— Я знаю, — с тяжким вздохом ответил отец. — Тебе не за что извиняться. Рано или поздно, все это произошло бы, не с нагом, так с кем-нибудь еще. На самом деле, это я должен просить прощения, что не защитил тебя от лиера. Моего влияния просто не хватило даже на то, чтобы уйти вместе с тобой и мамой, туда, где он нас не найдет.
— Не говори так. Я же понимаю все. Если бы вы попытались перечить или сбегать, то он просто отнял бы меня и растил в своем замке, как породистую гончую. Только знать бы, зачем я ему далась. Не мог же немолодой эльф воспылать страстными чувствами к годовалой девочке, — тихо сказала я.
— Я сснаю ссачем, — громким шепотом прошипел наг.
— Вы можете говорить? — обрадовался отец.
— Ещще больно, — прохрипел наг, держась за расцарапанное горло, поэтому больше его расспросами не мучили.
— Что это за место, папа? — спросила я.
— Мы с мамой давно ждали возможности уйти от лиера, но планировали побег на весну, когда растает снег и откроется горный перевал. За хребтом море, в портовом городке Дардоне мы купили небольшое суденышко, а твой дядя Сэм, помог бы нам переправиться за Темный пролив, только жизнь, как обычно, внесла свои коррективы.
— Так вы не собирались отдавать меня лиеру? — спросила я, глотая слезы радости и гордости за отвагу и самоотверженность моих близких.
— Нет, конечно, — возмутился папа. — Мы же видели, как ты его ненавидишь, и ни за что не обрекли бы собственного ребенка на страдания. Только теперь нам придется разделиться. К сожалению, из-за болезни мамы мы не сможем отправиться с тобой. Я должен буду вернуться к Иллаизе. Она тоже покинула ночью наш особняк, только они с мамой Софи отправились в далекий южный городок. Дорога туда легче, да и климат мягкий, поэтому мне придется вас оставить и вернуться к ней. С Ингердом мы разгрузили экипаж. В доме достаточно продуктов и прочих припасов, чтобы вам четверым продержаться до лета, но когда сойдет ледник, за вами придет проводник.
— Я не останусь здесь, — резко возмутилась к моему удивлению Софии. — Я не собираюсь лазить по горам, плыть через море и жить бродягой из-за какого-то грязного змея.
— Софи! — грозно осадил девушку отец. — Мне стыдно за то, что ты воспитывалась в нашем доме.
— Пусть уходит. Забери ее с собой, — зло отозвалась я, раздраженная поведением подруги. Нет, она никогда особым здравомыслием не отличалась, но и так хамски себя не вела.
— Извините, — натянуто улыбнулась девушка, обращаясь к нагу. — Только я все равно не хочу оставаться, я поеду к маме.
Пока мы беседовали, вода в трубах значительно нагрелась, и в доме стало тепло и уютно. Отец лег спать перед дальней дорогой. Ингерд отправился привести в порядок и накормить лошадей, а я помогла нагу набрать воду для купания и ушла готовить поздний обед. Сейчас, я по достоинству оценила то, что лиер позаботился о том, чтобы я не только готовилась к управлению хозяйством, как примерная аристократка, но и могла сама в случае необходимости вести его. Уроки домоводства я люто ненавидела, но теперь, легко порхая по кухне, радовалась, что от моего умения будут сыты близкие люди.
— Как вкусно пахнет! — сказал Инг, хватая горячий пирожок.
— Обожжешься. Да и нельзя горячий хлеб есть, — попеняла я другу, игриво хлопая его по ладоням. Парень наигранно расстроился, но добычу не отдал, а положил рядом, ожидая, когда выпечка остынет. — Инг, если хочешь, можешь тоже уехать с отцом.
— Ни за что! Во-первых, если лиер нас поймает, то твоим родителям и Софи грозит лишь стать «дорогими гостями» его
