Семь - Юлия Резник
– Ты можешь достать планы инженерных сетей здания? В частности, меня интересуют внутренние и внешние электрические сети, трансформаторные, линии электропередач…
– Ты надеешься вычислить местонахождение серверов по расположению электропроводки?
– Почему бы и нет? Ясно же, что туда протянут какой-то отдельный канал…
– Это если допустить, что он вообще там!
– У тебя есть другие идеи? – ощетинилась Анна на Ноя. А тот лишь в бессилии сжал кулаки.
– Время уходит… Мы могли хотя бы попытаться, – внес рациональное предложение Мат.
Я опустил обруч на глаза и загрузил план-схему здания Совета. Потыкался туда-сюда и обнаружил, что на удаленном доступе не имею прав войти в нужные файлы. Все интересней и интересней! Выругавшись, стащил обруч с глаз.
– Нет прав.
– У действующего члена Военного совета? – вскинула брови едва ли не до линии волос Анна.
– По удаленке – так точно, – пожал я плечами. – Возможно, это связано с вопросами безопасности. Так меня проще взломать.
– А возможно, кто-то просто не хочет светить эти планы даже перед действующим членом Военного совета.
Я пожал плечами, не имея возможности ни подтвердить слова Анны, ни опровергнуть.
– Ты можешь поехать в офис и попробовать войти в нужные файлы оттуда.
– Я не могу бросить Нану! Твою ж мать! Почему я каждый гребаный раз вынужден это повторять?!
– Ты ввел ей препарат?
– Да!
– И разве ей не стало лучше?
– Господи, Ной! Это ведь так не работает! Мат… объясни ему.
Матвей пожал худыми плечами:
– Робот поступает по крови к нужному органу и начинает атаковать неправильные клетки. Этот процесс может растянуться во времени, в зависимости от участка поражения и дозировки препарата. А может… вообще не помочь, если время упущено. Это не абсолютная панацея, чувак.
Я сел прямо на пол в углу и, откинувшись на стену, прикрыл глаза. Разговоры хоть как-то отвлекали, а вот так… в тишине, я почувствовал, как меня снова затягивает адская воронка пугающей неизвестности.
– Мат… – тихо позвал я.
– Да, Яков?
– Скажи… А существует ли антидот? К тому препарату, что вводили людям?
– Удивительно, что ты только сейчас меня об этом спросил. Анна так первым делом поинтересовалась.
– И?
– Он есть. Но я не думаю, что об этом стоит кричать на весь мир.
Мат не стал вдаваться в подробности, но я и без этого все понял. Он намекал на то, что среди Пустых начнется вакханалия, если они узнают о возможности излечения. Они ринутся за противоядием, а после начнут стремительно размножаться. Мы не могли этого допустить, не имея на руках прогнозов. Никто не мог отрицать, что на каком-то этапе развития цивилизации человечеству действительно следовало сократить популяцию. Не зря ИИ первым делом внедрил эту технологию. Искусственный интеллект тем и хорош, что ему незнакомы муки совести. В принятии решений он руководствуется исключительно голым расчётом. Возможно, этот расчет спас человечество от катастрофы.
Мысли в голове кипели. Тысячи вариантов, миллионы «за» и «против». План наших дальнейших действий, который все отчетливее проявлялся в мозгу, и полнейшее непонимание – зачем это все, если Наны не станет. И жгучая, острая боль, и срывающая корки на ранах надежда.
– Я буду у Наны, если удастся узнать что-нибудь новенькое – вы знаете, где меня искать.
Я заставил себя уснуть силой воли, призвав на помощь все навыки и умения, полученные в армии. Накрыл ладонь жены своей – и провалился в полузабытье. Разбудил меня приход доктора Хе.
– Доброе утро, Яков.
– Доброе. Что-то случилось?
– Ничего нового, генерал. Мы должны отключить Нану.
– Нет! – в который раз повторил я.
– Послушайте, Яков… я не могу и дальше тянуть. Существуют инструкции, протоколы, регламентирующие весь этот процесс. Я не имею права их нарушать… Если у пациента длительное время не отмечается положительной динамики, если лечение неэффективно, а пациент безнадежен – мы обязаны его отключить. Консилиум уже состоялся… Решение принято, мне очень жаль, но я только лишь следую правилам.
Меня подрывало. Ярость бежала по моему позвоночнику как запал по кабелю динамита. Убью. Голыми руками убью, если он только посмеет к ней подойти! Если хоть кто-то посмеет…
– А если улучшения все же наметились?
– Это фантазии, генерал. Чудес, к сожалению, не бывает.
Я сцепил зубы, преодолевая желание взорвать этот чертов госпиталь вместе со всем его персоналом. Если бы Нана хотя бы дышала самостоятельно, если бы она хотя бы дышала… Я бы нашел способ, как ее отсюда забрать, как выходить и вернуть к жизни. Я бы обязательно нашел способ!
– Я оставлю вас ненадолго… Попрощайтесь. Мне очень и очень жаль…
– Нет, – я встал перед доктором Хе, загораживая ему выход из палаты. – Вы этого не сделаете.
– Генерал, вы вынуждаете меня обратиться к охране…
Врач Наны попытался обойти меня, но кто бы ему позволил?
– Включаете томограф, – просипел я, сжимая пальцы на рукоятке пистолета.
– Какого черта?
– Я сказал – включайте томограф. Не заставляйте меня повторять! – меня вело, в затылке ломило, я едва себя контролировал.
– Вы с ума сошли! Разве это не преступление – то, что вы меня сейчас удерживаете? Я буду жаловаться в Военный совет…
– Отлично. Но для начала – включите этот чертов томограф!
Я не знаю, что, все же, подействовало на доктора Хе. Ярость, клокочущая во мне, или пушка, направленная ему прямо в голову. Как бы то ни было, он, наконец, выполнил мою просьбу.
– И дальше что?
– А дальше – делайте свою работу. После чего повторите мне, что положительной динамики нет, или же согласитесь с тем, что она наметилась! А после засуньте дер*мовое решение вашего консилиума об убийстве моей жены в ж*пу этим уродам.
С трясущимися руками доктор Хе подошел к прибору, вывел на проекцию результаты старых осмотров и наложил на них новые картинки. Я в этом ни черта не смыслил – знал только лишь, что поражённые участки мозга выглядели, как участки затемнения, и теперь, невольно затаив дыхание, наблюдал за действиями врача. Сначала, никакого интереса к происходящему тот не проявлял, было видно, что он просто выполняет мой приказ, ни на секунду, не поверив в то, что увидит для себя что-то новое. Но спустя каких-то пару минут его поведение резко изменилось. Плавные движения его рук стали нервными и хаотичными. Он вскинул лысую голову, бросил на меня быстрый, немного растерянный взгляд и снова вернулся к картинкам. Сместился, изменил угол обзора, вывел трехмерную проекцию.
– Не понимаю… – бормотал он, – не понимаю, как такое вообще
