2048. Все детали - Мерси Шелли
Сначала она считала, что «живые картинки» случаются из-за усиленных тренировок с новым уровнем графического интерфейса Ткани. Сказать Марте? Но вдруг та признает свою ученицу негодной, возьмёт другую?
После второго случая Вэри всё же решилась спросить у главного медискина добреля во время очередной медкомиссии. Однако уже в начале сеанса по двум наводящим вопросам легко уловила, куда он клонит, – и умолчала о том, при каких условиях оживают «картинки». Хоть и поздно, но всё же дошло: если он заподозрит проблемы с психикой, можно лишиться не только учёбы у Марты, но и обычной работы с клиентами.
Тогда она просто сбила электронного врача со следа, на лету сочинив другую концовку жалобы: лёгкая боль в глазу, тёмные пятна после работы с Тканью. Как она и надеялась, медискин сообщил, что повышенная утомляемость связана с врождённым дефектом в зрительном нерве. «Ничего страшного, я отправлю прескрипт вашему Третьему Глазу, он обо всём позаботится. И не работайте с Тканью дольше, чем предписано».
Больше она никогда и ни с кем не говорила об этих «живых картинках». Да и случались они не так уж часто, чтобы беспокоиться. Первую она увидала зимой – узор на замёрзшем стекле, когда после сбоя погодного спутника температура упала до минус пяти. Вторую «включил» весной фотоснимок каналов Марса с большой высоты: один из клиентов, свихнувшийся астронавт в отставке, вечно таскал с собой эти драные фотки. Третья возникла только через полгода – в облаке дыма над ароматической курильницей в офисе главной феи Ванды.
Но на курсах Кои, куда её отправила перед экзаменом Марта, «живые картинки» стали случаться чаще. Целых четыре раза это происходило во время занятий по суми-э. Клякса туши расползается по бумаге, а за ней – знакомая боль в висках и необъяснимый сдвиг точки зрения, полупрозрачные кадры разных реальностей, словно две голограммы, наложенные друг на друга. И тут же – обратно, словно ничего и не было.
Там же, во время учёбы в секте, одна из старейших сестёр обмолвилась о видениях, которые возникают у некоторых целеустремлённых адептов. Не надо бояться, если это произойдёт, с улыбкой добавила Кои. Вэри долго просила её рассказать поподробнее. А когда наконец упросила, то поняла – не тот случай. В упомянутых старой сектанткой видениях фигурировали привычные человеку вещи, которых он лишился. Бывший любитель игр со вкусовым фидбэком мог на миг принять кучу камней за гору грибов, а бывшей домохозяйке при виде грибов могли померещиться её любимые эроботы. Получалось, что видения, о которых говорила сектантка, возникают в условиях изоляции или воздержания – а вовсе не тогда, когда рассматриваешь какие-нибудь загогулины наяву, в обычном мире.
Как сейчас. Вэри вновь осмотрела пятно серебристой плесени. Может, в самих узорах есть нечто особенное? Марта как-то упоминала о том, что все сложные динамические системы имеют структурное сходство – спирали, фракталы… Что-то такое она и про мозг говорила. Может, эти узоры как-то влияют на утомлённый мозг? Да, скорее всего.
Правда, есть ещё это дурацкое ощущение, будто каждый раз после «живой картинки» обязательно происходит нечто такое, чего ты не…
Вжжих!
Что-то большое пронеслось над головой с такой скоростью, что не удалось различить даже контуров. Вжжих, вжжих! – ещё два. Судя по звуку, аппараты полетели туда, откуда она только что выбралась. В центр фантомного озера, скрывающего клинику.
– Марта?
Голографические развалины в центре озера начали исчезать. Показался край сада.
– Всё в порядке, милая. Считай, что ты сдала экзамен. Нужно будет ещё встретиться с Советом, но в целом…
– Марта!!! Ты же говорила, с ними ничего не будет! Это не те мультики-экстремисты, которых вы ищете. Они же лечат, а не…
– Успокойся. Это не твоя забота. Ты свою нитку вдела, сейчас мы тебя заберём.
– Но ты же обещала!
От озера с развалинами остался лишь кольцевой канал да тот обломок стены, по которому она вышла. Роскошный сад-остров лежал посреди мёртвого города, как обломок рая, выброшенный на помойку. Только сейчас, при виде этого обнажившегося оазиса, Вэри почувствовала, какая стоит жара. Не меньше сорока по Цельсию. А в саду поддерживался микроклимат, всего двадцать восемь. Если всю защиту отключили…
Из глубины зелёного острова раздался сдавленный крик и два глухих хлопка. Затем всё стихло.
Не отрывая взгляда от сада, Вэри пятилась, пока не споткнулась. Какой-то дырявый таз покатился в яму. Когда он перестал греметь, она повернулась к саду спиной и быстро пошла прочь по дороге, заваленной посудой, мебелью, одеждой и другими вещами, которые обычно не бросают на дорогах – разве что очень торопятся убежать из проклятого места.
– Эй, шпилька, ты меня слышишь? Жди там, где вышла.
– Сама дойду.
– Послушай, куколка, не корчи из себя храбрую портняжку. Это не твой провинциальный город-музей. Это Калькутта-4. Среди гундов есть очень сильные кинестетики. Они не только змей заклинают. И вдобавок работают группами. А у тебя не осталось…
Отброшенные серёжки-каури жалобно звякнули в канаве.
# # #
Она прошла целый квартал, прежде чем услышала характерный гул. Вероятно, они вели её от самого озера. Но слезы застилали глаза, и она увидела их только на перекрёстке, где они уже не скрывали своих намерений. Четыре чёрные фигуры взяли её в кольцо и медленно приближались, двигаясь среди развалин на четвереньках. Полосы ослепительно белой краски на крупных головах, в сочетании с такими же белыми лямками респираторов, дополняли их сходство с пауками. Казалось, четыре огромных тарантула пятятся задом, сходясь к общему центру.
Третий Глаз давно снял походку каждого гунда и попытался идентифицировать их, но так и не получил ответа ни от Ткани, ни от хозяйки, которая выкинула серёжки-антенны. Искину, потерявшему связь, не оставалось ничего другого, как перейти в свой простейший, «официальный» режим хореографа. Видимые только для Вэри, тонкие голубые линии уже минут пять отмечали движения гундов, словно те танцевали с лентами на руках и ногах. Просчитывая траектории с опережением, Третий Глаз вплетал в серпантин голубых лент пучок жёлтых: путь к отступлению. Ещё не поздно вывести тело из круга врагов по этим жёлтым спиралям, нарисованным лишь на твоей сетчатке искином, который всадил тебе щупальца в зрительный нерв. Нужно только ответить на лёгкие подёргивания мышц, эти маленькие
