Кира Измайлова - Дивнариум
— Следопыт искал Леголаса, — сказал я задумчиво. — Значит ли это…
— Конечно, — ответила веселая Афадель, затачивая бутербродик. — А ты по русалокоту не понял? Со смайликом? Да и король что-то перевозбудился…
— Погоди, так письмо посылал король, он вон себе корону новую сплел, готовился, а Следопыт за Леголасом побежал?! — ужаснулся я. — Какое предательство! Какой любовный треугольник!
— Какой любовный треугольник? — не поняла она, оттесняя меня от бочки, и надолго к ней присосалась. — Я думаю, Леголас подменил письмо короля своим, отсюда и сердечко.
— Афадель! — я отобрал у нее тростинку. — Ты же умная! Смотри: король посылает нас с письмом к дунадану, мы его таки доставили, хотя я не все феаноровы письмена еще отмыл, стойкие чернила, чтоб им… Возвращаемся — король рад, принц рад, а тут еще и Следопыт приперся. И оленя привел, спасибо ему, а то мы б его до осени по лесам искали. И опять: принц рад, король новую корону мастерит. Ни о чем не говорит, а?
— Говорит, — вздохнула она. — Король наш большой шмоточник. Наверное, к западу от Мордора ему нет равных.
— Представляю его на вастакском базаре, — сказал я. — Это возьму, это возьму, это, это и это, и еще вот это, свита, расплатитесь и погрузите на оленя!
— Да-да, поэтому он и рад Следопыту, соображаешь? Он, поди, что-нибудь привез.
— Ага, себя он привез, да и то не королю.
— Давай поглядим, что у него в барахле? — предложила уже совсем веселая Афадель.
— У Следопыта, что ли? Да ну. Еще примет нас за воров.
— Не примет. Он к паукам ушел, это надолго.
Я еще возражал, но вы же знаете, как Афадель умеет уговаривать! Нет, вы не знаете. Словом, мы пошли в комнату, отведенную Следопыту.
— Та-ак, — закопалась она в его котомку. — Фигня, снова фигня… о, прикольная штучка… Жратва, опять жратва, явно боялся, что тут кормить не станут задаром, а вот и денежки!
— Положь обратно! — зашипел я. — Вдруг кто войдет!
— Да кто войдет-то!
— Чем вы тут заняты? — прозвучал голос короля нашего Трандуила.
— Сексом, — быстро ответила Афадель и завалила меня прямо на котомку. — А вы кого-то искали?
За что ее люблю, так это за находчивость.
— Но почему здесь? — удивился король, скептически нас рассматривая. Он был далеко не дурак и отлично знал, как занимаются сексом, так что наши жалкие потуги вряд ли могли его обмануть.
— А мы извращенцы! — сказала Афадель, подмигнула ему и сдернула с меня штаны. — Опасность возбуждает нас!
По лицу короля я понял, что скоро нас отошлют на передний край. Орков отстреливать в состоянии возбуждения.
— Выметайтесь отсюда! — потребовал он. — И где сам Следопыт, если на то пошло?
— Мы даже на олене пробовали! — героически попыталась подруга отвлечь нашего повелителя от проблемы Следопыта.
— Да ты и с оленем пробовала, — поддержал я.
— Так это вы помяли правый бок? — разъярился король.
— Нет. Это Следопыт, когда домой его вел! Мы же на спине у него трахались, — сказала она, — причем тут бок?
— Притом! — король разозлился всерьез. — Пошли вон!
— Произвол, — бурчала Афадель, помогая мне застегнуть штаны, — уже не покатаешься на олене утром ранним! А это так бодрит, вы бы знали, ваше величество!
Величество поперхнулось.
И молча указало рукой на дверь. За нее мы и вылетели.
— Знаешь, дело нечисто, — сказала мне подруга. — Для чего-то королю надо было остаться в этой комнате. Для чего?!
— Он хочет ограбить Следопыта, — уверенно сказал я. — Вдруг у того с собой философский камень?
— У какого-то Следопыта? Не смеши мои ботфорты. Наверное, он ему оставит любовную записочку под подушкой.
— Пойдем спрячемся. А потом поглядим…
Мы спрятались, но король все не выходил. Я так и уснул, не дождавшись.
Судя по всему, храпели мы на весь дворец, потому что поутру нас будили специально обученные гвардейцы.
И меня снова отрядили катать бочки. А Афадель — вышивать крестиком.
Несправедливо!
Хотя подруга рвалась катать бочки, и я ее вполне понимаю. С такого-то похмелья много не вышьешь.
Трудотерапия дала свои плоды, и мы весь день трудились на благо Лихолесья. Леголаса не видели, Следопыта тоже.
Король нервничал и грыз бриллианты в кольцах. И кажется, что-то выгрыз.
Поскольку занимался он этим даже на совете, то совещающиеся сильно обалдели, увидев округлившиеся глаза короля. Трандуил выплюнул что-то в ладонь, рассмотрел и нахмурился.
Советники вытянули шеи, пытаясь рассмотреть, что лежит в королевской ладони.
— И это называется бриллиант! — вскричал он в праведном гневе.
— Ну и зубы, — шепнула мне Афадель и поделилась со мной орешками. — Бобру впору!
К несчастью, король расслышал.
— Бобры, — свирепо заявил он, — грызут осину. А мне подсунули вместо бриллианта какой-то… какую-то… какой-то ортоклаз!
— Это не ортоклаз, — авторитетно заявил я. — Это обычный горный хрусталь. Но огранка хорошая.
Благодаря своим заклепкам я неплохо разбирался в камнях, драгоценных и не очень.
Мы немного подискутировали с королем о принципах классификации минералов, но тут в залу вошел Следопыт.
Он был небрит и очень доволен жизнью, что не укрылось от орлиного взора короля нашего Трандуила. Тот сощурился, сунул мне спорный ортоклаз (обслюнявленный, между прочим) и снял с рукава Следопыта длинный светлый волос.
— Небрежность в одежде — находка для врага! — укоризненно сказал он, сверля того взглядом.
— Это ваш, — немедленно нашелся Следопыт, и я почувствовал к нему невольное уважение.
— Ты хочешь сказать, что я линяю?!
— Я думаю, вы меняетесь, — значительно сказал Следопыт, поглядев королю прямо в глаза.
Королю это явно не понравилось, потому что он нахмурился еще сильнее, что с его бровями выглядело весьма внушительно. Афадель уткнулась в мое плечо и тихо хихикала.
— К лучшему, — дипломатично добавил Следопыт.
Это не помогло. Король сощурился и вытащил из нечесаных волос Следопыта веточку. С листиками.
— Это для маскировки, — быстро нашелся тот.
— От кого маскируемся? — недобро спросил Трандуил. — И с кем?
— От врагов, — прямо сказал Следопыт. Я продолжил уважать его за стойкость. Правда, не моральную. — С соратниками.
— Список соратников — в тронный зал, — тихо хихикнула Афадель.
На несчастье, король услышал и ее и решил, что это хорошая идея.
— Да-а… — протянул он, поправив венок и на всякий случай отряхнув мантию. — Список в тронный зал. Я жду!
С этими словами он уселся на трон и с непримиримым видом закинул ногу на ногу.
У него это хорошо получалось. Следопыт не растерялся. Он вытащил из кармана кинжал, подошел к трону и принялся вырезать на нем все те же злосчастные феаноровы письмена.
Трандуил онемел. Свита онемела. Даже Афадель онемела, а это о многом говорит. Хотя бы о том, что такого вопиющего хамства в королевском дворце давненько уже не видели. С тех самых пор, как мы с подругой умудрились опрокинуть на короля нашего Трандуила торт. Но мы-то нечаянно, споткнулись кто-то об кого-то, а этот — нарочно!
Время шло, Следопыт пилил свой список, мы ждали. Наконец король отмер.
И выругался на квенья. Хорошо, что мы его не понимаем! Разве что интуитивно. По смыслу — король проклял Следопыта до пятнадцатого колена включительно. В обе стороны.
Следопыт подумал, дописал еще одно имя и отошел, любуясь работой. Видимо, он тоже плохо понимал квенья.
Осознав это, Трандуил его попросту пнул. Сказывалось раздражение от понапрасну разгрызенного кольца. Но у Следопыта сработали рефлексы, поэтому он поймал короля за ногу и дернул на себя. Но король тоже не лыком шит, а нитью из паутинного шелка… Словом, на полу образовалась куча-мала из Следопыта, Трандуила, мать-и-мачехи с топазами, королевской мантии и прочего. Мы смотрели и запоминали: когда еще такое увидишь!
И тут, словно нам не хватало накала, в зал вошел Леголас. При виде кучи-малы он сперва замер на месте, потом патетически воскликнул: "Не трогай его!"
Кому именно он это сказал, мы понять не успели: принц сиганул в эпицентр схватки.
И тут все заверте…
Когда они распутались (а это было сложно, учитывая мантию Трандуила, их с Леголасом длинные волосы, лук принца и так далее), то обнаружилось, что король крепко прижимает к себе наследника и все норовит отпихнуть Следопыта сапогом. И явно жалеет, что рядом нет оленя с его новыми рогами. Следопыт, в принципе, не возражал быть отпихнутым, но принца не уступал и тянул к себе. Леголас уже был не рад, что влез в этот междусобойчик.
Но деваться ему было некуда. Я понял, что сейчас кто-то (и я даже знаю, кем будет этот кто-то) припомнит все: русалокота, сердечко, ладью, оленя, мост и ортоклаз. И тогда над Лихолесьем точно разразится гроза в начале мая. Хотя сейчас еще только апрель.
