Ник Трой - Автономный режим
Десятки… нет, сотни отголосков эха буквально уничтожали электронную музыку в бетонном мешке исполинских размеров. И, наоборот, от этого она гремит еще слаженней, будто суперсложная аудиосистема.
Мы прошли через тамбур из бронированного стекла. Охранники с пустыми глазами напомнили зомби. Обыскивать или что-то уточнять не стали.
Бывший заводской цех сейчас напоминает сказочную пещеру. Вдоль стен, высотой с пятиэтажный дом, тянутся вверх эластичные провода, образуют веревочные лестницы. Каждая заканчивается чем-то напоминающим гнездо гарпий. В эбонитовых полусферах обязательный монитор инфопространства, столик с диванчиком. Такие себе кабинетики для эскапистов.
Под каждым прожектором на стенах и потолке обязательно раскачивается манекен-висельник. Судя по оторванным ногам и рукам, местная публика частенько тренируется в пальбе.
Только в одном месте сохранились металлические уровни с турбинами и генераторами, все остальное цеховое оборудование исчезло.
Пригибая голову от действительно давящей музыки, Розовый пробирается сквозь толпу танцующих. Майк во все глаза пялится на панков и готов, бережно прижимает к груди кейс с декой.
От обилия народа у меня начинает рябить в глазах. Теперь кажется, что толпа это единый организм. Ее тысячи обдолбанных и пустых глаз хаотически скользят по мне, а затянутое в кожу тело, искря хромом на шипах и цепочках, спазмирует под музыку.
Розовый обернулся, открыл и закрыл рот. Я помотал головой, и только с третьего раза услышал его крик:
— Где вы должны встретиться?
Я пожал плечами, наугад мотнул головой в сторону металлических ярусов с неработающими турбинами. По крайней мере, визуально там тише.
Под ноги бросаются гофрированные металлические ступени, мы пробираемся наверх. В лучах прожекторов, скользящих по толпе на танцполе, поднимается сизый туман сладковатого дыма. В стороне возвышается над толпой импровизированное кладбище. Точнее, двухметровый холм из лежащих гробов. Там отрабатывает жалованье диджей, приплясывает на гробах.
Первый ярус оказывается борделем. Скользнув взглядом по ритмично двигающимся телам на диванах, Розовый вскидывает глаза, полные непонимания. Я делаю вид, что не замечаю и топаю по лестнице дальше. Слышу, как Майк кричит сзади Розовому:
— Шеф, ненавижу блюдей!
— Ты хотел сказать — людей?
— Нет, людей я люблю, особенно когда они человеки. А вот блюдей не люблю.
На секунду музыка глотает слова, потом я слышу требовательный голос карлика:
— Поясни.
— Ну, вот такие, понимаете, мало чем отличающиеся от обезьян, только тупее, злее и трахающиеся с кем попало. Понимаете? Определение «люди» к ним не подходит, а вот «блюди»… м-м-м… самое то. Вот попробуйте, скажите.
Я улыбаюсь, когда Розовый послушно кричит:
— Блюди.
— Чувствуете? — радостно вопит Майк. — А? Что-то очень мерзкое на языке. Вроде и «люди», но в то же время и не люди, а что-то постыдное. Созвучное с бл…
— Да понял я, понял!
— Вот же ж!
— Так ты же сам, сволочь, по борделям не прочь гулять, — уличил Розовый.
Майк обиженно крикнул:
— Шеф, это исключительно ради эксперимента.
— Что-о?
— Диссертацию, говорю, по сексологии защищаю! Выборка нужна.
Розовый только пальцем у виска покрутил.
Следующий ярус оказывается виртуальным кафе. Многочисленные столики с деками, мониторы инфопространства, прилавок с разнокалиберными флэшками. Барная стойка. Под потолком, на специальных канатах, идет представление. Стриптизерши в виртуальных шлемах изображают затянутые в латекс похотливые сетевые вирусы.
— Ну? — орет мне в ухо карлик.
Я замечаю несколько пустых столиков и кричу:
— Похоже, мы пришли.
— Что?
— Здесь, говорю!
За столиком Майк с радостью расчехляет деку, а Розовый исподлобья оглядывает наших соседей. Но почти все погружены в Сеть.
— Подождем, — решаю я.
Розовый кивает. Из тьмы перед нами материализуется официант, предлагает меню. Я с удивлением отмечаю, что пищи там нет вообще, как и неалкогольных напитков. Заказываю пиво, Розовый требует абсент, Майк — балтийский чай.
— За отдельную плату, — вдруг подмигивает официант и указывает глазами на стриптизерш под потолком, — вы можете подключиться к их каналу. Анонимность виртуальных развлечений гарантирована.
У Майка блестят глаза, но он перехватывает леденящий душу взгляд карлика и сникает.
— Он сказал, как будет выглядеть? — спросил Розовый, когда официант принес напитки. Я машу головой. — Назвал время?.. хоть что-то сказал?.. черт!
Постепенно я привыкаю к грохоту, мерцанию неоновых вспышек и обилию панков. Настолько привыкаю, что уже не чувствую запах — непередаваемая смесь пота, раскаленного компьютерного железа и старой пыли.
На мгновение музыка стихает, слышен дружный вздох толпы. Потом невидимые колонки ревут электронным кавером «Автострады в ад». С началом первого куплета официант приносит поднос с напитками. Под его требовательным взглядом я достаю бумажник и рассчитываюсь.
— Что дальше? — перегнувшись через стол, орет Розовый.
Если б я знал.
— Ждать, — пожимаю плечами я.
И надеяться, что за это время мою голову посетят путные мысли…
Пригубив пива, наблюдаю, как Майк размешивает лезвием перочинного ножа кокаин в стакане с водкой. Как полный антипод, рядом поджигает сахар на абсентовой ложечке манерный карлик. Вокруг погруженные с сексуальную страсть виртуальности фигуры.
«Что мы здесь делаем? — проносится горькая мысль. — Ведь ясно же, — Дикарь ошибся…»
Я уже собираюсь признаться во всем Розовому, нужно только правильно подобрать слова, как замечаю вдруг шевеление на потолке. То, что сначала я принял на особо сложную фигуру из стриптизерш и проводов, оказывается арахнидом.
* * *«Не соврал! — пронеслась мгновенная мысль. — Не обманул Дикарь! Единственный, кто знал, куда мы направляемся, — Розовый. Он привел этих тварей!»
С огромным трудом я опустил взгляд, вцепился в бокал с пивом, чтобы не показать Розовому дрожь моих пальцев. Сердце, под лошадиной дозой адреналина, застучало с утроенной силой.
Что делать? Оружия у меня нет. Власти, которая была в пирамиде «Лабораторий биоформ „Янус“», — тоже. То есть, наверное, есть, конечно, но я просто боюсь проверять. За последние дни мое самочувствие оставляет желать лучшего. Трупы после эксгумации выглядят лучше меня.
Так что же делать?
Вопреки ожиданиям, хороших идей не появляется. Единственный, на мой взгляд, верный ход — плыть по течению. Оставить пока все как есть и посмотреть, что будет дальше. Если это Розовый привел боевиков «Лабораторий» (а кто же еще?!), то наверняка та паучья тварь здесь не одна.
В течение следующей минуты я с огромным трудом глазею по сторонам, едва удерживаясь, чтобы не взглянуть на потолок. Майк одним махом опрокинул в себя стакан с водкой, и теперь обалдело прислушивается к ощущениям, щедро подаренным балтийским чаем.
В горле пересохло, но, поднимая бокал с пивом, я вдруг ставлю его на место. За все время с того момента, когда карлику принесли заказ, он не сделал и глотка.
«Не соврал Дикарь», — окончательно убеждаюсь я.
Хочется курить. Я лезу за сигаретами, но пальцы стискивают баночку стимуляторов.
Вот он — выход! Пусть я еще больше сокращу свой путь к могиле, но отсюда выберусь!
С самым невинным выражением лица я бросаю на ладонь пару таблеток, незаметно добавляю еще штук шесть. Запиваю пивом. Через пару минут томительного ожидания мышцы начинают подрагивать, а по телу пробегает теплая волна атомного взрыва. Наверное, организм уже не может противостоять химической дряни и сейчас клетки тела перегорают, поставляя нужную энергию.
Карлик поднял бокал с абсентом, секунду держит на весу, потом желто-зеленая жидкость вздрагивает, когда бокал встречается с поверхностью стола.
— Сзади, — одними губами шепчет Розовый. И тут же добавляет: — Не оборачивайся.
Мне хочется запустить бокалом в его наглую физиономию, но я сдерживаюсь. Пусть продолжает разыгрывать этот театр. Пусть и дальше не подозревает, что сам стал марионеткой.
Я послушно напрягаюсь, всем своим видом показывая, что готов делать ноги. Руки карлика исчезают под столом. Майк ничего не замечает.
Что-то вдруг меняется, космический холод замораживает затылок. Я почти вижу, как в меня сзади целятся из оружия.
Хлопок. Почти не слышный за грохотом музыки выстрел, потом еще один.
— В сторону! — ревет карлик.
Как опытный ныряльщик, я бросаюсь на пол. В тот же миг спинку моего стула разбивает огненная струя. Брызги пластика белым градом сыплются на пол, а новый фиолетовый пиджак Розового взрывается. Карлика отбрасывает назад. Майк только-только начинает подниматься, слишком заторможенно в кокаиновой эйфории, и следующая очередь срезает уже его.
