Макс Коллинз - Темный ангел. Перед рассветом
— Решена — механически повторил Логан.
— Сделал то, что ты хотел — сказал Сет.
— То, что я хотел, и даже больше.
— Ты хотел, чтобы я остановил его, — Сет невинно улыбнулся Логану, расположившемуся на стуле. — Я остановил.
— Ты убил его.
Сет пожал плечами, сложил руки на макушке и уствился в потолок.
— Это самый эффективный способ остановить кого-то.
Логан встряхнул головой и сказал:
— Самый эффективный не всегда самый лучший.
— Согласен… Но в этом случае, так и было. Ты же не собираешься читать мне лекцию на тему, что смерть ничем не оправдать? Нас учили этике в гребаной Мантикоре.
— Я в этом уверен. А они говорили вам что-нибудь о правосудии?
Молодой человек обдумывал это какое-то время:
— Правосудие свершилось… что дальше?
— Никогда не знаешь, что будет дальше, — сказал Логан и встал, подталкиваемы гневом. — И с чего ты взял, что правосудие должно означать убийство?
Сет глянул на него с выражение ложной невинности:
— Может дети, которых продали в рабство за это время?
— Это не правосудие.
— А я уверен, что оно. Ублюдок получил то, что заслужил.
Логан ходил по комнате, засунув руки в карманы брюк.
— Сет, это не правосудие, а месть.
— Не вижу разницы, — сказал Сет, перемещаясь в сидячую позицию, откинувшись на спинку и положив руки на край дивана.
— Я хотел остановить его, оставить без прикрытия, поймать в ловушку.
— Да, да, да, а разве провокация законна? Я думал, что цель не оправдывает средства.
— Когда исполнительная система коррумпирована, конечно необходимо предпринимать экстремальные меры. Это важны вопрос, Сет, никоторые законы стоят выше политики. Они имеют отношение к обществу, цивилизации и даже религии.
— О, черт, ты же не собираешь подчевать меня религиозной ерундой!
— Нет… нет. Но «не убий» это часть общественного договора, Сет. Ты не можешь…
— Чушь! Общественный договор был похоронен Импульсом. Где был общественный договор, когда Мантикора состряпала меня как растворимый суп в той проклятой пробирке?
Логан остановился и сел напротив Сета.
— Не заставляй меня отказываться от доверия тебе.
На лице Сета появилась зловещая усмешка:
— Думал, что у тебя есть суперсолдатик, с которым можно играться? А теперь ты боишься, что все, что у тебя есть это незаряженная пушка… я у тебя на крючке, да, Зоркий?
— Сет… пожалуйста… Мы можем быть командой. Значить что-то…
— Мы уже имеем значение! — Сет вскочил на ноги и начал расхаживать по комнате, но это добавляло пафоса и разглагоствований его словам. — Логан, ты был расстроен, когда коррумпированный чиновник разрушал жизни и продавал детей в рабство… и теперь ты говорить мне, что ты по-прежнему расстроен, несмотря на то, что мы остановили ублюдка!
— Я расстроен не потому, что его остановили…
— Но ты расстроен потому, что этот отброс общества мертв?
Логан вздохнул:
— Ты действовал как мой… агент. Я чувствую ответственность за то, что этот человек мертв. И мне это не нравится, ни капельки.
Сет остановился перед Логаном и сложил свои руки в набожном жесте.
— Как трогательно… но твое либеральное чувство вины не отрицает того факта, что миссия была выполнена, и мы спасли, может быть, сотни, а кто знает, может, даже тысячи детей от продажи в рабство.
Логан не собирался учавствовать в этом споре. Он боялся, что моральные сложности будут и дальше ускользать от этого ребенка — он суперсолдат, и возможно генетические модификации сделали Сета настоящей машиной для убийств.
Возможно, когда-нибудь, Логан сможет убедить Сета, что справедливость не обязательно означает немедленную казнь преступников. Он лишь надеялся что сможет контролировать и превратить опасных подопытных крыс полковника Лайдекера в нечто положительное для общества.
Теперь Сет плюхнулся в кресло напротив дивана. Крошечная, почти непокорная улыбка сформировалась на зловеще красивом лице.
— Я думаю время пришло.
— Время?
— Время заняться Мантикорой.
Логан снова вздохнул:
— Еще не время.
— А я думаю, что пора.
Это тоже было определенным уровнем их беседы, думал Логан: уже пора, еще нет, уже пора, еще нет…
Встретившись с пристальным взглядом молодого человека, Логан произнес:
— Мы знаем не достаточно. На самом деле, мы не знаем ничего. Мы до сих пор не знаем, где их база, мы не знаем, где ты вырос, разве только, что это было где-то в горах Вайоминга…
Сет вскочил со стула.
— Так чем же ты занимался, пока я рисковал своей задницей? — Сет, негодуя, развел руки в стороны. — Что ты делал со всеми этими компьютерами? Качал порнуху? Или грабил киберказино?
— Такие вещи занимают много времени.
Покачиваясь на ступнях, Сет произнес:
— У тебя было сколько — три, четыре недели? Этого времени мне хватило, чтобы устранить Девайна. А ты ничего не нашел?
Кипя внутри, Логан сдержал порыв порекомендовать ему использовать свои способности для эффектного секса в полете, и сказал:
— Я начал проверять старые заводы, заброшенные тюрьмя, военные базы. Но эти люди умны и опасны, и они не хотят, чтобы их нашли. Если бы хотели, то ты бы уже это сделал.
Сет казался почти убежденным, но все-таки немного по-детски протянул:
— Но у тебя было три недели, мужик!
— А сколько у тебя было лет? И ты так и не нашел их, не правда ли, Сет?
— Я не искал — я прятался. Но теперь у меня есть ты и твои возможности… Мы прижмем их, Логан! Мы справимся с ними!
— Это мы и собираемся сделать. Делаем. И у нас есть зацепка…
Глаза Сета расширились как у ребенка, ожидающего Рождество.
— Что за зацепка?
— Я полагаю, что ты не видел выпуск про резню в Лос-Анджелесе — я прогнал его вчера три раза.
— Нет… я был… занят.
— Я так и думал. Пошли со мной.
Логан провел Сета в свой кабинет и по совместительству телестудию, где монструозный компьютер, как и всегда, работал, и на каждом мониторе было открыто по несколько окон. Кибержурнались проиграл X5 диск с ужасной записью резни в Китайском театре. При упоминании о солдатах в черном, которые, по слухам, оказали поддержку Выводку в этой бойне, Сет приободрился.
— Это Мантикора… Это должна быть Мантикора.
Логан запустил видео еще раз, но уже без звука.
— Но что заставило Мантикору помочь одной из уличных банд в войне против другой?
— Хотел бы и я знать ответ.
— Хорошо, — Логан вежливо улыбнулся Сету. — Потому что именно с этого мы и начнем… Пообещай только не убивать нашу цель прежде, чем мы что-нибудь узнаем.
Сет ухмыльнулся:
— Кто он?
— Да это он… и даже больше. Это они.
— Выводок?
— Выводок лишь часть. Ты смотрел выпуск: они отправились в Сиэтл.
— Зачем им посылать кого-то сюда?
— Они и не посылали — сам главарь здесь… Михаил Кафельников.
Логан вывел на экран другое изображение: мускулистый светловолосый мужчина, выглядящий как преимпульсная рок-звезда, и с выражением лица серийного убийцы.
— По слухам он заказал или принял участие более, чем в сотни убийствах в Лос-Анджелесе.
Молодой человек изучал фотографию.
— Ты сделал хорошую работу, Логан. Мантикора и уличная банда… такое трудно вычислить.
— Сет, если оглянуться на начало прошлого века, уличные банды итальянских детишек выросли в самый большой и успешный преступный синдикат за всю историю человечества.
— И к чему этот урок истории?
— Выводок может перерасти в нечто большее, чем уличная банда… особенно заручившись тайной поддержкой Мантикоры.
— Так значит… Этот Хасельхофф прибыл в наш великий город?
— Он Кафельников.
— Не важно. — … и он продает предметы искусства и культуры иностранцам. Любой ценный остаток нашего прошлого он может заполучить, и продаст его тому, кто предложит лучшую цену.
Сет поднял бровь:
— И нас это беспокоит потому…?
— Потому что он распродает бесценные образцы американского искусства.
Но Сет не проникся.
— Наша цель была…
Логан знал, что никогда не сможет заставить Сета понять, что он чувствует, и почему эта битва так важна.
Американская культура уже ничего не значила… и Америка. Он наблюдал, как другие страны распродавали свое наследие, которое было их символической душой, в связи с финансовыми трудностями постимпульсной эпохи. Люди нуждались в культурной основе, чтобы заново построить общество, и когда эта культурная основа продавалась другим нациям, это лишало страну чувства постоянства, забирало у людей ощущение дома. Граждане начинали чувствовать себя гостями на собственной земле.
— Я не могу объяснить это так просто, — сказал Логан. — Как долго ты был узником Мантикоры?
