Брюс Бетке - Интерфейсом об тейбл
— Элиза? — выдохнул я. К счастью, слишком тихо, чтобы быть услышанным.
Новоприбывшая дамочка вошла в комнату, точно звезда кикбоксинга: шествуя уверенно, но осторожно, на цыпочках, с почти кошачьим изяществом. Диана, шипя, отодвинулась от меня. Новенькая принялась ходить вокруг Дианы кругами. По дороге ей попалось бесценное («Луи Четырнадцатый»!) кресло. Одним пинком она превратила его в щепки. Я стоял между ними, не в силах сдвинуться с места. Вспомнилось, как я однажды попытался разнять Истеркиску и соседскую кошку… Короче, я предвидел самое неблагоприятное развитие событий. На миг силуэт незнакомки четко обрисовался на фоне окна, и стало ясно, что у нее безупречная фигура.
Значит, Элиза исключается.
Дамы практически поменялись позициями вокруг меня. Новенькая застыла у стеклянных дверей. Диана стояла спиной к распахнутой двери. Она выгнула спину дугой. Полоснула по воздуху своими когтями. Зашипела, брызгая слюной…
И, развернувшись, выбежала в коридор. Дверь за ней захлопнулась.
НИ ФИГА СЕБЕ.
И тут я услышал за своей спиной нежное цоканье туфель на шпильке. Острые ногти впились в мое левое плечо, медленно проползли по моему хребту до низа спины. Тяжело дыша, я скрипнул зубами, изобразил на губах улыбку и обернулся.
— Здравствуй, миленький, — проворковала Амбер. — Извини, что раньше не подоспела. Торвольд немало потрудился, чтобы отыскать меня и сказать, что ты вышел в суперы.
Ее длинные пальцы принялись гладить и ласкать мою щеку, тихо скользнули в волосы на затылке. Затем она крепко обняла меня, яростно поцеловала в губы, засунула свой настырный язычок мне в рот — до самых миндалин.
— Не-е… — беспомощно прошептал я, когда она позволила мне сделать вдох, — …надо.
Она поцеловала меня еще раз — долгим, яростным поцелуем.
— Не… Надо…Ради… Она поцеловала меня в третий раз — медленным, ласковым, бесконечным поцелуем, от которого у меня подогнулись ноги, а перед глазами заплясали синие точки — симптом кислородного голодания.
— Ради Бога, не надо останавливаться, — тихо взмолился я. — Возьми меня сейчас.
Она вновь поцеловала меня. Я превратился в масло, тающее в ее сильных, но изящных и чутких руках.
— Прости, что по моему недосмотру ты оказался здесь один, — шепнула она мне на ухо, деликатно покусывая и полизывая ушную раковину. — Я должна была предвидеть, что эта старая ведьма Диана захочет подцепить тебя на свой крючок. Ты такой невинный, такой беззащитненький… — Она обвила меня руками, крепко прижала к себе и внезапно заставила меня осознать с мучительной ясностью, что я стою в чем мать родила, стреноженный собственными трусами. Мне оставалось лишь трепетать и стонать от удовольствия.
— Бедненький мой мальчик, — шептала мне на ухо Амбер. — Давай-ка я проверю, не сделала ли эта гнусная старуха тебе бо-бо.
Она надолго впилась губами мне в шею. В этот момент я понял, почему вампиризм считается в некоторых кругах эротичным.
— Тут все в порядке, — выдохнула она и, перехватив меня поудобнее, покрыла поцелуями мою волосатую грудь. Красивым финалом стал нежный укус моего невероятно эрогенного правого соска. — Это тоже работает, как надо, — чуть пригнувшись, она прошлась языком по моим плоским, красиво очерченным брюшным мышцам. Я весь корчился от наслаждения. — И здесь нет проблем.
Опустившись на колени, она разметила поцелуями мой аппендикс, спустилась по правому бедру к коленной чашечке, а потом — медленно-медленно — поднялась обратно, постепенно сворачивая к внутренней стороне бедра…
— А теперь, — проворковала Амбер, — главный тест. Обвив левую руку вокруг моих ягодиц, чтобы я не мог вывернуться, крепко держа мои семейные алмазы и основание моего Сами-знаете-чего, она неспешно, сладострастно, тщательно облизала этот орган от основания до кончика, потом принялась все быстрее и быстрее очерчивать круги языком вокруг рабочего конца, на миг прервалась, чтобы торопливо отдышаться и…
О ГОСПОДИ!
Пятнадцать миллисекунд спустя я вернулся назад в реальность. Сообразив, что произошло, я сорвал с головы видеоочки, швырнул их на пол и завопил что было мочи:
— ЛЕ-МА-А-АТ!
Он пулей подскочил ко мне:
— Джек! Джек! Что там с тобой делали, черт тебя задери?!
— ЧТО-0? — Я сам не знал, то ли задушить его, то ли неутешно разрыдаться, то ли сделать и то и другое сразу.
— Мы отключили аудио— и видеосвязь, ты что, не помнишь? Я мог следить только за твоей биотелеметрией!
«А-А-А-А!» — грохнувшись на колени, я заревел в голос.
Ле-Мат, опустившись рядом со мной, начал торопливо выдергивать оптические кабели из моей сетерации.
— Парень, твои биоиндикаторы зашкалило выше крыши! Пульс, дыхание, кровяное давление — блин, я уж думал, ты сейчас взорвешься! Отключив пояс-рацию, он снял ее с меня. Из моих уст вырывался лишь бессвязный младенческий лепет.
— Ну а когда ты завопил, — проговорил Ле-Мат, мотая головой, — я рассудил, что пора нажать аварийную кнопку и тебя выручить.
Я поднял на него свои покрасневшие глаза и вообразил, как красиво будет смотреться его голова на окровавленной пике.
— Ну, рассказывай, — сказал Ле-Мат. — Что там с тобой было?
— Дружок, — произнес я, стараясь не сорваться на крик. — Боюсь, что сейчас тебе будет очень-очень больно.
15. ВСЕ БЛИЖЕ К СУТИ ДЕЛА
В тот же вечер Ле-Мат отправился в «Рай». Почему Ле-Мат? Потому что после всего произошедшего у меня на нейро-интерфейс даже глаза не глядели. Правда, Ле-Мат слишком дорожил своим целомудрием, чтобы пользоваться «Проктопродом», так что, нацепив обычное виртуальное снаряжение, он прибег к старому методу. Пока он гулял, я лежал ничком (задницей вверх) на матрасе и проклинал судьбу.
Ах, Амбер, АМБЕР…
Без четверти полночь Ле-Мат всплыл. Содрал с себя видеоочки.
— Джек? — сказал он. Нет, не сказал, а прохрипел.
Растолкав сам себя, я приподнялся на локтях:
— Чего?
— Пива, — проскрипел Ле-Мат. — Скорее пива.
— Ладно, — шатаясь, я встал на ноги, проковылял к своему старому мини-холодильнику, распахнул дверцу. Лампочки холодильника озарили комнату светом. — Выбирай, — уведомил я. — «Саммит», «Джеймс Пейдж», «Сэм Адамс» или «Свиноглаз».
Тут я должен подчеркнуть, что за снабжение холодильника припасами отвечал сам Ле-Мат.
Обработав полученную от меня информацию, Ле-Мат решил:
— Помоев. Скорее — помоев.
Я схватил банку «Пилснера-Свиноглаза» и отнес к компьютеру.
Ле-Мат никак не мог снять свои громоздкие инфоперчатки, так что я открыл ему банку.
— Ну, как сходил? — спросил я.
— Хорошо. — Отняв у меня банку, он запрокинул голову и вылил в себя целый ручей. Я даже испугался, что он захлебнется. — Лучше, чем я ожидал, — уточнил он, когда решил подышать. И рыгнул. — Из-звини.
— Ты нашел дверь в Ад? Или Амбер?
— Ни ту, ни другую. — Он вновь чуть не захлебнулся пивом, затем потер себя по лбу заиндевевшей банкой. — Не знаю уж, как они свою дверь прячут, но ЭТИМ, — он выразительно постучал по своим видеоочкам, — ее не возьмешь. Я даже не смог найти дверей других активных ловушек, о которых ты рассказывал.
— А в квартиру в Токси-Тауне ты не совался? Ле-Мат сделал медленный, скрупулезный глоток и поставил банку на монитор.
— Не понадобилось, — сообщил он. — Я вернулся в «Рай» отловить либоДОНМАКА, либо дона Вермишелли. — Тут он улыбнулся (как-то криво) и вновьпостучал по своим старым видеоочкам. — Чисто для информации — если смотреть моими глазами, «Рай» с виду ничуть не изменился. Правда, воспринимаешь все совсем по-другому — после твоих рассказов о том, что там на самом деле… —
Вздохнув, он вновь переключился на пиво. — ДОНМАК? — напомнил я. — ДОНМАКА ты нашел? — Не-а, — помотал головой Ле-Мат. — Зато этот гребаный гном — как там его?..
— Торвольд.
— Во-во. Торвольд нашел МЕНЯ. Наколол как последнего чайника. Сунул мне в руку почтовый чип и слинял в облаке дыма — я даже «здрасте» не успел сказать. Я уж думал, мне придется весь бар из пулемета перестрелять — иначе позора не оберешься, — и Ле-Мат вновь припал к банке.
— Правда? — переспросил я, прикинувшись невинной овечкой. — Даже не верится, что Торвольд мог тебя надуть. Стареешь, наверное.
— Типа того. — Банка была опустошена. Ле-Мат смял ее и жестом приказал мне принести новую. На этот раз я прихватил банку имбирного для себя.
— Значит, ты получил послание, — сказал я, вернувшись с пивом. — И что там написано?
— Не знаю. Оно зашифровано под тебя. — Ле-Мат отодвинул стул от компьютерного стола, встал, побрел в глубь офиса. — Будь любезен, — жестом он указал мне на свой стул. — Оно в папке.
Я сел на стул, пододвинул его к столу и перешел в электронную папку. На экране монитора распахнулось окошко, из него, сверкнув карими глазами, выглянуло прелестное лицо Амбер.
