Вне игры - Павел Барсов
— Док говорит, через неделю можно будет её привести в сознание, сделать небольшой перерыв. Улучшения есть, но в таком состоянии они происходят очень медленно.
— Что там моё рыжее чадо? Видел только в больнице её, поговорить толком не получилось с самого начала. Сначала она у вас пропадала, потом в больнице.
— Рыжик – дочь своего отца. Умница, сильная, честная и бесконечно добрая. Не знаю, выдержал бы я, не будь её рядом. Можно сказать, она в порядке, только сильно уставшая, сам понимаешь.
Макс молчит. Ни он, никто из нашей компании до конца не знает подробностей сумасшедшей истории, закрученной Энжи.
— Ты знаешь, что можешь всегда и во всем на нас рассчитывать. Звони. — Он отключается, а я иду к Энжи.
Аня сидит на стуле возле Энжи, держит в руках исхудавшую ладошку. Только сейчас замечаю, насколько Рыжуля сама исхудала. Почти два месяца её почти невозможно уговорить поесть нормально, иногда сутки напролёт просиживает у изголовья спящей подруги в надежде, что та сейчас откроет глаза. Обнимаю за плечи, она оборачивается.
— Ещё неделю Энжи поспит, а потом проснется здоровой. — Целую рыжую макушку. — А сейчас ты поедешь со мной. Если понадобится, я буду кормить тебя с ложечки.
— Ты себя в зеркале видел? — Она грустно улыбается. — Кто бы тебя с ложечки покормил?
Беру её руку и заставляю подняться. От двери она оглядывается на Энжи.
— Она останется одна.
— Она тебя дождется. — Также смотрю на измученное лицо на подушке. — Когда она проснётся, ты ей будешь нужна здоровой и сильной.
— Когда, она проснётся, — она говорит, когда я прикрываю дверь палаты, — я буду далеко от неё. Я хочу на этой неделе переехать к отцу или маме Оле, она звала меня пожить у них.
— Она расстроится, — говорю, когда мы уже сидим в машине, — если не увидит тебя рядом. И не простит мне, если я тебя отпущу.
— Ты же простил ей её обман. — Она поворачивается ко мне. — И я простила. Просто уйти потом будет ещё больнее. И я хочу избавить её и себя от выяснения отношений.
— А сейчас уходить не так… — мой рот накрыла её ладонь.
— Прекрати. Ты сам знаешь. Я не знаю даже, что мне чувствовать: благодарность за недели счастья или обиду, что меня просто использовали.
— А что из этого для тебя важнее? — отрываю слегка её ладонь от своего рта, целую едва заметный розовый шрамик. — Что ты предпочтёшь вспоминать в будущем?
— Чувство в тот день, что я хотела бы превратиться в крохотного щеночка, чтобы быть с вами, облизывать твой нос и спать на её коленях. Мне казалось, никто из вас не сможет причинить боль маленькому милому щенку.
— Я могу тебя удержать? — отпускаю руку, чтобы не влиять своими прикосновениями на её слова.
— Это будет жестоко с твоей стороны. — Она улыбается. — Ты же знаешь, что для этого тебе достаточно держать меня за руку.
— Значит, я буду жесток. — Завожу машину. — Я не отпускаю тебя.
Мои последние слова показались грубыми даже мне самому.
— Пусть Энжи и заставила меня признать, что я тебя люблю, уговорила нас… — не нахожу слов и замолкаю на секунду, — теперь я не готов от тебя отказаться. Также и от неё.
— Можно тебя попросить? — когда мы остановились у кафе, она проговорила, нарочито глядя в окно.
— Всё, что угодно.
— Когда Энжи придет в себя, крепче держи её руку, а не мою.
— Я не собираюсь отпускать вас обеих. — разворачиваю её лицо к себе и смеюсь. — Мне начала нравиться идея с гаремом из двух самых лучших красавиц во всём мире.
Калейдоскоп эмоций в её лице сменяется от обиды до иронии и удовольствия.
— Если ты ещё хоть слово скажешь таким уверенным тоном, я превращусь в собачку. — на её лице появляется виноватая улыбка.
В кафе мы застаём обедающих Ольгу и Макса. Она видит мою улыбку при взгляде на ладонь Макса, накрывшую её руку. Её взгляд одновременно выглядит в меру счастливым и немного испуганным. Я подмигиваю ей так, чтобы видела лишь она, и её улыбка становится более безмятежной. Переведя взгляд на Аню, она тут же поднимается и за руку уводит девушку в туалетную комнату.
— Не знаю, почему, но хочу спросить. Ольга очень стесняется этой темы, я вижу, что вас что-то связывает. — Макс неловко комкает салфетку, потом его прорывает. — Короче, я хотел бы быть с ней рядом. И она вроде не против.
— Я за вас только рад буду. Но в обиду её не дам никогда и никому. — Улыбаюсь мысли об абсурде ситуации.
— У Ани вид такой, будто между вами двумя что-то есть. — Он настороженно смотрит мне в глаза.
— Как минимум, мы с ней друзья. — Также смотрю ему прямо в глаза. — Могу попросить пока не спрашивать ни о чём?
Он молча кивает. Мы наблюдаем, как наши дамы подходят к нам и присаживаются. По Олиным круглым глазам вижу, что ей удалось что-то выспросить у девушки. Аня, посвежевшая и явно немного успокоенная, одаривает меня улыбкой.
Ольга с Максом слегка удивляются, видя, какие порции я заказываю для себя и для Рыжика. Та поднимает на меня страдальческие глаза, ловит мой иронично-строгий взгляд и с обречённым видом начинает есть.
Дождавшись, пока я слопаю оказавшийся почти непосильным обед, Ольга не выдерживает и под предлогом дать поговорить отцу и дочери утаскивает меня в сторону.
— Я думала, что уже привыкла к выкрутасам нашего ангелочка. — Она улыбается грустной улыбкой. — Но в этот раз она себя превзошла по всем статьям. Что думаешь делать?
— Не знаю. — Пожимаю плечами. — Сомневаюсь, что даже ты в такой ситуации что-то посоветуешь.
— Посоветую? — Она задумалась. — Разве только довериться своему сердцу.
— А если оно рвется пополам? — Смотрю в её выразительные серые глаза. — На две совершенно равные половины, без каждой из которых жить одинаково не хочется.
— Тогда тебе не нужны советчики. — Она обнимает меня за шею и тянет мою голову на своё плечо, смеётся. — Я думала, это у нас
