Наг - Терин Рем
— Лишар, скажите, а я могу где-нибудь достать рисовальные принадлежности, хотя бы карандаш и бумагу? — решила спросить я.
— В усадьбе Оштонеш есть все, что может понадобиться, — надменно произнес дворецкий.
— Прекрасно! — воодушевилась я, вяло ковыряя ложкой какую-то кашу. — А можно мне выбрать этюдник, холст и краски?
— Без прямого указания неша Оштон я не стану распоряжаться его имуществом, только если…,- загадочно замолчал противный наг, хитро стреляя в меня карими глазами.
— Если что? Не томите, Лишар! — едва не подпрыгивала я, от нетерпения.
— Если вы перестанете мучить бедный ужин и съедите его полностью, я на свой страх и риск дам вам требуемое, как особой гостье хозяина, — с улыбкой сказал наг, вызывая у меня ответную.
Впервые за время пребывания на Ссай, я почувствовала себя не то чтобы уютно, но хотя бы не чуждой в этом доме. Забота вредного и неуступчивого слуги оказалась приятной, и я активно заработал ложной, заставляя строгого Лишара улыбнуться еще шире.
После того, как под бдительным взглядом дворецкого я допила чай, мы спустились вниз в просторное помещение со стеллажами, на которых в идеальном порядке, ведомом только Лишару, лежали самые разные предметы. Были там и портьеры и гобелены, садовый инвентарь, какие-то колбы и порошки, а так же странные предметы, ни названия, ни предназначения которых я не могла даже предположить. Наконец, мы подошли к полке с вожделенными инструментами художника. Мои глаза разбегались, а жадные ручонки грузили на смиренно пригнувшегося Лишара все, что мне приглянулось, или могло когда-либо понадобиться.
Пока мы совершали налет на хранилище усадьбы, стемнело окончательно и, сгрузив выбранное мной добро на большой комод в гостиной, дворецкий выразил надежду на мое благоразумие, или, если я не улягусь отдыхать, грозил подло отобрать щедро выданное имущество.
Время действительно уже было позднее, поэтому подготовив холст на завтра, я отправилась в ванную готовиться ко сну.
На хорошо знакомом мне диване стопочкой лежали вещи, вызывая где-то в глубине души возмущение. Даже в этом была разница между Натаном и Шаем: мой даин подарил мне все сразу, предоставляя свободу выбора, а Шаянес распорядился оставлять только необходимое, причем кто решал, что мне необходимо неизвестно. Существующее положение вещей немного злило, но с другой стороны, я не собиралась гостить здесь слишком долго, а две недели потерпеть заскоки Шая я в состоянии.
Немного понежившись в теплой воде, я вытерлась пушистым полотенцем, надела предложенную сорочку, отметив, что она ни в пример хуже тех, что подарил мой эльф, и оправилась спать.
В одинокой постели опять навалилась грусть и сомнения. Нет, не в том, насколько правильно я выбрала мужчину, а не откажется ли он от меня, после всех проблем со мной связанных, к тому же в одаренных больше нет такой острой потребности.
Ночь прошла относительно спокойно. Помню, что снилось что-то неприятное, и настойчивый голос требовал меня отречься от Натаниэля, но я игнорировала его и в какой-то момент просто провалилась в спокойный сон без видений.
Проснулась я довольно рано и в бодром расположении духа. Умывшись и надев появившийся на заветной софе наряд, я направилась к установленному этюднику, но едва взяла в руки кисти и палитру, как мой пыл осадил Лишар. Опять угрозами заставляя съесть завтрак. Как только с яичницей и соком было покончено, дворецкий удалился с чувством выполненного долга.
Смешивая краски я размышляла что, или кого бы я хотела изобразить. Рисовать Шаянеса я не хотела, чтобы не давать ему лишних надежд, Натана — опасно, это разозлит Шая, выбор стал между Шиной и Ингом, но внезапно вспомнился удивительной расцветки хвост нага, лечившего меня.
Визуальная память у меня была развита, как и любого художника, поэтому на холсте вскоре отобразилось красивое хищное лицо, широкий разворот плеч, длинные пальцы, увенчанные острыми, ухоженными когтями и особое внимание я уделила отображению дивного переливающегося хвоста, прорисовывая каждую чешуйку и сложный природный узор.
Наг с картины смотрел на меня с интересом и немного насмешливо, именно с таким выражением он наблюдал за суетящимся Шаем. Мускулистое плечо, прикрытое тонким шелком рубашки, опиралось на дверной косяк, а свет из окна оставлял на хвосте загадочные блики.
Мне оставалось нанести буквально несколько штрихов, до того момента, как дверь открылась, впуская ко мне Шаянеса в сопровождении оригинала, изображенного мной мужчины.
— Лидия, позволь представить…, - начал Шай и замер, зло прищурив золотые глаза, а второй змей рассматривал свое изображение с явным любопытством и гордостью, что ли.
— Ссарим раш Шейтон, кузен нашего ревнивого дракона. Рад, что сумел заинтересовать вашу творческую натуру настолько, что вы решили написать мой портрет. Признаюсь, это самое удачное из моих изображений. Вы без сомнения талантливы, — рассыпался в комплементах мужчина, скорее проявляя вежливость, чем заинтересованность лично во мне, что импонировало.
Шаянес по-прежнему молчал, неотрывно изучая портрет своего родственника.
— Лидия Каро, гостья вашего кузена, — представилась я, по привычке протягивая испачканную в краску руку нагу, но быстро одернула ее, пряча за спиной.
— Лидия, если вы позволите, я хотел бы просить показать ваш труд моим многочисленным родственникам. Они часто сетуют, что ни у кого не получается отразить нашу семейную особенность, а у вас это вышло филигранно, и это при том, что я вам не позировал! — открыто восхищался мужчина рассматривая полотно под разными углами.
Я только кивнула смутившись от похвалы.
— Шаянес, посмотри, если подойти к холсту под разными углами и с разного расстояния, то краски меняют свой цвет, совсем, как моя чешуя! — удивлялся наг, заставляя Шая хмуриться все сильнее. — Гений, вы просто гений, Лидия!
— Довольно! Ты торопился Ссарим. Мы подумаем над твоим приглашением, — угрожающе прошипел Шаянес, выпроваживая мужчину, только братец оказался не робкого десятка.
— Прекрати этот бред, Шай! Я никуда не уйду и от семейного ужина ты не отвертишься, а если не прекратишь вести себя, как ревнивый дурак, я лично помогу Лидие отправиться обратно! Сейчас же возьми себя в руки и извинись перед девушкой, — прикрикнул на Шаянеса наг.
Я думала, гордый ревнивец кинется в драку, или разразится тирадой и выставит родственника, но Шай стрельнув недовольным взглядом на брюнета,
