Четыреста капель крови - Вадим Кленин
Фигура коснулась своей шеи и что-то там покрутила. А потом… сняла собственную голову!
От удивления Блондинка даже присела. Как ребенок, на пятую точку и почесала когтями правый бок. На месте большой головы осталась другая, чуть поменьше. Цвет кожи отличался от остальной шкуры. Морда была светлой – почти такой же, как чешуя самой Блондинки. А сверху была щетина черной мелкой шерсти.
– Зачем ему две головы? – удивилась Блондинка.
Но больше всего ее поразили мелкие зубы, которые стало видно, когда фигура зевнула.
– Как можно с такими выжить в джунглях? Хищному цветку они, похоже, не по вкусу. Но Па или Ма, если сюда заявятся, их просто сожрут.
Второй гость – тот, что был чуть пониже, – подошел к первому справа и хлопнул его по плечу. Блондинка услышала невнятную речь. Хотя сами слова звучали незнакомо, их смысл она распознала: магия драконов иногда творила самые настоящие чудеса. Даже если дракон был еще совсем птенцом.
– Ты зачем шлем снял? Я еще все пробы не взяла, – возмущенно проговорила вторая фигура, которая, судя по словам и интонации, оказалась самкой.
– Да надоели эти шлемы с дополненной реальностью. От них голова болит. А как картинку-то искажают! Сама сними – и убедишься. Какая красота вокруг! Да и воздух тут, скорее всего, уже нормальный. Миллиард лет – не шутка.
– Миллиард лет – это теоретическое предположение группы разведки, – уже более спокойно, но все еще ворчливо проговорила самка двуногого. – На планете еще вполне могут остаться очаги радиоактивности.
– Ты преувеличиваешь опасность, звезда моя. За миллиард лет слой земли вырос на сотни метров. Следы войны давно стерлись. Здесь давно заросли все раны, а выжившие мутировали, и началась новая эра. Да и в базу данных разведчики просто так не заносят. Старшее Солнце становится все более активным. Через пару сотен лет тут начнется Апокалипсис.
– Если восстановилась жизнь, восстановились и вирусы. Иммунитета у тебя к ним нет. И вообще, прекрати издеваться над моим именем.
– Да-да, ты говорила, что не виновата. Это все любившие все латинское твои родители.
– Родители у меня были замечательными. Изучали Древний Рим. И назвали Стеллой. Еще раз назовешь меня Звездой, подсыплю в еду что-нибудь запоминающееся. Чтобы икал и произносил мое имя правильно.
Мужчина хмыкнул, но все-таки решил сменить тему.
– Разведка признала планету пригодной к сбору ресурсов, – он пожал плечами. – Значит, минимальные исследования провели и воздух тут безопасный. Снимай, не бойся.
Однако самка – ту, которую назвали Стеллой – лишь отмахнулась.
– У меня нет такого же чипа, как у тебя, Кузя. Что, думаешь, ты один, кто может дразниться?
– Можешь и подразниться. Я к Кузе еще в школе привык. Хочешь потеть – потей. Твое дело. Только помыться потом не забудь.
– Шлем мне для работы нужен. Это в твоей голове все формулы и расчеты выходят прямо в мозг. У меня такого нет.
– А я тебе давно говорил, чтобы сделала.
– Мне религия не позволяет. Я – ортодокс.
– И потому во время полета у нас только электронные развлечения, – почему-то пробубнил очень тихо, буквально себе под нос тот, кого самка называла Кузей.
– Что ты сказал?
– Неважно, – отмахнулся тот. – Давай, бери свои пробы, а я пока разверну оборудование. Вдруг удастся поймать тут что-то интересное. Мне владелец Селенопарка обещал щедрые чаевые, если я привезу ему интересного хищника.
– Ты знаком с директором Лунного зоопарка? Как это случилось?
– Мой кореш женат на его племяннице. Познакомились на семейной тусовке.
Самец призрака развернулся, намереваясь, вероятно, вернуться в чрево красного дракона, который все так и стоял неподвижно, раззявив пасть. Блондинка заметила на черепе двуногого вспышку красной искры – блик света младшего солнца, тоже показавшегося над горизонтом. Где-то между ухом и глазом того, кого называли Кузьмой. Призрак остановился, и Блондинка разглядела металлическую пластину на его виске.
Часть Вторая. Глава 2
В животе космического дракона забурчало. Гигант издал протяжный стон, вспугнувший мелкую живность почти до самого горизонта, и резко выпустил пар. Правда, увидев это, лишенные такта подростки драконов наверняка бы сострили, что он не столько выдохнул, сколько… говоря дипломатично… пустил ветры. Вопреки гравитации, воздух пошел не как полагается – из ноздрей и сразу вверх, а почему-то вниз. Словно был ледяным.
Однако воспитанная дракоша, каковой не без основания себя считала Блондинка, должна была сделать вид, что ничего не заметила. Она и сделала, не сморщив даже носик, и списав все на следствие долгих путешествий большого дракона между звезд. Те появлялись на небе лишь ночью, когда становилось прохладно. Наверное, полагала она, там, где не появляется Старшее Солнце, очень холодно и бесконечно грустно.
– Страдает, бедненький, – прошептала она, уселась на попу и стала размышлять, что делать дальше.
По детской привычке, за которую ее не раз журила Большая Ма, она стала усердно чесать правой лапой по загривку. Потом спохватилась и быстро вернула ногу на землю. Маленькое сердечко очень хотело помочь гостю, но дракоша совершенно не представляла, как это сделать.
Она понимала, что была меньше и слабее космического дракона. Да к тому же вовсе не была уверена, что этот дальний потомок исчезнувшего в веках Красного племени снизойдет до птенца и примет от него помощь. Да и вообще – поймет ли большой дракон ее намерения, начни она действовать прямо сейчас, она тоже не знала. Во всяком случае, на попытку передать ему мысль – так Большая Ма учила общаться с любым разумным существом, не умеющим объясняться на языке современных драконов – космический гость не отреагировал. Совсем. Ни один мускул на его лице или теле даже не дрогнул.
Блондинка, конечно, могла бы героически ринуться вперед, вообразив себя взрослой самкой, вооруженной острыми когтями и зубами. Старшие братья часто так делали в своих играх. Уж что-что, а сыграть ярость, вызывающую ужас, было ей вполне под силу. Она даже подняла переднюю лапу к глазам и выпустила самый крупный коготь. Тот был острым и изогнутым, словно серп молодой Младшей Луны, каждую ночь появляющейся в небосклоне. Покусать и поцарапать призраков дракоша
