Чудо(вище) - Вадим Юрьевич Панов
Так это или нет, Камалетдин достоверно не знал, но к кованым воротам подошёл с тяжёлым сердцем, догадываясь, что от визита не будет толка. Подошёл один – внедорожник остался в двадцати метрах позади – взял у подлетевшего дрона очки, надел их и увидел стоящего перед воротами мужчину, молодого, не более тридцати, с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке в «хвост». Одет мужчина был в щегольский чёрный костюм, белоснежную сорочку и блестящие туфли. На вождя племени мужчина смотрел с лёгким интересом, удивляясь его настойчивости, а на телохранителей бросил всего один высокомерный взгляд и отвернулся.
– Приветствую тебя, хозяин Шабах. Меня зовут шейх Камалетдин.
– Приветствую тебя, шейх. Зачем ты хотел меня видеть?
Представляться мужчина не собирался, однако Камалетдин догадывался, что разговор пойдёт по этому сценарию, поэтому спокойно продолжил:
– Уверен, вы слышали о моей беде.
Несколько мгновений мужчина с недоумением смотрел на шейха, после чего поморщился:
– Уверен, ты слышал, что я не интересуюсь повседневной жизнью племён.
Пришлось унижаться рассказом.
– Несколько дней назад мой старый враг, шейх Пазыл, похитил моего сына – Джумали и, желая оскорбить меня, продал его в рабство. Но не в «Кентукки», я в этом уверен. Поэтому приехал к вам – узнать, не приобретали ли вы недавно четырёх мальчиков и просить о разрешении выкупить их.
Слово «просить» шейх произнёс очень правильным тоном, никто бы не подумал, что оно далось ему через силу, однако унизительная почтительность не помогла.
– Покажи мне его изображение, – велел мужчина.
Камалетдин с готовностью открыл на планшете фотографию сына и вздрогнул, услышав равнодушное:
– Нет, я его не видел.
– Я готов выкупить всех мальчиков по цене, втрое превышающую уплаченную вами, господин.
– Я думаю, тот Пазыл продал твоего ребёнка проезжему работорговцу, чтобы он быстрее увёз его на земли других племён, – ответил хозяин Шабах. – Пазыл понимал, что только так ты не сможешь вернуть сына.
Ответ прозвучал точкой. Разговор закончился. Однако Камалетдин понял главное – собеседник лжёт, он купил Джумали и его друзей, но по каким-то причинам не хочет отдавать. Возможно, потому что Джумали уже мёртв. Понял, но унижаться криком не стал, ибо бесполезно, с достоинством кивнул и негромко произнёс:
– Скорее всего так и было, господин.
– Иди с миром, шейх.
Убедившись, что Камалетдин вернул AV-очки дрону, Гамильтон отключился от трансляции, но свою гарнитуру не снял, а повернулся к мисс Марлоу и грубовато поинтересовался:
– Что не так? – За много лет совместной жизни, лорд научился чувствовать неудовольствие нейросети.
– Почему вы не отдали дикарю сына, милорд?
– Пришлось бы отдать всех.
– Ну и что?
Некоторое время Гамильтон мрачно смотрел на экономку, но обрывать разговор не стал:
– Вы не хуже меня знаете, мисс Марлоу, что дикари не принимают тех, в кого вживлён нейрочип. Щенки стали бы изгоями…
– Но мы не испортили бы отношения с местным племенем.
– Я не закончил! – рявкнул Гамильтон.
– Извините, милорд.
Гамильтон помолчал, успокоился и следующие фразы произнёс совсем другим тоном:
– Если бы я отдал мальчишек, пришлось бы покупать и оперировать новых рабов, на что ушло бы не менее трёх дней.
– Шанти ещё не добилась результата, – напомнила мисс Марлоу.
– Не важно. Шанти близка, вы сами об этом говорили. И я хочу, чтобы к тому моменту, когда Шанти создаст для наших ботов «шапку-невидимку», технология Адары была отточена до совершенства. Я так хочу.
– Да, милорд.
Когда Гамильтон говорил «Я так хочу!» спорить не имело смысла.
Причину хозяйского нетерпения мисс Марлоу прекрасно понимала: проект, который владелец «Инферно» считал главным делом своей долгой жизни, готовился к запуску. Боты разработаны, протестированы и готовы наполнить цифровой мир мистическим дыханием; осталось дождаться Шанти и довести до совершенства смертельные удары, которые по приказу из Сети наносили своим владельцам нейрочипы. За эту часть технологии отвечала Адара – её лорд Гамильтон переманил у военных, выплатив авансом колоссальный гонорар, а заодно подарив новую личность – чтобы старые работодатели не беспокоили. Военные остались без учёного и без технологии, а Гамильтон обрёл и то, и другое. И был абсолютно доволен сотрудничеством: Адара была ему абсолютно верна, а результаты её работы приводили лорда в восхищение. Поэтому, бросив экономке:
– Забудьте о дикарях, мисс Марлоу, они привычные и нарожают других детей. – Гамильтон вызвал Адару и поинтересовался: – Есть на что посмотреть?
Ему требовались положительные эмоции.
– Да, милорд, – ответила девушка.
И Гамильтон улыбнулся ещё шире, увидев на мониторе сидящего в кресле Линара: связанного – руки и ноги юноши обхватывали плотные ремни; и обнажённого, поскольку лорд любил наблюдать физические результаты эксперимента. Верхнюю половину лица молодого воина скрывали массивные AV-очки.
– В настоящий момент подопытный считает, что совершил удачный побег, – объяснила происходящее Адара. – Очнувшись, он обнаружил себя в разгромленной комнате, свободным от ремней и увидел нескольких мёртвых охранников. Подопытный решил, что на дом была совершена атака, однако его, по каким-то причинам забыли в подвале. Он покинул дом и направляется к внешней ограде. Он уверен, что сможет её преодолеть и окончательно освободиться.
Юноша дышал часто, словно действительно бежал по полю, а выражение его лица было напряжённым, но не напуганным. Он знал, что должен делать и не сомневался в успехе.
– Дай мне видео из Сети.
– Да, милорд.
На большом центральном мониторе появилось несколько «окон» с разных камер, показывающих происходящее в созданной для Линара симуляции.
Вот он бежит через лес, ловко огибая деревья и плотные кусты; вот останавливается, изучая оказавшуюся на пути просеку; понимает, что она тянется далеко, не обогнёшь, и решает её перебежать. Срывается с
