Вне игры - Павел Барсов
Пока мы проигрываем по всем статьям. Весь мир проигрывает, все чаще происходят нападения на людей гигантских кукол, все чаще пропадают люди и происходит множество необъяснимых вещей. Лишь в нашем регионе благодаря Крашу пока никто не пострадал от вторжения, а порталы оперативно закрываются после нашего прохода туда-обратно. Обычно нетронутым портал может стоять и неделю, но стоит лишь пройти его дважды в обоих направлениях, он начинает схлопываться, оставляя пару десятков секунд для возвращения неосторожному путешественнику.
Звонок телефона. Включаю громкую связь.
— Краш, мы ждем тебя битый час. — Ольга сердито кричит в телефон.
— У меня форс-мажор. Дальше без меня, я надолго вне игры. Простите.
Голос его, глухой, безжизненный, пугает и меня, и Олю с Элей.
— Как это ты вне игры? — Макс не ощущает повисшего напряжения. — Какой может быть форс-мажор?
— Энжи в больнице.
Глава 16
Аня Рыжик.
— Ты когда-нибудь спишь? — Голос Энжи хриплый и слабый. — Как ни открою глаза, ты возле меня. У тебя синяки под глазами.
Видела бы моя девочка свои синяки. Лицо осунулось и заострилось, она похудела очень сильно. В последний раз она просыпалась четыре дня назад. Жестокие головные боли не позволяют долго быть в сознании, она проваливается в забытье с каждым разом на большие промежутки времени.
— Крашик далеко? — Она улыбается при упоминании любимого.
— Он у доктора, я позову сейчас.
— Подожди. — Приподнимает похудевшую ладошку, я беру её в свои руки. — Ты не сердишься на меня?
— Сержусь. — Слёзы сами катятся из моих глаз. — Ты скрыла от него и от меня свои боли. Притворялась вместо того, чтобы дать спасти тебя. А в конце ты меня заставляла молчать о твоих болях.
— Первый раз у меня голова заболела задолго до твоего появления. Когда Крашик её начал лечить, боль усилилась в тысячу раз, я едва не закричала, не выдержала и убрала его руку. Боль утихла на время. Так повторилось ещё и ещё, я стала бояться лечения больше смерти, а я понимала, что это за болезнь. Я переживала, как он останется без меня. — Она едва заметно сжала мою руку. — А когда увидела тебя и поняла, что ты любишь его, подумала, что с тобой ему будет легче. Прости меня, пожалуйста.
— Я позову Серёжу. Я люблю тебя. — В слезах вылетаю из палаты, дергаю все двери.
— Вы сами только что сказали, что у вас нет для неё лечения! — У Краша в руке скальпель. — Дайте руку!
— Вы с ума сошли? — Пожилой врач прячет руки в карманы.
— На. — Протягиваю ладонь, он в замешательстве. — Делай! Она пришла в себя.
Вижу, что он не решается даже сейчас причинить мне боль, забираю скальпель и сильно режу себе край ладони.
— Давай быстрее! — Голова кружится, я опираюсь об стену.
Доктор бежит куда-то, а Краш накрывает мою ладонь своей. Через минуту доктор прибегает с бинтом и маленькой бутылочкой. Мы стоим неподвижно, я чувствую через ладонь его пульс и с каждым ударом его сердца силы возвращаются ко мне. Он убирает руку. Доктор медленно убирает бутылку и бинт, для них нет работы, моя ладонь цела. Мы бежим в палату. Кажется, наша девочка спит, но едва он подходит ближе, её глаза приоткрываются.
— Крашик.
Он берет её за руку, вторую руку кладет на её лоб. Из её глаз бегут слёзы, а лицо искажает гримаса невыносимой боли. Я отворачиваюсь, вижу, что доктор смотрит на приборы. Он кричит Крашу.
— Остановись! Ты убиваешь её. Сердце не выдержит.
Парень со слезами на глазах убирает руку со лба Энжи. Её белое лицо разглаживается и на щеках проступает легкий румянец. Наблюдающий эту картину врач приоткрывает ей веко и светит маленьким фонариком в глаз. Когда он отходит, его лицо похоже на маску, настолько он сосредоточен, а лицо Энжи озаряет едва заметная улыбка.
— Реакция есть, а другого шанса я не вижу. — Доктор тихо говорит с Серёжей. — Чтобы не перегрузить сердце, её можно поместить в искусственную кому. Еще раз говорю, как бы это невероятно не было, но это её шанс.
Выхожу из палаты потому, что меня душат слёзы, сажусь под стенку и реву. Из дверей палаты показывается доктор, за руки меня поднимает, садит на скамейку, салфеткой вытирает слёзы.
— Знаешь, пусть это невероятно, но я верю, что она выкарабкается. Сестра?
Я молчу, не знаю, что ответить. Гораздо больше. Захожу в палату. Сергей сидит рядом с Энжи. Она спит тихим сном ребенка, даже её дыхание, кажется, стало легче. В палату заходит мама Оля, я и сама уже её так называю, а ещё мне сильно кажется, что отец очень к ней неравнодушен.
— Девочка моя. — Она смотрит на Энжи, а потом поворачивается к нам. — Идите отдохните. Я с ней побуду.
Сергей говорит с доктором, тот обещает подготовить всё необходимое к утру.
Садимся в машину. Краш о чем-то задумывается, поворачивается ко мне.
— Ты простишь её?
— А как иначе? — Отвечаю сквозь слёзы. — Я ведь её люблю.
Он обнимает меня, я не сдерживаюсь и добавляю:
— И тебя тоже.
Мы приезжаем домой. Я молча иду в свою комнату. Сон не идет, встаю и иду к нему. Тоже лежит без сна, смотрит в потолок. Увидев меня, молча отбрасывает одеяло, приглашая лечь рядом. Утыкаюсь носом в его грудь и беззвучно реву. Он обнимает меня, целует моё лицо, стирая слёзы.
— Вытянем Энжи, а потом будем разбираться со всем остальным.
***
Краш.
— Слушать можешь? — Макс пытается проявить заботу, как умеет.
— Наверное, только слушать и могу. — Телефон лежит на столе, сил в руках его держать нет.
— Мои парни гоняют по порталам круглосуточно. Просто тупо зашел, вышел, и так, пока не начнет закрываться. С куклами кое-как справляемся, гоблины почти не попадаются, сиреневых не было. В других местах всё намного хуже. Ко мне обращаются коллеги за помощью, но у нас самих
