Сергей Соболев - Скриптер
Сотник облизнул пересохшие губы. Ну и как прикажете это понимать? Как ему объяснить происходящее не только себе, – хотя себе прежде всего – но и вышестоящему начальству?..
В распоряжении Сотника не оказалось достаточного времени, чтобы хорошенько все обдумать. Впереди, всего в паре десятков метров, обнаружился синий микроавтобус. Мигнули кормовые огни; водитель включил левый поворот.
Сотник тоже показал поворот влево. Машина на этот раз вела себя послушно; временами – как сквозь вату – был даже слышен звук работающего двигателя.
«Фольксваген», миновав шлагбаум с поднятой стрелой, проехал по короткой асфальтированной дороге к не слишком заметному, – со стороны улицы его скрывают деревья – сравнительно небольшому и симпатичному двухэтажному зданию, имеющему центральную часть с треугольной мансардной крышей и два несколько выступающих крыла. Сотник притормозил; никак не мог решить, что ему дальше делать в этой быстро меняющейся ситуации. «Фолькгсваген», тем временем, миновал выложенную цветной шлифованной плиткой площадку перед зданием, часть которой занимает цветник. И свернул за другой, дальний, угол этого строения, скрывшись из поля зрения Сотника.
Как только Сотник принял решение двинуть вслед за синим вэном – им ведь с Зиминым приказано не спускать глаз с этого транспорта! – послышался секущий воздух свист.
Это опустилась – упала, обрушилась, как тысячекилограммовое лезвие промышленной гильотины, едва не разрубив подкативший слишком близко внедорожник! – некая преграда, которую он поначалу принял за стрелу самого обычного автоматического или управляемого дистанционно шлагбаума.
Глава 9
– Ну, тогда приехали, – сказал, обернувшись, Николай. – Эй, парень, да ты весь слезами изошел! Надеть на него повязку, Алексеич?
– Зачем же обижать нашего молодого друга, – сказал Редактор. – Мы ведь не какие-то кинднепперы, мы не занимаемся похищением людей. Так что в повязке, думается, нет необходимости.
Логинов провел ладонью по запотевшему стеклу. Зрение к нему еще не вполне вернулось; очертания предметов казались нечеткими, такими, словно он смотрел через расфокусированный объектив или ненастроенный бинокль. Но глаза щипало уже не так сильно, как еще каких-то пару минут назад…
– Куда это вы меня привезли?
– В некоторых компаниях кандидату на соискание должности предлагают пройти медкомиссию. Схожий порядок действует и у нас.
– С какой такой стати я должен проходить медкомиссию?! Мы так с вами, Павел Алексеевич, не договаривались!
– Формальность… но без нее не обойтись. Впрочем, касательно прохождения медкомиссии – это преувеличение. Вас осмотрит наш доктор. Думаю, этого будет достаточно.
Хлопнула передняя дверка. Николай обошел микроавтобус, сдвинул дверь бокового люка.
– Выходи из машины, парень! Давай руку!
– Я сам!
– Пригни голову… Давай свой ноут, я его пока подержу!
Логинов выбрался из вэна. Прижав чехол с лептопом к груди, уставился на щит, установленный ближе к торцу здания, метрах в пяти от того места, где они остановились. В глазах чуточку рябило, но он всё же смог прочесть надпись на этом рекламном щите: «Центр восстановления зрения». Выше – над этой надписью, сделанной золотистыми буквами на синем фоне – изображен уже знакомый Логинову символ – вписанный в треугольник глаз.
Редактор тоже покинул салон микроавтобуса, причем, без чьей-либо помощи.
– Иногда полезно побыть незрячим, – адресуясь непонятно кому, вполголоса сказал Павел Алексеевич. – Хотя бы несколько минут… чтобы было потом с чем сравнивать.
Они вошли в здание с черного входа. В небольшом светлом коридоре визитеров ожидал мужчина в белом халате и белой шапочке. Ему лет пятьдесят с небольшим. Аккуратная «профессорская» бородка, открытое с живыми умными глазами лицо, приятная, располагающая к себе манера общения. Врач поздоровался за руку со своим давним знакомым. Кивнул охраннику, придерживающему за локоть третьего из их компании. С интересом посмотрел на будущего пациента, парня лет двадцати с небольшим. Затем вновь перевел взгляд на человека в черном; улыбнувшись, сказал:
– Давненько что-то вы не захаживали ко мне, Павел Алексеевич!
– Не было повода, доктор. Вы человек занятой, у вас тут очередь расписана на годы вперед.
– Вы же знаете, что для вас я всегда доступен. В особенности – для вас.
– Не хотелось тревожить без веской причины.
– Обращайтесь в любое время дня и ночи.
– Спасибо доктор. Вы, как всегда, очень добры.
– Я в вашем полном распоряжении, Павел Алексеевич.
– Вы не могли бы осмотреть этого юношу?
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас. Дело моё… как и его – не терпит отлагательства. Или вам нужна дополнительная санкция?
– Меня проинформировали, что вы приедете не один. Также меня предуведомили, что вы привезете какого-то интересного молодого человека.
Доктор, немного помолчав, многозначительным тоном прибавил:
– Необходимые санкции получены.
– Очень хорошо…
– Эй… что происходит?! – подал голос Логинов. – Это вы обо мне, что ли, говорите? Я как бы тоже тут присутствую?!
Доктор повернул к нему голову.
– Вы что-то сказали, юноша?
– Куда меня привезли?! Это что… больница?
– Это частная клиника, голубчик. Не волнуйтесь, у нас имеются в наличии все необходимые лицензии и разрешения.
Доктор глядел на парня ласково, доброжелательно. Но, в то же время, и как-то пытливо, изучающее. «Наверное, – подумал Логинов – именно так смотрит ученый через окуляр микроскопа на объект своего исследования. Примеривается, как половчей сделать надрез скальпелем».
– На что жалуетесь? Глаза щиплет? Жжение? Резь?
– Спасибо, доктор, но мне уже лучше… Как рукой сняло! Знаете, пожалуй, я пойду… у вас и без меня, наверное, пациентов хватает.
Логинов попытался освободить локоть, прихваченный «Колей», но охранник не выпускал его из цепких объятий.
– Вместе пойдем, молодой человек, – мягко произнес мужчина в белом халате. – Здесь недалеко… подвал у нас под ногами.
Доктор запер дверь черного входа.
– Ну что ж, не будем терять времени. В здании, кроме моего охранника, сейчас никого нет. Следуйте за мной, господа.
Владелец клиники открыл своим ключом одну из дверей в дальнем конце коридора. Включив свет, он первым стал спускаться по каменным ступеням. О необходимости проявлять внимательность и осторожность хозяин гостей предупреждать не стал. Те двое, что привезли в Центр коррекции зрения молодого человека, не раз уже здесь бывали прежде. И они не те люди, что нуждаются в каких-либо дополнительных советах или предупреждениях.
«Коля» цепко придерживал Логинова за предплечье, страхуя, чтобы тот не споткнулся или не поскользнулся на этих довольно крутых ступенях. Дэн инстинктивно опустил голову; он стал смотреть под ноги. Ступени сделаны из какого-то пористого камня. Возможно, из известняка; там и сям видны следы скрепляющего раствора. И вот еще что странно. Интерьер наверху, в самой клинике, в коридоре, где они провели несколько минут, – во всяком случае, то, что он смог разглядеть – казался вполне современным. А вот ступени, по которым они спускаются, равно как и шершавые, с неровностями, с открытым, обнаженным сердцевинным рисунком камня стены, ассоциировались у Логинова с некоей стариной… Но и эти ассоциации имеют условный, умозрительный характер; ибо откуда Даниилу Логинову, современному молодому человеку, знать, как выглядит подлинная старина, а не та декорация, которую создали люди, назвав ее «всеобщей историей»…
Ступив на последнюю, тридцать вторую по счету ступень, доктор, шедший в их компании первым, оказался перед металлической сейфовой дверью. Воспользовавшись еще одним ключом из связки, которую держал в руке, – на этот раз длинным штыревым – отпер замок.
А следом, провернув ручку в форме штурвала, открыл и саму дверь.
Окулист, войдя в подвал первым, включил освещение. Логинов, перешагнув вслед за своим крепким поводырем невысокий порожек, на какое-то время застыл. Он был так удивлен, что даже слега приоткрыл рот.
Вот это да…
Местечко, в котором они оказались, здорово смахивает на старинные боярские палаты. Вернее, не на сами парадные «хоромы», но на хозяйственные или складские помещения (так называемые «нижние погреба», или же «погребные подвалы»). Пол выложен тем же материалом, что и ступени наклонного хода, по которым они сюда сошли. Он, этот гладкий каменный пол, как показалось, тоже имеет наклон, но небольшой, в несколько градусов всего – в противоположную от входа сторону. Сводчатые стены понизу, примерно до высоты человеческого роста, белокаменной кладки. А вот сами закругления-своды выложены темно-красным кирпичом, скрепленным желтоватым раствором.
