Виктор Точинов - Рай Сатаны
Одежда давно превратилось в грязные лохмотья, и в душ по пятницам пленниц явно не приглашали, пованивало от них более чем ощутимо. Идущий от дамочек аромат смешивался с другим, источником которого служило пресловутое корытце, наполовину заполненное рыбьими головами не первой свежести. И не второй, и не третьей… проще говоря, тухлыми. К тому же нужду женщины справляли прямо под себя, как свиньям и положено. Коктейль из запахов оказался таким ядреным, что сержант был вынужден опустить щиток и дышать через фильтры.
Закинув автомат на плечо, он подошел к клетке.
– Давно обосновались?
Молодые девушки дернулись, отползли в самый дальний угол, а та, что в летах, осталась на месте, глядя куда-то мимо сержанта пустым, бессмысленным взглядом. И что-то не то напевала, не то мычала себе под нос, сержант прислушался – колыбельная, слов не разобрать. Песенка предназначалась для подобия куклы, слепленной из дерьма и рыбьих голов.
Он попытался хоть как-то разговорить молодых, но те лишь прижимались к прутьям клетки и смотрели на сержанта абсолютно безумными глазами.
Не люди… Уже не люди… Животные.
И все же он помедлил, прежде чем приступить к неизбежному. Попытался найти какой-то компромиссный вариант… Но такого варианта в природе не существовало. Сбить замок, выпустить пленниц на свободу? В тундре умрут мучительной голодной смертью, только и всего. Оставить, как есть? Если вернувшиеся охотники сумеют прикончить Бага, женщин ждет безумное, животное существование, – и вертел или сковородка как финиш жизненного пути. А если Багиров перебьет всех охотников… Нет, такую обузу вешать себе на шею решительно невозможно, и их не спасет, и сам пропадет.
Он поднял карабин медленно, неторопливо, словно надеялся, что произойдет в последнюю секунду нечто, позволяющее изменить принятое решение… Ничего не произошло.
Умерли все трое без мучений – три выстрела, три пули, попавшие в головы… Правка не потребовалась.
Сержант продолжил поиски Игната, самого опасного из уцелевших врагов. Из «Звезды Таймыра» хитрый приказчик сумел ускользнуть, пока Багиров был занят перестрелкой с человеком в синей форме и с молодым бородачом, одетым в старомодный свитер со стоячим воротником (кого изображал сей персонаж, сержант так и не разобрал).
Эти двое оказались крепкими орешками, на рожон не лезли, да и вооружены были получше других, самозарядными охотничьими карабинами. Теоретически и шлем, и бронежилет должны были выдержать мягкую свинцовую пулю из карабина, но Баг, наученный горьким печорским опытом, предпочел не рисковать зря, – допускал, что у врагов могли оказаться пули с сердечниками, армейские или самодельные. В конце концов он прикончил обоих, предварительно удачно оглушив и ослепив светошумовой гранатой. Но Игната к тому времени в задании уже не было. Да и никого другого не осталось, никого живого, – тело дородного «купца» сержант обнаружил в холле, тот лежал, зажимая обеими руками большую рваную рану на животе. Судя по кровавому следу, приполз «купчина» с лестницы. Значит, один из выстрелов из подствольника не пропал-таки даром.
Теперь предстояло окончательно зачистить городок, желательно до возвращения охотников. Баг медленно двигался между домами, освещенными рассветным солнцем. По привычке выбирал зоны, не простреливаемые из окон, хотя враги об активном сопротивлении уже не задумывались, забились в щели, попрятались.
Ага, вот еще один затаившийся, не подозревающий о том, что пластикатовые стены от биодатчика не спрячут… Дверь дома оказалась заперта, но была пустяковая, что называется, от честных людей, Баг вышиб ее одним ударом ноги. Вошел спокойно, без прыжков и перекатов – неудачливый игрок в прятки засел на втором этаже и пулей или стрелой встретить не мог.
Когда-то здесь жили, но сейчас дом давненько стоял необитаемым – пыль, запустение. К обстановке Баг особо не приглядывался, сразу поднялся наверх, откуда доносился какой-то негромкий звук непонятного происхождения.
Распахнул дверь – и понял, что опоздал. Что все здесь закончилось без него… На крюке, вбитом в стену, висела барменша. Снятое с крюка бра причудливого вида – металлическое, кованое – лежало у стены, рядом стояли туфли, поставленные аккуратно и ровно, и валялся опрокинутый табурет. Срезанный с бра провод был затянут на горле женщины. Труп слегка покачивался, легонько ударял пятками о стену, – именно этот звук услышал сержант снизу.
Хоть у кого-то здесь сохранились остатки человечности… Хоть кто-то понял наконец, что жизнь – штука ценная, но все же не любой ценой ее можно покупать. Багиров стянул шлем с головы, сам не очень понимая, зачем это делает, потом приподнялся на цыпочки, перерезал провод. Подхватил тело, не дал грохнуться на пол, опустил аккуратно и осторожно.
Опустил – и замер в неудобной согнутой позе. Понял, что барменша, судя по температуре и окоченению, провисела не менее двух часов. А это значит, что датчик никак не мог на нее отреагировать… К тому же тело покачивалось, а сквозняков здесь нет… И подземных толчков, даже самых слабых, в несколько последних часов не случалось.
В доме прятался кто-то еще, а сержант расслабился, как последний ботаник.
Когда он пришел к этому выводу, то ничего не успел предпринять, – на Багирова напали. И, пожалуй, именно это нападение имело бы самые большие шансы на успех, если бы Василиса действовала молча. Но она выскочила из-за занавески с диким воплем.
Баг мгновенно обернулся, увидел искаженное яростью лицо, занесенное над головой оружие – тесак или что-то вроде того.
Он выстрелил на рефлексах, не задумываясь. Пуля отшвырнула Василису к стене, женщина сползла по ней, пятная кровью. Тесак звякнул об пол. Даже скорее не тесак, а здоровенный нож для разделки мяса.
Василиса была жива и оставалась в сознании, но Багиров видел: ранение смертельное. Угоди ей в грудь пуля из охотничьего карабина, еще могла бы при удаче выкарабкаться, но пуля «абакана» движется внутри тела по очень поганой траектории, и выжить в полевых условиях шансов нет.
– Где Игнат держит рацию? – спросил он главное.
В пультовой «Звезды», вопреки ожиданиям, передатчик не обнаружился. Лишь достаточно мощный приемник, нужный сейчас Багирову, как дождевик в пустыне Сахара. Нашлось там и кое-что более полезное: неплохой запас патронов разных калибров – для карабинов, дробовиков и «дыроделов».
Он не особенно рассчитывал на словоохотливость умирающей, но та прохрипела:
– Не у него… У главного нашего…
– Главный не Игнат? – уточнил Баг.
– Не-е…. Этот шестерка… Выслуживается… За начальника у нас Длинный. Зэками нашими верховодит…
– Что за зэки? Тоже ряженые?
– Если бы… Самые натуральные…
Багиров начал расспрашивать, стоило понять, с кем еще предстоит иметь дело. Василиса слабела на глазах, отвечала все тише, все неразборчивее, но постепенно из вопросов и ответов сложилась следующая история: до Катаклизма не так далеко отсюда имелся рудник, работали там зэки, охраняли их вертухаи, небольшой поселок вольнонаемных рядом был… А после катастрофы, как выразилась Василиса, «вертухаев будто языком слизнуло». Или погибли все, или сбежали, бросив своих подопечных, хотя куда отсюда бежать… С этого рудника и пришли лагерники, в количестве почти двух десятков и быстро прибрали к рукам – со стрельбой, с кровью – власть над городком. Именно после их появления началось людоедство, до того только выменивали продукты на водку. Сейчас желающих торговать с городком почти не осталось, и бывшие зэки устраивают охотничьи экспедиции, причем добывают не только тундровую живность, но и двуногую дичь.
Василиса замолчала и закрыла глаза. Дышала тяжело, прерывисто, в простреленной груди побулькивало и похрипывало. Сколько ни тормошил ее Баг, ни единого ответа больше не добился… Он достал нож и примерился поставить точку.
В этот миг Василиса открыла глаза и все поняла. Прошептала:
– Сделай… не больно…
– Больно не будет, – пообещал Баг и сдержал обещание.
…Игната он так и не нашел. Потратил еще час, обыскал весь город, включая развалины, нашел и прикончил еще троих жителей (одного из них после короткой перестрелки). Все трое оказались незнакомыми, хотя, возможно, и был среди них лжешаман, его без шаманского костюма и маски с рогами сержант не опознал бы. В артиста Васильева, кстати, Багиров стрелять первым не собирался, был благодарен за попытку предупредить, спровадить подобру-поздорову из злого города. Но как получилось, так и получилось…
А Игнат словно в воду канул. Наверное, сбежал в тундру, рассчитывая перехватить и предупредить возвращавшихся охотников. Рация тоже не отыскалась. Возможно, зэк по кличке Длинный таскал ее с собой в походах по тундре, или надежно запрятал здесь, в городе.
В любом случае надлежало подготовиться к встрече, и Багиров подготовился. Оборудовал несколько дополнительных огневых точек, положив там трофейные карабины и помповушки – изображать ходячий арсенал сержанту надоело. Переустановил растяжки на входе в городок, причем понизил прицел арбалетов и заменил грубую проволоку тончайшей, но прочной флуорокарбоновой нитью из своего запаса, практически невидимой. Теперь обнаружить ловушки можно было только подсвечивая путь ультрафиолетовым фонарем, а сержант сомневался, что бывшие лагерники способны на такие изыски.
