Ненавижу игрушки - Прялухин Александр

– Как думаешь, насколько вероятна такая случайность – сбежать с корабля эйнеров и тут же попасть к повстанцам?

Хэлг промокает губы салфеткой, смотрит на меня, едва заметно улыбаясь.

– Ты какая-то подозрительная, Вера. Но если тебя это так волнует… Думаю, вполне логично со стороны менсо основать базу именно в этом месте. Они знают, где садятся корабли с живым товаром, знают, что время от времени кто-то из пассажиров совершает побег. Очень удобно перехватывать беглецов!

Я смакую кофе, задумчиво глядя в окно.

– Да… Да, наверное, ты прав.

Из плотного трафика воздушной магистрали, проходящей от нас менее, чем в километре, отделяется точка. Она увеличивается в размерах, теряя высоту, замедляясь.

– А вот и Северский. Хорошо хоть поесть успели, – я начинаю собирать тарелки со стола, но Хэлг меня останавливает.

– Иди. Я тут сам… Им нужна ты, а не мы оба.

С благодарностью коснувшись его плеча я направляюсь к двери, ведущей в воздушный гараж. Монитор, подключенный к камере внешнего наблюдения, показывает, как флайер аккуратно ныряет в искусственную пещеру. За ним закрываются стеклянные ворота, дверцы машины распахиваются. С Северским еще двое, но они остаются в гараже, в квартиру он заходит один.

– Доброе утро! Получилось выспаться?

На мой невнятный ответ он не обращает внимания – разглядывает каркас за спиной, проступающий под большой футболкой.

– Это мы сегодня снимем. Зайдем к нашему врачу, он тебя и осмотрит заодно. А потом заглянем к одному хорошему специалисту. Надеюсь, он поможет нам подключиться к эйнерской сети. Ночью, кстати, ничего не было?

– Если вы о видениях, то ничего серьезного. Так, сумбур.

– Жаль, жаль… Ладно, одевайся, – он щелкает пальцами, показывая в сторону кухни, где шумит кран.

– Хэлг, – подсказываю я.

– Ага. Хэлг с нами? Собственно, он нам не нужен, может остаться.

– Хэлг с нами, – с нажимом заявляю я и Северский лишь примирительно поднимает руки.

Вопреки ожиданиям, мы не садимся во флайер, а выходим во внутренний коридор, который, повторяя окружность внешних стен башни, нанизывает на себя несколько залов.

Полированный металл, из которого сделаны двери лифта, расходится в стороны. Мы едем наверх. Семидесятый этаж, восьмидесятый… На сто двадцать третьем останавливаемся, выходим. У дверей с большими цифрами “3024” Северский замирает, достает из кармана коммуникатор.

– Мы пришли.

Ждем несколько секунд, пока створка не отъезжает в сторону. На пороге молодой, подтянутый мужчина. На носу у него очки. Одет в деловой костюм, из-за которого он совсем не похож на врача, скорее на офисного работника.

– Проходите.

Даже не могу себе представить – насколько большая у него квартира! Она намного больше нашей, из прихожей налево и направо тянутся коридоры, в которых видны ряды дверей. Не удивлюсь, если это тайный госпиталь.

– Сюда.

Мы заходим в светлую комнату с белоснежной кушеткой в центре, окно включено в матовом режиме.

– Раздевайтесь.

Я оглядываюсь на Хэлга, Северского, его охранника.

– Черт, может вы все-таки выйдите?

Спохватившись, они покидают комнату, прикрывая за собой дверную створку из такого же матового стекла. Врач улыбается, накидывает на себя халат, натягивает перчатки.

– Не обращайте внимания. Они, – кивает на дверь, – ребята не церемонные.

Заставляет лечь на живот, что вызывает у меня неприятные воспоминания о подвале на Расцветающей.

– Так, давайте посмотрим… Хм… Что ж, отличная работа! Ваш хирург знал свое дело. Швы затянулись, можно смело снимать. Может, будет немного неприятно, но я постараюсь все сделать быстро.

Пара щелчков, рывок…

– Ох! – вцепляюсь руками в края кушетки, но, похоже, все уже сделано.

– Старайтесь воздерживаться два-три дня от нагрузок, – он чем-то смазывает мою спину, – Шрамы, к сожалению, останутся. Вставайте, можно одеваться!

– Сейчас…

Медленно переворачиваюсь на спину. Я больше трех лет не могла этого сделать! Теперь все кончено. И дьявол с ними, со шрамами! Сегодня я снова чувствую себя так, как должен чувствовать свободный человек. Символ эйнерского вторжения, гнетущий многих людей на захваченных мирах, выдран из моего тела с корнем!

Когда уже застегиваю одежду, мужчина заглядывает мне в глаза – так, как это делают только врачи. Приподнимает мою голову за подбородок, поворачивает ее в одну сторону, другую.

– Больше ничего не беспокоит?

– Было один раз неприятное ощущение… Хотя меня предупреждали.

– Ощущение потери?

– Да, что-то вроде.

– Это не пройдет, – спокойно говорит врач, – Если только не поставить энергоблок на место.

Я бросаю на него неприязненный взгляд и он торопится смягчить ситуацию:

– Шучу. Про энергоблок – шутка. А ощущение потери и правда не пройдет. Кажется, это как-то связано с нервной системой, мы еще толком не разобрались.

Теперь не нужна одежда с вырезами, не нужны балахонистые футболки. И, хотя я все еще в просторной куртке, рассчитанной на каркас, это уже не имеет значения!

Спускаемся на лифте вниз.

– Что за специалист? – спрашиваю я Северского, не поворачивая головы.

– Наш лучший киберпсихолог. Он немного странный, но ты не обращай внимания.

– Долго до него добираться?

– Нет. Он тоже живет в башне.

Лифт проскакивает шестидесятый, сороковой, но все еще продолжает падать вниз, перебирая номера этажей со скоростью секундомера. Наконец замедляется, зависает на долю секунды и, вздрогнув, останавливается. Первый.

"Действительно, странный спец, живет на первом этаже небоскреба, где и жилых помещений-то быть не должно". Но все встает на свои места, как только мы заходим в его апартаменты. Северский открывает дверь собственной карточкой, не предупреждая по коммуникатору, не нажимая на звонок.

Из глубины квартиры – совсем небольшой и обставленной со вкусом бывалого антиквара – доносятся шаркающие шаги. В прихожей появляется старик, опирающийся на трость. Такому и впрямь сложно жить выше первого уровня. Его старомодный костюм диссонирует с изящным, ультрасовременным устройством, объединяющим в себе линзы дополненной реальности и нейростимулятор.

– Здравствуй, Семен Аркадьевич, – Северский обнимает старика, нежно, по-родственному.

– Она? – старик пристально смотрит на меня слезящимися глазами, линзы бликуют в свете люстры, – Чего вчера не привел?

– Вчера! – усмехается Северский, – Какой ты скорый. В этом деле нельзя торопиться.

– Вчера мне нужен был крепкий сон, – тихо добавляю я им вслед, недовольная таким обсуждением, – И кое-что еще, чтобы отвлечься…

Проходим в гостиную. Все, кроме меня и Семена Аркадьевича, садятся на кожаный диван.

– Ты сюда, – старик показывает мне на кресло