Алексей Калугин - Там (Город крыс)
– Да подите вы к черту! – не дослушав речь врача до конца, выпалил Блум. – Я прекрасно себя чувствую! А если мне вдруг потребуется помощь психокорректора, я обращусь к Шейлису!
– Не пытайтесь обманывать самого себя, Блум, – улыбка даже не дрогнула на губах доктора Приита. – Вы сейчас испытываете весьма неприятное, а, быть может, даже и мучительное, чувство неуверенности, связанное с раздвоением вашего сознания.
– Раздвоение сознания? Вы хотите сказать, что я шизофреник!
– Нет, пока что ваши проблемы не столь серьезны. Говоря общедоступным языком, причины вашего недуга связаны с тем, что некая небольшая часть вашего сознания, создает яркие фантастические образы, которые основной его частью воспринимаются как реальные события. Кстати, и страх перед реальностью, который вы, как мне кажется, тоже испытываете, связан именно с тем, что фантастические образы вашего сознания, накладываясь на окружающую вас действительность, искажают её.
– Послушайте, я не хожу во сне, не охочусь на розовых драконов и не прячусь с головой под одеяло, спасаясь от ночных призраков. Я абсолютно адекватно воспринимаю окружающую действительность.
– Вам только так кажется.
– Я обращусь к вам за помощью, как только у меня начнутся видения, – Блум протянул руку, собираясь нажать клавишу отбоя.
– Как вы провели сегодняшний день? – среагировав на движение Блума, быстро спросил доктор Приит.
Рука Блума повисла в воздухе. Затем он медленно положил её на колено.
– Почему вас это интересует?
– Хочу, чтобы мы с вами вместе сопоставили то, что вы считаете действительностью, с тем, что происходило сегодня с вами на самом деле.
– Вам-то об этом откуда знать? – набычившись, недобро посмотрел на Приита Блум.
На лице у доктора Приита не дрогнул ни единый мускул.
– Я позаботился о том, чтобы собрать необходимую информацию, – ответил он.
Глядя на невозмутимо спокойный вид врача, можно было сделать вывод, что соглядатайство является неотъемлемой частью его основной специальности.
– Вы находите это этичным? – спросил Блум.
– Что именно? – не понял, о чем идет речь, Приит.
– Подглядывать за потенциальными пациентами.
– Мы не подглядываем, а собираем информацию, – поправил его врач. – Такова уж наша работа. Как говорится, нельзя приготовить яичницу, не разбив при этом яиц.
При упоминании о яичнице Блум вновь почувствовал приступ тошноты. Схватив со стола полупустой стакан с соком, он несколькими торопливыми глотками допил его.
– Вам нехорошо? – участливо спросил Приит.
– Просто захотелось пить, – переведя дыхание, ответил Блум.
Если бы улыбка не являлась частью лица Приита, можно было бы сказать, что в этот момент он с пониманием улыбнулся.
– Итак…
– Вы хотите знать, что я сегодня делал? – покосился на изображение Приита Блум.
Допрос, который пытался учинить ему доктор Приит, или кем там был на самом деле тот тип, изображение которого неподвижно висело на экране, вызывал у Блума подозрение и тревогу. Он так до сих пор и не понял, кому и что от него было нужно? Что за игру пытались вести с ним?.. Кто?.. Инфор?.. А разве есть ещё кто-то, помимо инфора, способный на подобные штучки?..
И вместе с тем определенную тревогу вселяло в Блума и то, как уверенно говорил доктор Приит о его расколотом надвое сознании. Блум, конечно же, и мысли не допускал, что это могло быть правдой. И все же…
Что, если на мгновение представить, будто доктор Приит никакой не агент инфора, а самый что ни на есть обыкновенный врач-психокорректор, всерьез обеспокоенный состоянием одного из пациентов своего коллеги… Тогда выходит, что Блум и в самом деле болен.
Но Приит не мог оказаться прав уже хотя бы потому, что весь сегодняшний день Блум провел в обществе Шейлиса! У него был самый надежный свидетель, какого только можно себе представить, – врач-психокорректор!
– Пожалуйста! – с неожиданной для самого себя лихой решимостью выпалил Блум. – Сегодня я целый день гулял по улицам! Вас устраивает такой ответ?
– Вполне, – слегка наклонил голову доктор Приит. – Он полностью укладывается в схему поставленного вам диагноза.
– Что это значит? – настороженно спросил Блум.
– Это значит, что прогулка по улице, о которой вы говорите, не более, чем плод вашей больной фантазии, – ответил Приит. – По данным инфора вы весь сегодняшний день не выходили из своей квартиры.
– По данным инфора, – презрительно фыркнул Блум. – Да кого они интересуют, эти его данные?
– На мой взгляд, данные инфора являются наиболее объективными свидетельскими показаниями, – все так же улыбаясь, но теперь уже довольно-таки строгим голосом произнес Приит. – Если бы вы хотя бы только открыли дверь вашей квартиры, то запись об этом событии сохранилась бы в памяти инфора.
– А что, если он просто не хочет вам об этом говорить? – перебил врача Блум.
– Инфор? – удивленно переспросил Приит.
– Он самый!
Приит слегка качнул головой из стороны в сторону.
– Подобное заявление, Блум, вынуждает меня пересмотреть заключение о состоянии вашего здоровья. По-видимому, потребуется более продолжительное лечение, чем можно было предположить вначале.
– О каком ещё лечении идет речь! – возмущенно воскликнул Блум. – Я не болен! Сегодня я целый день гулял по улицам и, между прочим, компанию мне составлял ваш коллега Шейлис! Можете сами у него спросить!
– Я всего лишь полчаса назад разговаривал с вашим врачом, – мягко и деликатно прервал Блума Приит. – По его словам, сегодня, в течение дня вы несколько раз связывались с ним по инфору и утверждали, что находитесь на улице, хотя определитель номера показывал, что вы звоните из дома. Именно после этого Шейлис принял решение препоручить вас заботам отделения интенсивной психокоррекции.
– Подождите, – растерянно развел руками Блум. – Вы хотите сказать, что Шейлис сегодня не выходил из дома?
– Именно так, – плавно кивнул Приит.
– Бред… – Блум тряхнул головой и откинулся на спинку кресла. – Бред! – уже куда более уверенно, нежели в первый раз повторил он. – Мы вместе были на улице!
– Чуть позже вы сможете сами поговорить с Шейлисом и спросить его об этом, – заверил его Приит.
– Почему позже, а не сейчас? – вновь насторожился Блум.
– Потому что сейчас нам более необходимо провести первый сеанс интенсивной психокоррекции, предваряющий собой весь курс лечения.
– Прямо сейчас? – удивленно поднял бровь Блум.
– Да, – подтвердил врач.
– Не выходя из дома?
– В этом нет никакой необходимости. Вам даже не нужно будет подниматься из кресла.
– В чем именно заключается процедура?
– Ну, если оставить в стороне специальную медицинскую терминологию, которая вам, скорее всего, все равно ничего не скажет, мы попытаемся оказать определенное воздействие на вашу психику с тем, чтобы участки сознания, являющиеся источниками раздражения, оказались надежно заблокированными.
– Своего рода лоботомия, – мрачно прокомментировал Блум.
– Вовсе нет, – опроверг его заявление Приит. – Заблокированные участки вашего сознания останутся совершенно невредимыми. Они даже будут продолжать выдавать все те же фантазии, которые причиняют вам сейчас столько беспокойства, однако до основной части вашего сознания они доходить не будут. Все равно, как если бы рядом с вами работал монитор с выключенным звуком.
– Меня интересует техническая сторона. Каким образом вы собираетесь забраться ко мне в мозг?
– Никто не собирается покушаться на целостность вашего мозга, – попытался успокоить Блума врач. – Ваш мозг сам выполнит всю необходимую работу после того, как ему на подсознательном уровне будет передан необходимый для этого набор команд. Уверяю вас, вы не почувствуете ничего, кроме облегчения.
– А если вы заблокируете мне не те участки сознания? – поинтересовался Блум.
– Ошибка исключена. Вся процедура будет проводиться под контролем инфора.
– А вот этого вам бы не следовало мне говорить, – мрачно усмехнулся Блум.
– Почему? – край левой брови Приита едва заметно приподнялся.
– Потому что инфору я доверяю меньше, чем кому бы то ни было.
– Это всего лишь следствие вашего заболевания.
– И как же вы собираетесь с ним бороться? Я ведь могу и отказаться от предложенной вами… процедуры.
После недолгого колебания, в течение которого Блум пытался убедить себя, что так поступать не следует, он вдруг игриво высунул язык и показал его своему собеседнику.
Как он и ожидал, Приит на его действие никак не прореагировал.
– Видите ли, Блум, – сказал он. – Если вы сейчас откажетесь от добровольного лечения, то с течением времени ваша болезнь будет прогрессировать. И, в конце концов, когда вы станете представлять собой угрозу для общества, нам придется применить по отношению к вам принудительные методы лечения.
