2048. Все детали - Мерси Шелли
– Фаленопсис, – шепнула та, и они пролетели вместе ещё круг. – А теперь Лелия и Каттлея.
Она вновь отпустила Сола, но в этот раз навстречу шли сразу две девушки. С какой же танцевать? Та, что в жёлтом, с соломенными волосами и прохладным взглядом, нравилась ему не меньше, чем веснушчатая брюнетка в оранжевом. Золотая маска, серебряная маска… Он шагнул вперёд – и как будто раздвоился.
Это было пугающе восхитительно. Чувство общности с другими цветами, которое позволило Солу летать, казалось жалким подобием того, что принёс ему танец с двумя партнёршами сразу. Будучи огненным цветком, он лишь переключался с растения на растение, так что каждый раз сознание всё равно концентрировалось в одной точке. Теперь же Сол наслаждался совершенно противоположным эффектом, которого он вряд ли достиг бы, если бы не помощь девушек. Стоило уделить чуть больше внимания одной из них, как другая сразу же напоминала о себе – то мягкой ладонью, то щекотной прядью волос, то стегающим краем юбки, то шелковистым бедром… В конце концов сознание Сола научилось парить между ними, как в невесомости, и это новое ощущение было поистине космическим.
Потом он танцевал и с другими, но всякий раз возвращался к первой партнёрше, и она называла всё новые имена. Ликаста, Каланта, Гонгора, Аспазия, Ренантера… Даже имена их звучали как музыка. А может быть, дело было в цыганской песне, летящей над поляной и превращающей в музыку всё вокруг?
танцуй, как нужно танцевать на свадьбах королей
танцуй как можно дольше, дольше, дольше и нежней
взлети со мною к небесам и в бездну уплыви
танцуй со мною до конца любви
Усталость он ощутил, лишь когда девушка в красной маске сама спросила его об этом. Он кивнул, и она, засмеявшись, увела его с поляны. Они молча брели в глубь леса, пока не достигли берега реки с водопадом.
Молчание затянулось. Солу хотелось говорить о тысяче вещей, но все слова, которые крутились в голове, казались сейчас фальшивыми. Что можно сказать женщине, которая так танцует?
– У твоих подруг красивые имена, – произнёс он наконец.
– Вот глупый! – Она схватила его за плечи и развернула лицом к поляне. – Я называла тебе имена их кавалеров!
Среди деревьев ещё можно было разглядеть мелькающие пары. До сих пор Сол обращал внимание только на девушек. Теперь он заметил, что кавалеры одеты гораздо ярче дам. Издалека они выглядели как огненные цветы, а их спутницы – как ночные бабочки, почти незаметные в темноте.
Он перевёл взгляд на свою провожатую, и её черно-красное платье вновь показалось ему сложенными крыльями бабочки. В мелких чешуйках-зеркальцах отражался красно-чёрный наряд Сола.
– Но своё-то имя ты мне скажешь? – Сол вдруг испугался, что от молчания и неподвижности он снова превратится в цветок.
– У меня, как и у моих сестёр, нету имени. – Девушка подняла руку к лицу и коснулась маски, словно собиралась снять её, но передумала. – Мы не музыка, мы лишь настройщицы. Называй, как хочешь.
– Но мне знаком твой голос, – возразил Сол. – Я слышал его, лёжа в земле, до того как пророс. Тебя тогда называли… Эхом, кажется?
– Можно и Эхом, хотя ты давно уже прошёл стадию Нарцисса. А слышал ты, наверное, как одну из нас называли «Экки». Так говорят японцы, у них это значит «убежавший за рубеж». Но в каждой стране нас называют по-своему. Где-то «Перепетудами», где-то «Флорой». На твоём континенте – «Летучей Голландией».
– Я могу туда вернуться? – выпалил Сол.
Собеседница звонко рассмеялась, и водопад хохотнул вместе с ней.
– Какой галантный кавалер! Не успел познакомиться, а уже готов смыться! Вообще-то сейчас ты должен говорить, что никогда не встречал такой прекрасной женщины. И пламенно обещать, что мы всегда будем вместе, пока жизнь не разлучит нас. Ну и всё такое прочее.
Сол смутился. За всё время танца он ни разу не вспомнил о том, что это – всего лишь дремль. Но мысль о возвращении домой вернула его к действительности. А намёк на классическое сюсюканье хэппи-эндов окончательно испортил настроение.
Да, она совершенно права. В конце всё должно быть окончательно упрощено. Для того и существуют дремли, чтобы приносить людям удовольствие от разрешения всех загадок. Эту успокаивающую разжёванность, позволяющую отвлечься от хаоса реальности…
Но ему самому никогда не нравились такие фальшиво-счастливые концовки. Какого же Бага он заканчивал большую часть своих сценариев именно такой ерундой?
– У нас говорят: «Пока смерть не разлучит», – пробормотал он.
– Глупости. Знакомит и разлучает людей только жизнь. Смерть не делает ничего.
Они помолчали. Теперь говорить действительно не о чем. Скомканная концовка, но что делать? Небось этот дремастер тоже не любит прямого выхода после финальной сцены. Ещё какая-нибудь забавная мелочь напоследок…
– Я правда могу теперь вернуться? – уточнил Сол. – В свой дом, в своё тело?
– Конечно. Каким захочешь, таким и будешь.
Сол закрыл глаза. Снова открыл. Ничего не изменилось.
– Тебе всё ещё нужны образы действий… – Девушка в красной маске обошла вокруг него с задумчивым видом. – Тогда не стоит торопиться. Это может быть опасно.
– А я думаю, мне уже пора, – возразил Сол. – Скажи, что нужно сделать. Или намекни хотя бы. Какие-нибудь специальные прощания-обещания, да?
– Говорю же, надо просто захотеть. Ну, если не можешь без образа…
Она взяла его под локоть, подвела к обрыву. Под ногами клокотал водопад.
– Прыгай.
Её тонкие пальцы легонько пожали локоть Сола и соскользнули с его руки. Он обернулся:
– Как мне потом найти тебя? Я хотел бы… ты ведь можешь дать мне ещё какой-то ключ?
– Никаких ключей тебе больше не нужно. Если ты всегда будешь таким, каким был со мной, – ты всегда будешь со мной.
По ногам пробежал ветерок от её колыхнувшейся юбки. Грустный шорох её шагов заглушило шумом воды. Сол остался один, лицом к лицу с водопадом.
Он закрыл глаза и шагнул в пустоту.
# # #
Гостиная нисколько не изменилась. Открыв глаза, Сол чуть не заплакал при виде знакомого интерьера.
Диван, морфировавшийся в огромное бревно. Рабочее кресло-леталка, застывшее в углу коренастым пнём. Сплетённые лианы стеллажей, листва видеообоев, цветы светильников. И такое родное журчание фонтанчика в центре – заставка головизора.
Неужели когда-то он недолюбливал этот органик-дизайн, считая его одним из тех дурацких новомодных веяний, которым приходится подчиняться лишь для того, чтобы не прослыть отсталым? Сейчас Сол с умилением разглядывал даже травяной ковёр с кривоватым спиральным орнаментом, за настройкой которого он когда-то убил полдня, но так и не смог избавиться от странных светлых пятен по углам.
А
